Дорогой парадокса - де Ченси Джон - Страница 75

Я не успел ничего предпринять. Наш номер был слишком близко. Она выскочила из него, пулей пронеслась по коридору и застыла передо мной.

Рот ее приоткрылся от изумления, когда она окончательно уверилась, что не ошиблась.

– Джейк! Что… – она изумленно посмотрела на дверь, ведущую в бар, потом на меня. Рот ее по-прежнему был приоткрыт. Она опомнилась, закрыла рот и посмотрела на меня с легким испугом.

– Джейк, – прошептала она, – это ты.

Я сам замер на месте. Время на миг остановилось, и я мог видеть только ее лицо – самое прекрасное, что только было создано творением.

Я опомнился, перескочил через барьерчик, схватил Дарлу за руку и повел ее обратно через кухню. Повар на сей раз заметил и пробормотал что-то насчет того, что кухня – не вокзал.

Выйдя на улицу, я прижал Дарлу к себе и поцеловал. Она сперва удивилась, потом поддалась и ответила на мои поцелуи.

– Дарла… любимая… – сказал я.

Глаза ее снова наполнились испугом, и она отпрянула.

– Ты – Джейк? То есть – это ты? Ты каким-то образом путешествуешь во времени. Точно так, как рассказывают легенды. – Она снова посмотрела в сторону гостиницы и сказала: – Значит, так оно и есть. Я только что видела тебя в баре, не прошло и минуты – как ты тут и в совсем другой одежде. Я еле тебя узнала, – она покачала головой и прислонилась к стволу дерева, под которым мы стояли. – Почти невозможно поверить.

– Только помни одно, – сказал я. – Ты не смеешь ни словом обмолвиться… – я не знал, как сказать это.

Она кивнула.

– Понимаю. Нет, он не поверит, правда же? Да и как он сможет, после всего того вранья, которое между нами было… так много раз. Но ты знаешь, Джейк, правда? Ты же знаешь? Теперь ты знаешь так много. Так обязательно должно быть. И…

– И я люблю тебя.

Она улыбнулась и обняла меня. Мы снова поцеловались.

Она прижалась ко мне.

– Джейк, мне страшно. Мы потерялись, Джейк. Но мы вернемся обратно, правда же? Ты же вернулся, вернулся обратно. Мы снова окажемся дома, да?

– Мы уже почти дома, Дарла, любимая.

– Джейк, родной мой. Так мало времени. Я люблю тебя. Я любила тебя с самого начала. Теперь ты это знаешь, мы попались в это страшное сплетение событий, и мне иногда кажется, что мы никогда из него не освободимся.

– Освободимся, освободимся, – сказал я.

– Я тебе верю. Не могу представить себе, как это может произойти, но я тебе верю.

Мы стояли в этой волшебной ночи, держась за руки, и молчали.

За моей спиной раздались шаги.

– Вот ты где, – сказал кто-то, кого я не узнал. – Ну что же, уютное местечко. Что это за осел с тобой?

Передо мной стоял кто-то смутно знакомый. Еще один лесоруб – наверное, тот, с кем Дарла разговаривала в баре. Я не мог точно сказать. Я был так пьян в ту ночь… то есть, в эту ночь, что не помнил.

– Сейчас приду к вам, – ответила Дарла. – Сейчас вернусь в «Стрижающий меч».

– Иди гуляй, парень, – сказал мне лесоруб.

Я врезал ему как следует по челюсти, и он навзничь повалился в траву. Но мне надо было бы вовремя оглянуться.

С этим у меня всегда проблемы.

29

Подобрал и привел меня в себя Лайем.

– Что, сцепился с кем-то, Джейк? – он рассмеялся.

Башка у меня дьявольски болела.

– Э? А? – только и мог я сказать.

– С тобой все в порядке, парень?

– Угу, – ответил я, прислонясь к дереву и придерживая голову, причем обеими руками: она вот-вот грозила отвалиться. Невозможно поверить, но это чистейшая правда: второй раз на той же самой планете, в ту же ночь, меня вырубили намертво. Хорошо, что тут появился Лайем: что бы Мур стал делать с двумя Джейками? Это разорвало бы петлю времени так, как мне не хотелось бы. Хорошо. Но разве Лайем не вышел только что из бара? Разве он меня там не видел?

– Похоже, тебе как следует влепили по башке, – сказал Лайем. – Ты уверен, что с тобой все в порядке, Джейк?

– Ага, только погоди минутку, дай мне прийти в себя.

