За секунду до выстрела - Чергинец Николай Иванович - Страница 81

— А какой у него цвет глаз?

Кошеленко задумался, а затем отрицательно покачал головой:

— Не помню, просто не заметил.

— Какого он был примерно возраста?

— Лет сорок на вид... уже немолодой.

— Вы узнали бы, если бы его вам показали?

— Да, узнал бы!

Майор обратился к Ладутько:

— Проводите, пожалуйста, товарища Кошеленко к следователю, пусть допросит его. — И майор протянул руку Кошеленко: — Иван Сергеевич, когда мы договоримся со специалистами, мы еще разок побеспокоим вас, чтобы попробовать нарисовать его портрет.

— Я не возражаю.

— И еще, если встретите этого человека, постарайтесь сообщить первому же повстречавшемуся работнику милиции или позвоните по ноль-два.

— Я понимаю, обязательно сообщу.

После того как Ладутько и водитель вышли, Славин подошел к противоположной стене и отодвинул матерчатую занавеску. Там была большая карта района. Владимир Михайлович булавочной иголкой прикрепил маленький красный флажок. На карте стало семь таких кружков, они обозначали места совершения нападений.

59

СТАРШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ МИЛИЦИИ МОЧАЛОВ

Работа по розыску квартиранта Ермоловой и его дружков шла медленно. Мочалов, Новиков, а также Подрезов, которого Лисицын прикрепил к оперативной группе, никак не могли напасть на их след. Дело осложнялось еще и тем, что квартирант Ермоловой — Красин Олег Викторович — на самом деле не имел в личном пользовании «Москвича», по крайней мере, по данным Госавтоинспекции за ним она не числилась.

Ермолова продолжала утверждать, что автомашина у Красина была и постоянно стояла у подъезда. Обязанности между членами оперативной группы разделились так: Подрезов держал связь с гродненскими коллегами и органами милиции других областей; Мочалов разыскивал Красина по месту жительства и устанавливал его родственников; Новиков — по месту работы Красина. Оперативные работники вечером собирались вместе и обменивались добытой за день информацией. Два раза в неделю их заслушивал майор Славин.

Был понедельник. В этот день Мочалов поставил перед собой задачу закончить опрос жителей соседнего дома. Работа неблагодарная — побывать в каждой квартире и поговорить обязательно с каждым жильцом. Если же кого-либо нет в момент посещения, то надо идти в эту квартиру снова. И так бывает по нескольку раз. Дом был четырехэтажный с четырьмя подъездами. «Итого шестьдесят четыре квартиры», — прикидывал Мочалов. Он подошел к первой квартире и, не найдя кнопки звонка, постучал. Дверь открыла старушка. Мочалов представился и попросил разрешения войти. Старушка проживала одна в однокомнатной квартире. Ничего нового сообщить она не смогла. Мочалов постучал в дверь второй квартиры. Открыл высокий, с аккуратной бородкой мужчина. Беседа с ним тоже ничего не дала, и старший лейтенант направился в следующую квартиру...

К обеду он закончил обход первых шестнадцати квартир и, выходя из подъезда, подумал: «Чует мое сердце, что ничего мне не даст обход и этого дома. Несчастливый сегодня день, что и говорить — понедельник».

Он решил не торопиться идти на обед, а обойти квартиры второго подъезда. Утешало то, что во всех квартирах были люди, значит, не придется снова возвращаться сюда. Отворачивая лицо от холодных порывов ветра, Мочалов подошел ко второму подъезду и вдруг увидел Новикова. Капитан весело сказал:

— Пока ты здесь ходишь, в отдел пришла интересная бумага. Поехали.

Они сели в стоявшую за углом машину и уже через десять минут входили в кабинет Славина. Владимир Михайлович протянул Мочалову бланк телетайпограммы:

— На, Иван Петрович, прочти.

Мочалов начал читать: «22 декабря в девять ноль-ноль сторожем рыбхоза Медведевым Алексеем Алексеевичем жителем Барановичского района в озере Басины обнаружен вмерзший в лед труп неизвестного мужчины. При осмотре места происшествия в снегу обнаружена часть паспорта где сохранились фотография и фамилия „Красин“. На трупе в области головы имеются телесные повреждения. Проводится расследование. Сообщаем в связи с розыском вами гражданина Красина Олега Викторовича».

