Террористы (Terroristerna) - Шевалл Май - Страница 75

Гейдт голый подошел к гардеробу, достал винтовку, разобрал и придирчиво проверил каждую деталь.

Все в порядке. В полном порядке. Он снова собрал ее. Потом достал горсть патронов из чемодана с двойным дном. Зарядил винтовку и положил под кровать.

Рейнхард Гейдт был прав, только его незримый противник находился дальше, чем он предполагал.

Даже в масштабах большого города от района Хювюдста на северо-западе Стокгольма далековато до унылого предместья Болльмура на южной или, скорее, юго-восточной окраине столицы.

Именно здесь жил Гюнвальд Ларссон. Он закупил кое-какие продукты в магазине самообслуживания, где уже давала себя знать предрождественская сумятица. Да он и сам запутался. Когда назойливая трансляция, призванная окончательно заморочить голову раздраженным покупателям, в пятый раз за короткое время начала передавать одну и ту же популярную английскую песенку в идиотском переводе, Гюнвальд Ларссон по рассеянности взял не тот сыр – шведский камамбер вместо датского бри, да еще к тому же схватил не тот чай – «Ирл Грей» вместо «Твайнинга». Выдержал давку у кассы и вышел из магазина с ноющими суставами, усталый и злой.

После ужина он долго лежал в ванне, обдумывая различные возможные варианты. Потом растерся, надел чистую белую шелковую пижаму, домашние туфли и халат, достал большую карту Скандинавии и расстелил ее на полу.

Лежа на животе на кровати, он некоторое время приспосабливал подушки, так как схватка с коварным Каитеном оставила следы в виде болезненных кровоподтеков на груди и ногах. После чего, несмотря на поздний час, сосредоточил все внимание на карте.

Когда-то, притом не один год, Гюнвальд Ларссон, приходя домой, оставлял все мысли о работе за порогом, ухитрялся даже забывать, что он служит в полиции. Когда-то…

Сейчас он почти непрерывно думал о Рейнхарде Гейдте.

Ему уже казалось, что он знает Гейдта, как знаешь постылого коллегу или одноклассника.

Гюнвальд Ларссон не сомневался, что Гейдт еще находится в стране; и он был почти уверен, что террорист попытается использовать безумную предрождественскую свистопляску, чтобы ускользнуть.

На карте было нарисовано множество синих и несколько красных стрел.

Красный цвет обозначал пути побега, которые Гюнвальд Ларссон считал наиболее вероятными и трудно контролируемыми; синий – в общем-то чисто теоретические варианты.

Ряд синих стрел указывал на восток; большинство – на Финляндию, две-три – на Советский Союз. Некоторые вели на юг, в Польшу, ГДР и ФРГ.

В западной части карты синие стрелы соединяли Гётеборг с Иммингемом, с Тилбери-Докс в устье Темзы и с Фредриксхавном на полуострове Ютландия, а также Варберг с Грено.

Все международные аэропорты Швеции – их оказалось не так уж много – были обведены синими кружочками. Аэропорты легко контролировать, к тому же недавняя волна угонов уже заставила учредить вполне надежный контроль, который достаточно было лишь чуть усилить.

Горячие точки находились в других местах. Красные стрелки легли на шоссе в сторону Норвегии, особенно на европейские магистрали № 6 и № 18, а также на железную дорогу до норвежской столицы. Жирной красной линией Гюнвальд Ларссон пометил морской путь от Осло до Копенгагена. И сейчас его задумчивый взгляд надолго задержался на этой линии.

Потом он перевел глаза ниже, на Южную Швецию. Широкая красная черта от Хельсингборга до Хельсингёра обозначала датские железнодорожные паромы, шведские автопаромы и мелкие пассажирские суда. По этой линии идет наиболее оживленное сообщение между Швецией и Данией. Обычно суда отправляются каждые пятнадцать минут, а то и чаще.

Ландскруна связана с датской столицей двумя отдельными линиями: автопаром идет до Тюборга, а мелкие суда до внутренней гавани.

Но здесь суда ходят реже, и даже в разгар рождественских закупок поток пассажиров не так огромен, чтобы его нельзя было контролировать.

На этом участке Гюнвальд Ларссон ограничился синими стрелами.

