Психология свободы - Ткачёв Виктор Григорьевич - Страница 74

<p>

Что значит организованный по вектору? А вот, вывихнутый сустав ощущенчески оборачивается болью. И неприятными (неприятной конструкции!) тактильными ощущениями. И всё потому, что мы специально так сконструировали себе – в своё время – способ развиваемости ощущений. Специально, – чтоб тáк бывало, а не иначе! В развиваемости ощущений на основе контакта рецепторов с физическими происхождениями. Рецепторов как части нашего тела – с такими происхождениями внутри и вне его.</p>

<p>

Итак, сводов в целом два. Свод внутренних ощущений, и свод внешних. Однако тут некоторая несообразность. Ведь в принципе, так все ощущения являются внутренними. В том смысле, что всякое ощущение – таки внутрителесная происходящесть. Ну, все рецепторы расположены ведь в теле, стало быть, происходящее с пробно взятым рецептором является – вне зависимости от всего остального – происходящим с тем участком тела, где рецептор расположен, а в широком смысле – и со всем телом. То есть ощущение как принцип – возникает в самóм теле, от приложенности к нему чего-то физического, а уж возникло ли то физическое внутри тела, или пришло к нему извне, тут есть вопрос второго эшелона. Потому лучше говорить о подсистеме внешне ориентированных ощущений и подсистеме внутренне ориентированных ощущений.</p>

<p>

Первая создаётся ориентированностью ощущенческости на элементы тела. На телесные составляющие. Вторая – на элементы телесного окружения. И эти ориентированности – конструкционно неспециальны. То есть создаются не тем, что рецепторам как формировщикам ощущений – вменялось избирать направления рецепции. В отражение того, что избранность направления являет внешнюю или внутреннюю ориентированность возникающего ощущения. Нет, рецептор прост. Ну, в смысле, мы как субъектность, в своей частновыступающести рецептором, просты! Оттого рецептору плевать, откуда и какого происхождения (генерационно от чего!) воздействие, которое он обрабатывает в тот момент. Так сказать, пропонимóвывает. Плевать, но просто рецепторы, дающие свод внутренне ориентированных ощущений, так размещены по телесным составляющим, что происходящее с теми составляющими – заодно происходит и с рецепторами. Например, на пробно взятом участке кожи в один квадратный сантиметр – есть обязательно рецепторы давления, дающие так называемые тактильные ощущения. И вот если давить на этот участок, то приложенное к коже деструкционное усилие автоматически (явочным порядком, сказать иначе!) оказывается приложенным и к этим рецепторам. В результате рецептор, "понимая", что где он, там и деструкция в теле, оказывается прав!</p>

<p>

Схоже и с рецепторами, дающими свод внешне ориентированных ощущений. Их неспрашивающе так расположили, что происходящее с элементами внешнего окружения тела – происходящее и с теми рецепторами. Так, в десяти метрах от вас – лохань с бензином, как элемент вашего окружения. И она горит. То бишь находится под воздействим тепла и света. Так под воздействием того же находятся и рецепторы – сетчатки глаза и тепловые кожи. Под тем же воздействием, только в ослабленной мере. Ослабленной, ибо мера возрастает, если двигаться к лоханке. По этому и судим о происходящем с той частью окружения, где лоханка. Дескать, испытывает то же, только более сильное! Квазиумозаключенческое суждение! Для чего оно и ему подобные – всегда наличны в лице ощущений? Да чтобы в качестве уже своего тела – как физического эквивалента лоханке – не оказаться в той части окружения. Где тепло и свет деструктивны, судя по лоханке.</p>

<p>

Со сводами ощущений, внутренне и внешне ориентированных, есть хитрость. Они суперпозиционируют! Проще говоря, наложены друг на друга. Так, приходящий в сетчатку свет уже деструктирующ, ежели достаточно силён, и тем как ощущение он – элемент свода внутренне ориентированных ощущений. А не внешне ориентированных, как ему положено. Ну или элемент обóих сводов! Что стал и элементом свода внутренне ориентированных – даёт нам выходить на защитную от деструкции реакцию: прищуривать веки.</p>

<p>

Тут стоит особо отметить тепловые ощущения. Ну, наши ощущения тепла. У них наибольшая амбивалентность – по отношению к сводам. Это задаётся высокой сигнельной неспецифичностью тепла, а заодно и большой его проникаемостью – как воздействия. Благодаря такой проникаемости, даже глубинно-телесные рецепторы тепла прекрасно могут поработать на внешнюю ориентацию. Соотносясь с зателесными источниками тепла. Вот эта-то возможность и провоцирует такой рецептор – хоть когда-нибудь и хотя бы врéменно, но подвизаться при своде внешне ориентированных ощущений.</p>

<p>

Свод внутренне ориентированных ощущений увязан с защитным реагированием тела против ужé наличествующей деструкции. То есть ориентирован на самý деструкцию! А свод внешне ориентированных ощущений увязан с защитным реагированием тела как лишь предвосхищáнием деструкции. И тут ясно, что если бы мы ограничились одним сводом ощущений – как одним типом противодеструкционного реагирования телом, то долго бы тело не протянуло. Ибо заколеблешься бесконечно предвосхищать деструкцию, как заколеблешься и обходиться вообщé без предвосхищания.</p>

<p>

Ну и защитное реагирование тела, только что упоминавшееся, это твоей как субъектности реагирование телом. Ежели в предельной психотеоретизационной подаче.</p>

<p>

 </p>

<p>

Итак, рецептор выдаёт то, что с ним происходит, вне зависимости, отчего оно происходит. Лишь бы происходящее было тем, на фиксацию чего он рассчитан – его конструкцией. Если оно таково, он его нам и выдаёт, в смысле "засвечивает", и вне всякой зависимости. Однако в силу специальной – а не просто так! – его расположенности, это заодно оказывается и засветившестью нам мáточной физ-происходящести – ну того, что происходит с самой той телесной частью, в которой подвизуется рецептор, или с частью телесного окружения, на которую он – той своей специальной расположенностью – неспециально ориентирован. Ещё б тому не быть, коли в силу той своей "не просто так" расположенности – рецептор тот чисто явочным порядком увязан с теми частями. Увязан тем или иным расчётным образом, в зависимости от своей "модели".</p>

<p>

То есть ясно? Характер увязанности рецептора – здесь знаковая вещь! Поскольку автоматически – при сработавшести рецептора – предстаёт знаемостью о некой грани того, с чем рецептор увязан. Один характер увязанности – получается знаемость о такой-то грани, другой характер – значит знаемость о какой-то другой уже грани. Но о какой-нибудь – так обязательно!</p>

<p>

 </p>

<p>

О чувствах ещё надо отметить, что они – в своей массе – разносложны. Ну, то есть, более состáвны или менее. И не мудрствуя, тут их можно подразделить на три вида: элементарные, малосостáвные и богатосостáвные. Элементарно, например, непринимание как чувство. Пока не успело "одеться" в усугубляющую его "шубу" дополнительных чувств. Или наоборот – "шубу" усмиряющую. А богатосоставно чувство любви. К женщине, в первую очередь, – если вы мужчина. Чувство же интереса можно привести как пример малосоставного, , хотя оно способно иногда бывать и богатосоставным. Сразу, или спрогрессировав до этого – от малосоставного своего вида.</p>