Исповедь жертв (СИ) - Берхеев Дамир Энверович - Страница 29

Кого мы стираем с лица земли? Зачем это нужно? Какая от них угроза? К черту все эти вопросы... Еще немного и домой!

По звуку можно было определить какой калибр пули пустили в ход. 7.62 летел, прорезая воздух и ливень. Спустя мгновение послышался женский истерический крик, будто сирена завыла на полную мощь! Стратегия неожиданности и выгодного месторасположения являлась ключом завершения любой войны, что уж говорить о мелких столкновениях. Начался переполох. Все жители деревни начали бежать подальше от начавшегося ада, хотя ад даже не открыл свои врата. Кто-то обняв младенца, кто-то схватив заранее заготовленный сверток, кто-то быстро, кто-то хромая... Похожие на мелких насекомых, чей муравейник начали засыпать отравленной жидкостью, они спасались. Будто и впрямь веря в положительный исход. И вот тут и началась заветная часть операции, которую по праву называет «Преисподней».

Ракеты, пущенные из базуки, влетали в соломенные хижины. Ближайшие дома поджигались из огнеметов. Возможно, если вы сидите в кинотеатре и наблюдаете эту картину, то она до ужаса прекрасна: проливной дождь, перемешанный вместе с горящей соломой и кусками тростника. Что может быть прекрасней, когда две противоположности объединяются. Вода и огонь — заклятые враги, но сейчас делают одно и тоже дело — помогают убивать. Но они находились там и чувствовали обжигающую боль огня и терзающую словно лезвии ножей капли тропического ливня. Хижины горели подобно факелам.

Хватило трех минут для завершения и этой части операции. Дальше по плану «Чистка». Огнеметы прекратили пускать языки пламени, взрывы гранат затихли. Это могло означать только одно — кульминация битвы прошла. Сейчас нужно прочесать деревню и добить оставшихся. Крики и рыдания мирных жителей постепенно затухали. С каждым выстрелом с каждой секундой. В тот момент мы были предвестниками смерти, всадниками апокалипсиса в военных камуфляжах. Тогда я и увидел их. Мальчика лет пяти и девочку лет четырех.

Они сидели, обнявшись в углу хижины, которая чудом не полыхала, хотя была расположена в центре деревушки. Слезы на их лицах еще не высохли, прокладывая влажную дорожку на загорелых и грязных азиатских лицах. И эта картина была куда страшнее ада. Если я даже попаду в преисподнюю, то у меня есть рассказы, от которых даже у самого Дьявола волосы на дыбы встанут. В этом маленьком доме пять на пять метров не было ни кишащих чудовищ из фильма ужасов, ни серийных маньяков с бензопилами... Единственным чудовищем здесь был я. Может кто-то и ощущает власть, когда его боятся. Я же в тот момент чувствовал себя настоящим зверем, которому уготована лишь клетка. Этого зверя нельзя любить, так как он не способен ответить взаимностью. А если решите угостить его из рук, то он откусит руку по самый локоть. Чудовище … Это я!.. Вы понимаете это?!! Тогда я пытался успокоить детей. Я сложил автомат за плечи и протянул руку...

Ввалившийся Сэм пустил очередь. Какая-то яркая вспышка ослепила военных. Спустя мгновение послышался раскат грома. А тела детей больше не излучали боль или ненависть.

- Ты что творишь?! - вскрикнул офицер. - Это же дети... - Приказ ликвидировать всех. Я не хочу из-за мелкой оплошности еще месяц заниматься этим. Пошли!

Я уже служил не первый год, но эта была последняя капля... Во мне что-то сломалось. То чем мы занимались не было защитой страны от врагов, не было святой миссией. Мы творили зло. Отстрелить себе половину черепа — не вариант. Это слишком простой способ решить проблему. Как перейду на гражданскую жизнь — все оставшиеся дни буду искупать грехи за эти багровые реки. Клянусь!

Глава 28

***

Прекрасная осень. Детектив даже не знал почему, но это время года ему нравилось по-особому. Здесь и завораживающее золото листвы, какая-то неопределенная грусть в закатах и рассветах, дни с каждым календарным листом становились короче, запас летней энергии иссякал, но еще не испарился полностью. Дни данные нам сверху, чтобы подвести итог года.

