Темная сила Вселенной - Чернеда Джулия - Страница 35

Жаль, он не может позволить себе валяться без сознания — пара дней под транквилизаторами, пожалуй, помогла бы унять сумбур, царящий у него в голове. По крайней мере, отложила бы его на потом. Но он не доверял ни тому сектору космоса, в котором путешествовал, ни собственному разуму, освобожденному от сознательного контроля. Так что мысли у него в голове продолжали беспорядочно наскакивать друг на друга, как голоса за дверью.

Один из них явно выигрывал битву за громкость.

— Неважно, что люди тоже не в состоянии этого учуять! Только вот все они почему-то до сих пор извергают наружу содержимое своих желудочных мешков, идиот! — Раздался грохот, как будто деревянная ложка полетела в горшок, — Думаешь, могло случиться как-то по-другому, если ты целый день продержал миску на столе? Это ведь дохлая рыба, а не банка маринованного никника!

Джейсон покачал головой. Пожалуй, лучше вмешаться, а не то «Когтю и Челюсти» понадобится новый повар. К тому же должен ведь у его разгневанного владельца оказаться достойный путь к отступлению.

В душной кухне дела обстояли именно так, как Морган и предположил по разговору. Дюжина подручных делала вид, будто трудится за своими столами, бросая быстрые взгляды на парочку в проходе у огромной плиты, уставленной булькающими кастрюлями и сковородами. Судя по тем выражениям лиц, которые он смог разобрать, повар заслуживал каждого произнесенного его оппонентом слова.

А вот заслуживал ли бедняга того незавидного положения, в котором находился в настоящий момент, а именно висел под потолком, перехваченный пополам массивной лапой, которая явно не давала ему ни вздохнуть ни охнуть, — другой вопрос.

— Ты же знаешь: если ты выходишь из себя, потом долго мучаешься от головной боли, — спокойно проговорил Джейсон, подойдя вплотную к обладателю лапы — уважаемому, преуспевающему и известному своей легендарной вспыльчивостью владельцу «Когтя и Челюсти» Гвидо Маармату'кку.

— Морган! — оглушительно взревел великан-каресианин, обернувшись вокруг с живостью, поразительной для такой громады, к тому же передвигающейся на тумбоподобных и оканчивающихся скорее двумя подушками, чем обычными ступнями, ногах. При этом Гвидо восторженно всплеснул обеими парами асимметричных рук, совершенно позабыв о злосчастном поваре, которого держал в нижней левой клешне, и бедолага-кулинар с душераздирающим воплем взлетел в воздух. К счастью для него, двое подручных с выдающим большой опыт проворством подхватили его, не дав страдальцу приземлиться на пол или на плиту. — Морган! — повторил Гвидо. — Брат мой…

— Осторожно… ребра… мои ребра…

Предостережение несколько запоздало. Джейсон лишь крякнул, повиснув в воздухе в объятиях, которые неминуемо должны были прибавить к его старым травмам новые. Но до чего же здорово было барабанить наименее пострадавшим из двух кулаком по черной броне, которую его друг и побратим именовал кожей, смотреть в несколько десятков устремленных на него глазок и знать, что он здесь в безопасности, ему не нужно ничего никому объяснять и никого ни в чем убеждать.

«Пожалуй, чтобы чувствовать себя совсем уютно, потолок близковат», — решил он наконец.

Меньшая, более гибкая пара рук Гвидо осторожно опустила его на пол. Блестящий черный каресианин ростом не намного превосходил человека, но его плечи и выпуклая спина в ширину были куда больше. Огромная голова, более всего напоминавшая две установленные друг на друга кастрюли, ритмично подпрыгивала вверх-вниз, в темноте посередине плясали сверкающие подвижные глазки на гибких стебельках. В данный момент большая их часть разбежалась по сторонам, как будто гигант-каресианин кого-то искал.

Морган покачал головой:

— Сийры со мной нет.

Все глаза Гвидо разом устремились на него, и огромное существо испустило тяжелый вздох, от которого пластины его черной брони застучали друг о друга.