Совсем иначе выглядело положение в Мальмё. Копенгагенскую линию здесь обслуживали железнодорожный паром, принадлежащие двум пароходствам суда среднего тоннажа и столь знаменитые катера на подводных крыльях, которые в дни повышенной нагрузки, например по большим праздникам, непрерывно снуют туда и обратно без жесткого расписания. Добавим еще автопаромы, соединяющие Лимхамн с Драгерэ; под рождество здесь проходит до пяти паромов в день.

Гюнвальд Ларссон потянулся, размышляя.

На месте Гейдта он не стал бы долго колебаться. Доехал до Осло на машине, а еще лучше поездом – и следуй дальше на пароходе до Копенгагена. Вряд ли датская полиция сумеет его перехватить. Главное – добраться до Копенгагена, а там ему все пути открыты.

Но Гейдт, возможно, рассуждает иначе, и не только потому, что никогда не был моряком.

В таком случае он сделает ставку на наибольшую толкучку, то есть на Хельсингборг или Мальмё.

Гюнвальд Ларссон встал и сложил карту.

Наблюдение надо сосредоточить в трех местах: на дорогах, ведущих в Осло, и в портах Мальмё и Хельсингборга.

На другое утро Гюнвальд Ларссон сказал Мартину Беку:

– Я всю ночь не спал, на карту таращился.

– Я тоже.

– И к какому выводу ты пришел?

– Давай-ка спросим Меландера, – сказал Мартин Бек. Они прошли в соседний кабинет, где Фредрик Меландер раскуривал свою непокорную трубку.

– Ты тоже полночи не спал и глядел на карту? – спросил Гюнвальд Ларссон.

Глупый вопрос, ведь всем было известно, что Меландер по ночам не бодрствует. Ночью он занят более важным делом, а именно спит.

– Нет, – ответил Меландер. – Чего не было, того не было. А вот утром поглядел, пока Сага готовила завтрак. И потом тоже.

– Твое мнение?

– Осло, Хельсингборг или Мальмё.

– Гм-м-м, – промычал Гюнвальд Ларссон.

Они предоставили Меландеру возиться с трубкой и вернулись в кабинет, который все еще временно занимал Мартин Бек.

– Совпадает с твоими выводами?

– Точь-в-точь, – сказал Гюнвальд Ларссон. – А с твоими?

– Да. Я рассудил точно так же.

Они помолчали. Мартин Бек стоял на любимом месте у картотечного шкафа, потирая переносицу большим и указательным пальцами правой руки. Гюнвальд Ларссон подошел к окну.

Мартин Бек чихнул.

– Будь здоров, – сказал Гюнвальд Ларссон.

– Спасибо. Думаешь, Гейдт еще здесь?

– Уверен.

– Уверен? Не слишком ли сильно сказано?

– Возможно, – ответил Гюнвальд Ларссон. – И все-таки я уверен. Он где-то здесь, а мы не можем его найти. Даже машину его окаянную. А ты сам как считаешь?

Мартин Бек надолго задумался.

– Мне тоже кажется, что он здесь, – произнес он наконец. – Но я не уверен.

Он покачал головой.

Гюнвальд Ларссон ничего не сказал, только мрачно уставился на почти готовое исполинское здание за окном. Мартин Бек продолжал:

– Тебе ведь позарез хочется повидать Рейнхарда Гейдта? Гюнвальд Ларссон посмотрел на него:

– А ты откуда знаешь?

– Сколько лет мы знакомы?

– Лет десять, двенадцать. Может, чуть больше.

– Вот именно. Вот тебе и ответ. Снова воцарилось долгое молчание.

– Ты часто думаешь о Гейдте, – сказал Мартин Бек.

– Все время. Когда не сплю.

– Но ты не можешь быть одновременно в трех местах.

– Пожалуй.

– По справедливости, тебе выбирать. В какое место больше веришь?

– Осло, – ответил Гюнвальд Ларссон. – Есть один подозрительный заказ на вечер двадцать второго, копенгагенский пароход.

– Что за пароход?

– «Король Улав V». Забронирована каюта-люкс.

– Неплохо. Кто забронировал?

– Некий Роджер Блэкмен, англичанин.

– Норвегия круглый год кишит английскими туристами.

– Верно, но они редко используют этот путь. К тому же Блэкмена не удалось обнаружить. Норвежская полиция искала.

– Значит, выбираешь норвежскую границу?

– Ага. А ты?

Мартин Бек подумал. Сказал:

– Беру с собой Бенни и еду в Мальмё.