Черный кофе ароматом Бразилии опоясал скромный столик. Часы своими стрелками гнали солнце к закату, а автомобили, не прекращая своего шествия, украшали картину города за витриной кафе. Говорила в основном она. Он с самого начала разговора просто отмахивался растянутыми ответами вроде: «хорошо», «да», «нет», «наверно», погрузив свои мысли расследованием, но все же особа напротив все больше и больше поглощала его внимание.

- Я очень переживала за тебя. В «Ломпак» я ездила каждый день, но меня ни разу не пустили. И причем ничего не объясняли. - Я был под подозрением в убийстве 9 человек. Наверное, из-за этого. - Это мне известно...

Последующие ответы он не слышал. Алекс так соскучился по Милене, что старался рассмотреть каждый участок ее тела, каждый пигмент ее лазурных глаз, самый тонкий шов в ее бежевом плаще, самую тонкую нить на цветном шейном платке, каждый локон ее черных волос. Когда не видишь врага по нескольку лет, при встрече ты все равно протянешь ему руку и это будет искренне, когда не видишь лучшего друга несколько недель ты обнимешь его самой крепкой хваткой, если же ты в разлуке с любимой, то день встречи с ней — словно первое свидание. И любовь, и волнение, и ожидание бурной ночи.

- Ты вообще меня слушаешь? – наконец, обратилась она, видя, что собеседник витает где-то в облаках.

- Дддаааа, - неуверенно протянул Алекс.

- И о чем же я говорю тебе уже десять минут?

- Что-то обо мне, о себе, о нас.

- Понятно. Ты меня даже не слушаешь, а я чуть с ума не сошла.

- К тебе приходил Митч?

- Конечно. Он расспрашивал о тебе. Точнее о твоих ночных похождениях.

- Что? – удивился Алекс. – О чем ты говоришь?

- Ты не одну ночь вставал и уходил, ничего мне не объясняя. Я конечно хотел тебя остановить, но ты либо ничего не отвечал, либо говорил мне, что по делу. Только по какому делу ты мог отправляться с трех ночи? Мне кажется из-за этих ночных похождений ты так и похудел.

Голова Фитцжеральда начала болеть с новой силой. Новые сведения словно гром среди ясного неба ошарашили частного детектива.

- Ты помнишь даты, когда я отлучался?

- Нет конечно. Но мне казалось, что за эти два месяца ты раз десять точно просыпался и уходил.

- Митчу ты рассказал об этом?

- Нет, - строго сказал девушка и переменилась в лице.

- Почему?

- Потому что ты не мог этого сделать. Чтобы не творилось у тебя в голове, в сердце у тебя покой.

- Дорогая, мне не до лирических отступлений, - с серьезным видом ответил парень.

- Это не можешь быть ты! – завопила она на все кафе и чуть тише продолжила. – У вас новая жертва с теми же признаками. А ты был в психиатрической лечебнице. У тебя алиби. Алекс?

- Нужно поднять все видео в городе. Не может быть такого, чтобы я это учинял и не был пойман. Хотя мое подсознание знает, где расположены камеры, и как их можно обойти. Дьявол! Битва в хитрости с самим собой, интересно кто победит?

- Алекс, я тебя прошу…

- Милена, я опасен, - с этими словами он встал из-за стола. – Я тебе позвоню… Но лучше забудь обо мне… По крайне мере на время. Прости…

Уже у выхода из кафе он засунул руку в карман и достал футляр в виде сердца, цвета марсала. Тяжело вздохнув, он убрал его обратно. Девушка в это время допивала кофе, тихо роняя слезы со словами:

- Это не может быть концом… Господи, только не так.

***

Как часто вам снятся кошмары? Редко? Значит с вашим мозгом все в порядке, а жизнь проходит по уже разъезженной колее, и вы поистине счастливый человек. Отсутствие отдыха для мозга означает физический и моральный кошмар и наяву.

Электронные часы моргающим циферблатом оповещали время 3:23. Снова похолодало. Казалось, что мороз, опоясавший комнату, может переломать кости. Фитцжеральд открыл глаза, но не был до конца уверен, что проснулся. Его уютная квартира этой ночью была безжизненной. А та, кто добавляла жизнь этим стенам в это время спала ничуть не лучше самого детектива.