Проклятие виселицы (ЛП) - Мейтленд Карен - Страница 101

— Я... я... может, раз мы будем говорить, мне принести вам вина, господин?

— Я не желаю вина, девчонка. Мне нужна информация. Говори, что ты знаешь.

Она не ответила, и Осборн нетерпеливо вздохнул.

— Знаю, что развяжет тебе язык. — Он достал со скамьи за своей спиной небольшой кожаный мешочек, порылся в нём и выудил маленькую золотую монету. — Все вы, евреи, одного хотите — золота. Дай вашему народцу что-нибудь блестящее, сразу всё вспомните. Просто чудо, да?

Элена не сразу поняла, о чём он. Потом вспомнила про амулет, который Матушка повязала ей на шею. Возможно, Осборн узнал его, или ему сказали ждать еврейку.

Должно быть, он неправильно понял выражение её лица, поскольку тут же добавил:

— Не волнуйся, ты получишь своё золото, и ещё больше — если поможешь мне найти убийцу брата. Держи!

Он бросил деньги Элене, но её рука как раз опять потянулась к рукояти кинжала под плащом. Она не пыталась поймать монету, и та со звоном покатилась по дощатому полу.

— Подними её, девчонка. Давай, лезь за ней.

Не отводя глаз от Осборна, Элена нагнулась, пытаясь нащупать монету, но та откатилась куда-то в сторону, и её не удалось найти.

Осборн с интересом наблюдал за девушкой.

— Не встречались ли мы с тобой раньше? Не могу припомнить, чтобы говорил с кем-то из твоих единоверцев в Норвиче, однако мой меч познакомился со множеством таких в Святой земле.

Элена старалась скрывать лицо, отворачиваясь от Осборна под предлогом поиска монеты.

— Прекрати, — нетерпеливо приказал он. — Можешь отыскать её позже. Говори, чего ради вытащила меня от моего очага в эту нищую лачугу. И предупреждаю тебя, девчонка, если ты заставила меня зря потратить время, ты за это дорого заплатишь.

Элена не поднималась, всё ещё пытаясь держать в тени прикрытое капюшоном лицо.

— Я... я боюсь, что если скажу, этот убийца...

— Я позабочусь, чтобы с тобой ничего не случилось, — в нетерпении перебил Осборн. — Просто назови мне его имя, и обещаю, ещё до рассвета он окажется в подземельях замка.

— Но...

— Говори, девушка! Поверь, меня стоит бояться больше, чем любого убийцу. Если не скажешь мне, что ты знаешь, я сейчас же отправлю тебя в замок. И уверяю, там есть люди, которые и камень заставят заговорить.

Голос гремел у Элены в ушах. "Сделай это! Сделай, пока не поздно. Ты уже убила двоих, на этот раз будет ещё проще... как проколоть дыру в заливной свинине".

Но Осборн продолжал сидеть на скамье, гладя на неё, на коленях у него лежал меч.

Я уже убила двоих. Я смогу. Смогу!

Сумятицу в её голове перекрывал голос Тальбота: "Ты же видела, как другие девушки подбираются к мужчине, кладут руки ему на плечи и целуют".

Если бы здесь была Люс — она бы прошла прямо к Осборну, села к нему на колени и отвлекла обещаниями. Люс бы не сомневалась. Элена видела, как она это делала. И ни один мужчина не отстранился от неё. Это казалось так просто — миленькая улыбка, рука, ласкающая лицо и волосы — и мужчина таял, как сало в огне.

Элена не стала тратить время не раздумья, поднялась и прошла через комнату ближе к Осборну, так, что могла коснуться его ног. Наклонившись над ним, она пробежалась пальцами по жёстким седым волосам.

— Ты очень привлекательный мужчина, — она попыталась имитировать игривый соблазнительный тон Люс.

Осборн изумлённо вытаращился на неё. Она поспешно нагнулась прижала губы к его лбу, осторожно провела ладонью по затылку. Он резко отдёрнул голову.

— Чёрт возьми, что ты творишь, девчонка? Я пришёл сюда не за шлюхой. Я пришёл узнать про убийцу брата.

— Но... но я не могу устоять перед тобой, — запинаясь сказала Элена, и попыталась опять поцеловать его лицо. Он оттолкнул её, потом пристально посмотрел в лицо.

