Посланники Великого Альмы (СИ) - Нестеров Михаил Петрович - Страница 60

60

Шислер хмыкнул, вспоминая слова первого помощника Президента: «Вы большой фантазер, Артур». И мысленно ответил Блезу Курно: «Да нет, господин первый помощник, сейчас я сушеный реалист».

Глава III

1

Южная Америка, 1503 год

Лори Кертис присела рядом с Джулией и коснулась рукой её плеча.

— Что-то не так, Джу, клянусь всеми угодниками, здесь что-то не так. Ты слышишь?

Джулия оторвала, наконец, взгляд от священника и молча уставилась на подругу.

— Откуда он тебя знает? И что за странное имя — Дила?

Джулия нашла в себе силы улыбнуться.

— Это старая история. Мне было четыре года, а я ещё не разговаривала. Никак не называла маму, отца. Они, грешным делом, подумали, что я немая от рождения, а показать врачу не было денег. Это случилось на дне рождения у отца, было много народу, много песен и танцев. Мама приготовила отцу подарок: мы — все семеро его детей — должны были исполнить хором его любимую песню. Там ещё есть припев без слов, просто «дила-лай, дилай-ла», знаешь?

Лори кивнула: знаю, продолжай.

— Я, по сценарию, естественно, должна была просто открывать рот, что и делала на протяжении всего выступления. А когда песня закончилась и все дружно зааплодировали, я неожиданно продолжила тоненьким голоском: дила-лай, дилай-ла… Что тут началось! Папа бросился обнимать меня, потом — маму. Он-то подумал, что сюрприз и заключался в моем сольном выступлении. Впрочем, мама не стала его разубеждать. Я после этого начала разговаривать как заводная, а вот имя Дила надолго прилипло ко мне. Лишь когда я пошла в школу, меня снова стали называть Джу.

— И это все? — спросила Лори.

— Да.

— Тогда я вообще ничего не понимаю. Тут должна быть какая-то связь между твоим именем и… хотя бы этим стариком.

Джулия остановила её и поднялась на ноги.

— Все, Лори, пора. Не задерживайтесь там. Оставьте на месте стоянки явные следы пребывания, кое-какие вещи, которые указывали бы именно на жриц. Оттуда тронетесь по воде, метров триста-четыреста, дальше — берегом. Все.

— О'кей. Но мы ещё вернемся к этому разговору?

— От него никак не уйдешь. И вот ещё что, Лори, не издевайся ты над индейцем, парню и так несладко.

— Да я и слова ему не скажу! — Она повернулась и отыскала глазами Тепосо. — Так, тренер, сдавай свои полномочия мне. Теперь, когда я скажу тебе «прыгай», ты будешь спрашивать «на сколько метров?». Ну-ну, не дуйся, бери лучше носилки. Нет, нет, тренер, впереди пойду я.

Джулия покачала головой, глядя на удаляющуюся подругу и Тепосо. Последний, шагая в одной «упряжке» с Лори, просто не мог смотреть вперед.

— Кто из вас Фей? — Джулия отошла от Литуана и приблизилась к двум девушкам, пытаясь, однако, самостоятельно решить эту задачу: — Ты?

— Я, капитан, — ответила девушка с озорными глазами.

— Отлично, — похвалила Джулия себя. — Давай подробнее о результатах разведки.

— Во-первых, — бойко начала Фей, — все здесь кажется знакомым. Водопад изменил очертания, но все же это он. Местность также претерпела изменения, но… мы уже здесь были. И кажется: спустись мы в пещеру, где сейчас лазают солдаты, там найдем профессора Харлана!

— А что скажешь ты, Сара?

— Практически согласна. Это может подтвердиться, когда мы подойдем к городу. Сейчас-то он целый, а тогда… ну, когда мы были здесь впервые, он представлял собой руины, заросшие лесом. В общем, джунгли.

— Я тоже так думаю. Остатки каменных строений — это и есть город альмаеков. Ну что ж, места знакомые, ориентиров достаточно, будем работать.

— Вот это командировочка! — возбужденно прошептала Фей. — Только интересно, когда она закончится?

— Я думаю, лет этак через пятьсот. Давайте, девочки, поменяем компресс у старика и сделаем перевязку. Сара, пожертвуй своей верхней одеждой — не одной же Лори ходить голой.

