Политическая мифология - Савельев Андрей Николаевич - Страница 1

Предисловие ко второму изданию

Полтора десятка лет, минувшие с момента первого издания книги, дали автору обширный опыт участие в политике и большой материал для анализа, положенный в основу нескольких книг. Вместе с тем, основные методологические подходы за это время существенно не изменились. Становление информационного общества в России лишь усугубили мифологизацию общественного сознания: общество распалось на множество групп, отчаянно цепляющихся за свою "картину мира". Гражданское самосознание отделилось от политического, повседневная нравственность – от догматов традиционных конфессий, война в Чечне(2003) и последующие войны (Южная Осетия, Донбасс, Сирия) смешали комплексы политических воззрений, привели в хаос политические предпочтения. Мифологизированный мир в глазах людей раздробился и засверкал калейдоскопом событий, которые каждый видит в своем свете.

За прошедшее время в хроническую форму перешла практика фальсификации политической реальности, которая дополняет фальсификацию политической системы – служит для сокрытия реального положения дел, радикальным образом расходящегося с правовыми нормами – вплоть до совершенно очевидных, связанных с формированием высшей государственной власти.

Автор с печалью констатирует, что его собственное мировоззрение не приобрело приемлемых политических форм и не получило достойного распространения, несмотря на многолетние показатели социологических опросов, указывающих на всеобщее представление о великодержавии России (более 70% граждан), величии русского народа (около 60%), национальных интересах, выраженных в лозунге "Россия для русских" (около 50%). Национально-государственное становление в Российской Федерации за минувшее с первого издания время не только не начиналось, а угнеталось всеми силами репрессивного аппарата. Олигархия и прилепившаяся к ней приживалом иерократия создали конгломерат, подобный тому, что существовал в период тоталитарного коммунистического режима.

Еще одно печальное обстоятельство – истончение слоя, в котором вопрос о политической мифологии вызывал интерес и дискуссии. Ушли из жизни выдающиеся ученые, у которых автор многому научился – Александр Панарин, Владимир Махнач, Сергей Пыхтин. Сомасштабных фигур, способных восполнить эту потерю, не появилось. Нет даже признаков вырастания нового поколения ученых, которые искали бы Истину, а не успешную карьеру. По этой причине огромная обществоведческая литература, издававшаяся все меньшими и меньшими тиражами в 90-е, а затем в 2000-е и 2010-е годы, попросту утратила читателя.

Невежество открыло путь застарелым мифологиям – о коммунизме советского периода, о дохристианском язычестве, о мировом заговоре и так далее. Мир науки отброшен в тень, а в центре внимания общества средства массовой информации поместили ложь, фикцию, невежественную выдумку. И это обстоятельство оказалось частью большой войны, которую элиты ведут против собственного народа, который только таким методом и удается держать в неповиновении. Политический миф в руках проникших во власть неучей и негодяев стал тотальной ложью. Все, чего касается власть, обращается в ложь. А касаться она намерена всего, что хоть в какой-то мере может воздействовать на сознание людей, которое надо всячески исказить и замутнить – лишь бы не дать нации обрести свои исторические символы, историческую память и образ достойного будущего.

Единственная надежда автора на зрелый национальный миф, Большой стиль для России состоит в том, что грядущие поколения востребуют научные достижения "темных веков", которые мы переживаем – точно так же, как востребовали труды мыслителей русского зарубежья, написанный в самых трагических обстоятельствах и без видимых причин для оптимизма.

Автор, 2018

Предисловие к первому изданию

В попытках дать исчерпывающее определение политики, философы то и дело приходят к емкой и одновременно расплывчатой формуле: политика – это жизнь. Тот же результат возникает, когда стремятся дать определение мифу: миф – это жизнь. Соединив эти два определения мы получим еще одно: политика – это миф. И в этом определении заложена та глубина, которую наука должна раскрывать, разворачивая заложенные в метафорическом определении смыслы.