— Да я же тебя знаю! Все эти твои наглые выходки. Ты — моя беглая крестьянка, девчонка, что подслушивала под дверью. Как только леди Анна сказала мне, что ты была её горничной, я сразу понял, что именно тебя видел, когда ты удирала. А теперь, значит, ты явилась шантажировать меня, так? Думаешь, я стану тебе платить, покупать молчание о том, что ты услышала. Ты и впрямь вообразила, что король поверит слову беглой крестьянки, убийцы ребёнка, против слова верного и преданного английского лорда? Я заставлю тебя пожалеть, что ты уже не болтаешься на виселице, прежде чем закончу...

Он попытался подняться, но Элена стояла слишком близко. Меч с его колен со стуком соскользнул на пол. Осборн нагнулся за ним, и в этот момент Элена вытащила кинжал из кармана плаща и изо всех сил воткнула в его спину. Осборн завопил от неожиданной боли и повалился на колени на деревянный пол. Она протянула руку, пытаясь нащупать рукоять кинжала, торчащего в спине. Он схватил её юбки.

Элена пыталась вырваться, но он держал слишком крепко. Вцепившись в волосы, она что есть силы дёрнула его голову назад. Этого хватило, чтобы он на мгновение ослабил хватку. Она выдернула юбки из его рук и бросилась к двери. Она отчаянно возилась с защёлкой, но окровавленные руки скользили.

Осборну наконец удалось ухватить рукоять кинжала. С рёвом боли, он выдернул клинок и с трудом поднялся на ноги, сжимая кинжал в руке. Пошатываясь, он стал спускаться по ступенькам, зовя помощь.

Элена уже бежала через двор. Навстречу ей по двору шла служанка с двумя бутылями в руках. Она замерла, испуганно глядя на Осборна, который всё ещё сжимал в руках окровавленный нож. Элена наткнулась на служанку, девушка отшатнулась, бутыли выпали и разбились о камни. Рёв Осборна, приказывающего Элене остановиться, перекрывал музыку и смех, доносившиеся из гостиницы. Но она скрылась в темноте ночи, не остановившись взглянуть, добрался ли он до конца лестницы.

Раф дёргал шнур колокольчика и яростно колотил в дверь борделя. Маленькое окошко открылось, из-за крепкой железной решётки кто-то выглянул. Лицо принадлежало не Тальботу, а женщине по имени Люс.

— Ну точно, у кого-то ночью в штанах горит, — заворчала она — Боишься не успеть? — Потом лицо расплылось в обычной приветливой улыбке. — Ой, так это ж Бы... мастер Рафаэль, — поспешно поправилась она.

Рафу никогда не приходило в голову воспользоваться фальшивым именем. Какой в этом смысл? Когда так сильно выделяешься из толпы, любая попытка маскировки бессмысленна.

Люс отперла дверь, распахнула пошире и снова закрыла за гостем.

Он прошёл вслед за ней в гостиную, где, как обычно, в ожидании посетителей стояли блюда с мясом, бутылки с вином и элем. Как любит говорить Матушка "чтобы продержаться подольше, мужчине нужно хорошее красное мясо".

Люс обернулась и подмигнула, изгибая спину и выставляя вперёд пышную грудь — такие манеры уже стали для неё привычны.

— Чего желаете на этот вечер, мастер Раф? Назовите имя девушки, а я посмотрю, свободна ли она, чтобы обслужить вас, — она медленно облизнула клубнично-красным язычком верхнюю губу. Этот жесть был ей привычен, как реверанс для горничной.

— Мне нужно повидать Тальбота, срочно.

Она рассмеялась.

— Он будет польщён. Не многие посетители просят его услуг.

Но взглянув на напряжённое лицо Рафа, Люс поняла, что дело нешуточное. Она отбросила свои обольстительные манеры и в одно мгновение стала серьёзной.

— Тальбота здесь нет, мастер Раф. Поэтому Матушка и поставила меня следить за дверью. Но она сказала, он скоро придёт.

Не успела она договорить, как послышался настойчивый стук в дверь.

— Вот и Тальбот, — сказала Люс. — Я знаю его стук, никогда он не пользуется колокольчиком.

Она побежала на зов, а Раф нетерпеливо расхаживал взад-вперёд по длинной комнате. Тальбот вздрогнул при виде него. Люс недоуменно сморщила лоб и переводила взгляд с одного на другого.

— Будь умницей, Люс, ступай к себе, — приказал Тальбот, по-прежнему не поднимая глаз на Рафа.

— Как всегда, — беспечно сказала Люс. — Сделай, что мужчина просит, и... — голос обиженно дрогнул.