Мочалов возвратил Славину телетайпограмму и попросил:

— Владимир Михайлович, разрешите мне немедленно туда выехать.

— Собирайся в дорогу. Я разговаривал с Лисицыным. Поедешь вместе с Подрезовым. — Майор повернул голову в сторону Новикова: — А ты, Иван Иванович, работай здесь. Я тебе дам участкового уполномоченного. Надо закончить опрос всех жильцов близлежащих домов. Не верится мне, что никто из них не обратил внимания на номер автомашины, на которой ездил Красин...

Ровно через час Мочалов и Подрезов были уже на железнодорожном вокзале. Поезда в сторону Барановичей ходили часто, и прибыли они туда поздно вечером. Начальник райотдела ждал их. Средних лет, невысокого роста, энергичный майор сразу же перешел к делу:

— Скорее всего это — Красин. Смерть наступила от пролома костей черепа и повреждения головного мозга. Кроме этого, судмедэксперт обнаружил в области спины две пулевые раны. При вскрытии было установлено, что одна пуля поразила печень, вторая — левое легкое. На погибшем имеются пальто, костюм, но нет обуви. В ста метрах от озера проходит лесная дорога, она ведет в деревню, расположенную в шести километрах. Дорога хоть и заметена, но проехать можно. Мы обследовали ее и недалеко обнаружили следы колес автомашины, которая разворачивалась. Судя по протекторам — это «Москвич». Вот пока, пожалуй, и все.

Подрезов спросил:

— Предположительно когда наступила смерть?

— Прошлой ночью. Да и трупа в озере вчера вечером не было. Лесник, который сегодня его обнаружил, утверждает, что вчера в конце дня он проходил возле этого места и ничего не заметил.

Договорились утром связаться с Минском и попросить, чтобы прислали для опознания людей, которые работали с Красиным и хорошо знали его в лицо. Подрезов предложил с утра поехать к озеру и тщательно все вокруг осмотреть. Начальник отдела попытался отговорить, считая, что там уже ничего нового не обнаружишь, но Алексей Станиславович настоял на своем, и, как оказалось, очень своевременно. Группа, которую он формально и не возглавлял, но она выполняла все указания старшего уполномоченного уголовного розыска по особо важным делам майора Подрезова, отыскала в снегу еще две части паспорта, а также полуботинки погибшего. Обувь была обнаружена в том месте, где разворачивалась машина. Очевидно, полуботинки подкладывали под заднее правое колесо, когда машина забуксовала. Подрезов осторожно, где лопатой, а где и просто руками, разгреб на довольно большой площади снег, и все четко увидели цепочку крови.

Майор, вытирая со лба пот, удовлетворенно проговорил:

— Труп привезли на автомашине. Убийство скорее всего совершено в другом месте. Я думаю, что нельзя исключать и Барановичи. Кстати, куда ведет эта дорога?

Пожилой капитан ответил сразу же:

— В Барановичи.

— Ясно. Значит, ехали оттуда. В деревню не поехали, а развернулись и поехали обратно. Ну, что ж, товарищи, теперь здесь нам делать нечего. Поехали в Барановичи.

Начальник райотдела был доволен, что группа не зря потеряла время, и с большим вниманием слушал Подрезова.

— Я предлагаю немедленно организовать проверку гостиницы, а также лиц, у которых могли остановиться Красин и его знакомые. Дайте команду опросить работников ГАИ, особенно тех, кто в эти дни дежурил на дорогах, выходящих из города. Не исключено, что машина могла попасть в поле их зрения. — Он вдруг обернулся к Мочалову: — Что ты молчишь, Иван Петрович?

— Просто я считаю, что если говорит один, то другой должен помолчать. Ну, а что касается моего мнения, то скажу вот что: автомашина наверняка та, на которой ездил Красин. Приехали они сюда, скорее всего, не из Минска, мы же их там искали. — Мочалов посмотрел на начальника отдела. — Судмедэксперт нашел в теле убитого пули?

— Да. Две, они от нагана.

— Предлагаю их немедленно направить на исследование. Ведь у нас хранятся пули, изъятые из тела Алексея Васильевича Купрейчика, и мы можем скоро узнать — не один ли и тот же пистолет применялся преступником.