— Я так понимаю, ты здесь не только затем, чтобы доставить мне трюфели и отведать моего нового фирменного блюда. — Он повернул стебелек одного глаза, чтобы взглянуть на повара, вокруг которого, безуспешно пытаясь утешить, хлопотали подручные. — Если, конечно, мне вдруг попадется здесь хоть кто-нибудь, знающий свое дело, — многозначительно рыкнул каресианин.

— Трюфели? — повторил за ним Джейсон, невольно морщась.

— Ну да, трюфели, — эхом отозвался Гвидо и зловеще прищелкнул самой крупной клешней. — Ты ведь привез заказанные мною трюфели…

— Мне пришлось продать их на месте, — быстро проговорил человек. — Забудь о трюфелях, Гвидо.

— Забыть о трюфелях? Да ты знаешь, сколько моих клиентов мечтают отведать свежих покьюлианских чернодроздовых трюфелей под анасовым соусом — ужасно дорогая штука, но совершенно необходимая для того, чтобы подчеркнуть их слабый мускусный привкус, — которые подают при стандартной комнатной температуре только с самым лучшим денебианским портвейном?

Голос хозяина «Когтя и Челюсти» становился все громче и громче, пока снова не превратился в такой же рев, как во время разноса, устроенного повару-орднексу. Последний, кстати сказать, радостно кивал, довольный, что исполин избрал новый объект для своего гнева.

Морган растерял дар речи. Вместо слов, о которых ему, возможно, потом пришлось бы пожалеть — а уж Гвидо-то непременно не раз еще напомнил бы ему о них в будущем, — он протиснулся мимо каресианина и направился к дверям смежных с рестораном жилых покоев, где без заминки ввел входной код.

— Мне нужно с тобой поговорить, — бросил он, не оборачиваясь. — Прямо сейчас.

— Куда она могла отправиться?

Морган опустил пальцы в пенящуюся соленую воду, не зная, что сказать. Они находились в святая святых Гвидо — созданном им по подобию родного каресианского пейзажа лабиринте из псевдоскалистых рифов и искусственных прудов. В воздухе висела мелкая соленая водяная пыль — в самом глубоком пруду началась имитация прилива, и волны с поразительным правдоподобием бились об острые камни. Быть допущенным сюда означало огромную честь, Джейсон знал это. Пенистый белый прибой испещряли блестящие черные полумесяцы — это двадцать с лишком подруг Гвидо, каресианские красотки, которых едва ли можно было считать разумными, по уши влюбленные в своего господина, высовывали из воды глаза на стебельках, чтобы следить за человеком.

Как-то он поинтересовался у друга, что его подружки думают о нем, единственном чужаке, которому доступ сюда не был заказан. Гвидо удивился и ответил лишь, что всегда тщательно следит за тем, чтобы всех их плотно накормили, прежде чем позволить Моргану войти внутрь. Это замечание помогло Джейсону понять, почему сейф «Когтя и Челюсти» располагался именно в этом помещении.

Он усилием воли заставил себя вернуться к вопросу Гвидо, глядя на выглядывающие из воды многочисленные глаза — каресианин на миг ушел под воду.

— Я не знаю, куда она могла отправиться, — признался Морган, когда великан вынырнул.

— Может, она вернулась к своей семье?

Джейсон, в чьей душе бушевал гнев Сийры, не усомнился ни на миг.

— К Клану? Нет. — Он вытянул ноги на надувном матрасе, тщательно следя за тем, чтобы не коснуться воды. Хотя все нежные женушки, по-видимому, находились в другом, более просторном бассейне, испытывать судьбу тем не менее не стоило. — Я надеялся, что она отправится сюда, к тебе, пока не проверил маршрутный журнал Плексис. Станция сейчас слишком далеко от Покьюлара. Непомерное расстояние, даже для Сийры.

— Тогда где же ты будешь ее искать?

— Нигде. — Человек крепко зажмурился, потом снова открыл глаза. — Я не могу ее искать. У меня… у меня есть другие дела.

Каресианин толкнул матрас, и Морган невольно ухватился за его края.

— Какие такие дела? Я был лучшего мнения о тебе, брат. Твоя подруга ранена…

— Я не могу позволить им уйти, — отрезал Джейсон. — Тебе этого не понять.

— Почему? Я вполне тебя понимаю, — заявил Гвидо, хлопнув его по ноге. — Ты винишь себя в том, что не смог защитить подругу.