Литуан не верил своим глазам: богиня Дила собственноручно промывала ему рану, не гнушаясь прикасаться к образовавшимся на ней страшным гнойникам. Чудо свершилось, дух Великой Пророчицы вселился в старшую жрицу. В этом Литуан не сомневался ни на миг. Все события происходили точно так, как она предсказывала; все свершилось с ужасающей точностью вплоть до последней жертвы. Она не дала умереть ему, чтобы он сумел покаяться и попросить прощения за непослушание её воли и преклониться перед её могуществом. Обильный пот выступил на его теле от внезапного облегчения: Дила здесь, и дети будут спасены. Теперь она сама воплотит свои же слова в жизнь, проявляя свое божественное начало в мощи и власти, спасая плененных и карая пленителей и убийц. И так будет!

Литуан вслушивался в её голос, когда она разговаривала с Тепосо, — он вещал на языке их врагов. Он не мог ошибиться, поскольку хорошо запомнил, как говорят испанцы: характерная для их речи интонация, присущая им жесткость в словах в отличие от мягкого языка альмаеков. Он даже различал ранее слышанные слова, но не понимал их смысла. Зато Дила прекрасно понимает, и это ещё одно доказательство её величия. Берегитесь, проклятые, остерегайтесь, коварные, и молитесь за ваши ничтожные души — час возмездия близок! Сожмите в мгновение остаток вашей постылой жизни, ибо час возмездия превратится для вас в вечность… Литуан не боялся грешных мыслей о мщении, потому что не об отплате думал последние дни, а только о справедливости. А справедливость — мать равновесия людского общества — требовала только одного. Да и Дила, от прикосновения рук которой уходила боль, не мешала ходу его горячих мыслей, не качала укоризненно головой, не корила уставшими глазами. «Боже, я самый счастливый из смертных и самый несчастный среди них…»

2

Олла первой вышла на край своей поляны. Она по-хозяйски простерла вперед руку, приглашая остальных.

Тепосо ожидал увидеть невесть что, переводя красочные описания Оллы о «самом укромном месте на свете». Он придирчиво осмотрел то самое место: ну, ручей с чистой водой, ну, кольцо высоких деревьев, поглощающих все звуки извне, ну, ещё что-то. На его взгляд, заслуживал внимания лишь просторный шатер. Да и то в нем можно разместить только раненого Литуана, Альму и пару жриц. Впрочем…

Тепосо воочию убедился, что кое-кто ещё свободно туда уместился. Из зелени шатра, зевая, вышла пума и села, поджидая гостей.

Кили уже давно различила сквозь шорох неспокойного леса легкие шаги. Настороженность быстро прошла, потому что она узнала поступь Оллы, вернее, почувствовала её. Правда, с Оллой был кто-то еще, наверняка похожий на нее; их шаги сливались, иногда — разбегались, но все они были, как у нее.

Тепосо хоть и опешил в первые мгновения, но все же остался сыном природы. Он предостерегающе поднял руку, призывая остальных остановиться. Пума не тронет людей, но все равно нужно подождать, пока она не покинет это место.

— Кили! — голос Оллы сорвался на визг, и она бросилась к кошке.

Кили смотрела на свою подругу укоризненно, но морда была довольной. Олла обняла её шею руками, заставляя животное смотреть на ступивших на поляну жриц.

— Смотри, Кили, сколько теперь у тебя друзей! — Она быстро замахала рукой. — Не бойтесь, идите сюда.

— Да, бояться действительно нечего, — иронично заметила Джулия и распорядилась: — Раненого — в шалаш.

Да, теперь у Кили стало много друзей, и среди них — тот человек без руки. Она нисколько не удивилась, увидев его живым и невредимым: чутье никогда не подводило умную кошку. Только вот ему по-прежнему было очень больно и он с трудом переносил страдания. Но боролся. После удачной охоты Кили приступом овладевало умиротворение, то же чувство исходило и от него. Присутствующая в нем до этого тревога стала меньше, почти исчезла, но осталась какая-то тоска, которая таилась у него внутри. Это тоже было знакомо Кили, она долгое время находилась в похожем состоянии, когда задолго до знакомства с Оллой не нашла своих маленьких котят в пещере, где недавно произвела их на свет. Кили долго искала их, и её глаза были почти всегда влажны, как и у этого человека, когда он снова увидел её.