Может быть, второго Джейка уже вывели из бара и послали охотиться на Буджума, и Лайем просто решил, что я потерялся и оказался тут? Но как он объяснил себе другую одежду?

Меня вдруг озарило.

Я посмотрел на него. Он улыбнулся в ответ, и я понял.

– Ты ведь Лайем из Кульминации, да?

– Он самый. Шон подумал, что мне стоит тебе помочь. Я прогнал прочь парнишек Мура. И мне кажется, что они тебя не узнали. Тут очень темно.

Я кивнул. Я понял, что мне повезло.

Лайем хохотнул:

– Ты уже сыт по горло тем, как пытался копаться в той ткани, из которой сшита вселенная?

– Да. Я оставлю эту ткань в покое к чертовой матери.

Он засмеялся:

– Необязательно это все, Джейк. Все в порядке. Все хорошо.

– Но ты же не можешь сказать, как именно хорошо, верно?

– Не совсем. Я не мог бы детально тебе описать, что именно хорошо.

Я выпрямился.

– Ладно. Спасибо тебе, спасибо.

– Ты едешь домой?

– Да, если смогу добраться обратно. Мне же надо еще высадить по дороге Рагну и Они.

– Смотри, помощь еще может тебе понадобиться.

– Может быть. Если мы поедем и проскочим портал в их мир, то они вернутся раньше, чем уехали. Опять та же самая петрушка. Такого нельзя допустить, правильно? Я единственный, у кого на это есть благословение папы римского.

– Если захочешь, я тебе кого-нибудь пошлю, – предложил Лайем.

– Отлично. Ценю вашу помощь, ребята. До свиданья, Лайем.

– Удачи тебе, Джейк. Будь здоров.

Я убрался оттуда. Я чувствовал угрызения совести. Не за то, что хотел убить Мура, а за то, что не подумал. Если бы я взорвал этот многоцветный шарик. Искажавший и множивший действительность в сотни раз, я бы тем самым уничтожил шанс Сэма на вторую жизнь, на новое тело. Я ведь об этом не подумал. Нет. А Карл? Перерыв в петле времени его пощадил бы, а как насчет Лори? Во Внешних Мирах она была сиротой. Тяжелая жизнь. А теперь она… Нет, нет. Теперь она давно мертва. Правильно?

Я шел дальше через лес, а из каждого куста на меня кричали, хрюкали и вякали местные твари.

Ей-богу, не знаю. А Дарла? Какая судьба была бы ей уготована как беглецу из колониальных владений? Погибла бы она в перестрелке с милицией или умерла бы за свое великое дело? За диссидентское движение? Не знаю.

Не говоря ничего уже о Сьюзен, Шоне, Роланде, Лайеме и Юрии.

А как насчет тебя, Джейк? Как насчет человека, который все это испытал, который жив вне пузыря краткий миг? Что станется с этими воспоминаниями? Что станется с твоей любовью к Дарле? Неужели все будет стерто с доски? Неужели просто так: палец сотрет черточку и пойдет писать дальше?

Откуда мне знать. Я не полубог, так его мать…

Я знал, что Дарла и я наверняка были единственными людьми в истории человечества, которые смогли преодолеть бездну между живыми и мертвыми и говорить через эту бездну. В этом смысле любовь бессмертна.

Крохотный тихий голосишко в лесу:

– Джейк!

Я узнал голос, но не мог поверить в это.

– Винни?

Это была она, и она осторожно вышла из темноты.

– Привет, Джейк, – сказала она самым четким и чистым языком. Пропал всякий след ее детского акцента.

– Привет, Винил, – ответил я.

– Можно, я пройдусь с тобой?

– Конечно, лапочка. Господи, как ты переменилась.

– Я по-прежнему – я, Джейк. А как дела у тебя?

– Все кручусь, Винни, все кручусь.

– Мне очень грустно из-за тебя, Джейк.

Она вложила свою лапку с двумя большими пальцами в мою, и мы молча шли по лунной дорожке. Я спросил:

– Расскажи мне о Расе Проводников.

– Они были выбраны среди Великих Рас, чтобы они могли быть проводниками и спутниками в путешествиях. Личность из такой расы сама не знает, кто она, пока не достигает Дома.

– Понятно. И ты достигла Дома.

– С твоей помощью, Джейк. Большое тебе спасибо. И от Джорджи тоже.

– Ты говоришь, как Винни, хотя теперь я тебя понимаю.