Проблема, которая встает перед исследователем политической жизни (а значит – и политических мифов), связана с тем, что современная политика и социальная практика деградируют именно в той сфере, где наиболее всего соприкасаются с жизнью – в сфере духа. Поэтому политика и живой миф утрачивают прямую и очевидную связь, без труда фиксируемую в наследии древности. Столкнувшись с этой проблемой и толком не заметив ее, политология также утрачивает духовно-нравственные аспекты и примитивизируется, слепо заимствуя методики исследований из естественных наук или вовсе переходя в разряд журналистики. Отсюда – проблема обществознания, которое сплошь и рядом превращается в дурной анекдот или забаву честолюбцев, обман или мираж. Продуктивная политология становится уделом отдельных энтузиастов, все еще понимающих политику как жизнь духа, как живой миф.

Общество, пожалуй, смогло бы содержать массу бесплодных аналитиков, имитирующих политический анализ и прогноз, как содержит оно всю сферу праздного досуга. Но в союзе с журналистикой имитационная политология становится непосильным грузом. В России это означает, что общество исчезает вместе с умением видеть ту «апофатическую Русь», которая неуязвима для любых клеветников. Русский человек, отделенный от жизни духа имитаторами от науки и лжецами от журналистики, перестает продуцировать героическое, и даже вдали от родины не испытывает ностальгии. Он просто перестает быть человеком в полном смысле слова – перестает быть общественным существом. Для большинства населения страны Россия становится лишь одной из гипотез – в меру обоснованных, но в меру же и лживых. От живой веры в Россию остается лишь конструкция «гражданского общества» – очевидно нелепая и не пробуждающая никакого сочувствия. Поэтому ни один из проектов будущего не может быть принят как часть жизни, как органическое продолжение веры. Для утратившего веру будущего не существует – в лучшем случае оно неинтересно и бессмысленно.

Возвращение жизни в науку с необходимостью требует возвращения мифа в политику. А точнее – создания Большого национального мифа, который возродил бы высокую гражданственность, любовь к Отечеству, к родной истории, к предкам и потомкам. Такой миф восстановил бы порушенную связь времен, связь настоящего с прошлым и будущим, вернул бы здравое понимание социальных иерархий и указал бы место и область приложения сил научному творчеству.

Оформление Большого национального мифа как Большого культурного стиля для науки означает необходимость освободиться от представлений о политике, как о конкуренции эгоизмов и алчностей. Политическая мифология может стать, таким образом, не только научной концепцией, но также и источником политической доктрины возрождения России и преодоления постыдного меркантилизма в жизни современного общества.

Пробуждением интереса к исследованию политических мифов автор обязан Татьяне Васильевне Евгеньевой и Аиде Николаевне Мосейко, чьи выступления и публикации стали отправной точкой для собственных размышлений и освоения обширной литературы, так или иначе освещающей проблемы мифологии и мифологического мышления.

Смысловое наполнение окружающих нас символических иносказаний, требует определенного мировоззрения. И формированием такого мировоззрения автор обязан общением с кругом мыслителей, объединенных в Фонде «Русский проект», прежде всего – замечательному правоведу и публицисту Сергею Петровичу Пыхтину и выдающемуся историку и православному просветителю Владимиру Леонидовичу Махначу.

Автор, 2002

Введение

Ожидание Большого национального проекта стало для России последнего десятилетия ХХ века почти болезненным. И в этом ожидании главным мотивом является определение духовно-нравственного измерения собственного существования, которое тормозится стяжательским характером постсоветской номенклатуры и разбойничьим характером связанного с ней бизнеса. Наметившийся диалог между чиновничеством и Русской Православной Церковью демонстрирует отсутствие у государства собственной концепции бытия России и одновременно – попытку подмять под себя духовный потенциал православной общественности, активно склоняемой к верноподданическим реверансам в адрес безбожной власти. Причем эти игры номенклатурных патриотов происходят на фоне углубляющейся национальной катастрофы, лишь слегка смягченной дополнительными доходами казны от торговли нефтью. Если православные говорят о «последних временах», то чиновники бодро отчитываются перед обществом и вышестоящими начальниками о проделанной работе в области нравственного оздоровления граждан.