Темная сила Вселенной - Чернеда Джулия - Страница 54

Я не рассуждала. Не строила планов. Я просто внезапно разозлилась. И, не долго думая, рванулась в м'хир…

Хотя очень удивилась, когда у меня все получилось и я оказалась на овальной сцене, в шаге от угасающего рагерена.

Я подошла к нему, не позволяя его огромному размеру и странным очертаниям под шелковым покрывалом сбить себя с толку и помешать сделать то, что я считала единственно правильным. На этот раз драпски зашли уж слишком далеко. Не следовало им запирать на своей планете этого беднягу. Кстати сказать, эти самые драпски сейчас застыли в комически остолбенелых позах, и ни один, казалось, даже не дышал. Тем лучше. Я была в таком настроении, что не потерпела бы ни насилия, ни уговоров.

Очень осторожно я приподняла угол покрывала. Под ним оказалась пульсирующая масса, такая темная, что невозможно было определить цвет, с какими-то проблесками — не то капельками влаги, не то чешуйками. Трудно сказать. Я задумалась, где лучше за него взяться, но вопрос отпал сам собой: щупальце-рука вновь появилось, колыхнулось на уровне моих глаз — и опустилось всем своим поистине сногсшибательным весом мне на плечо. Мне пришлось поднапрячься, чтобы не согнуться под его тяжестью, а чтобы усмирить охваченные неожиданным энтузиазмом волосы, которые принялись хлестать меня по лицу, понадобилось задействовать обе руки.

Но это прикосновение было всем, что мне нужно. Я открылась навстречу м'хиру и отыскала еле теплящийся огонек — все, что оставалось от рагерена. Он готов был вот-вот угаснуть, доведенный почти до безумия неловкими действиями драпсков, — хотя я не сомневалась, что ими руководили самые благие побуждения. Но они не знали, что это существо не может прожить без своих сородичей, что ему нужно их постоянное присутствие и взаимная поддержка. И эта тоска, эта отчаянная необходимость, которую я уловила в мелодичных мыслях рагерена, едва не заставила меня зарыдать от той пустоты, которая зияла в моей собственной душе.

От этого было лишь одно спасение. Существо подсказывало мне, что делать, по-настоящему умоляло меня, и я согласилась.

Я собрала всю свою силу до последнего и толкнула умирающее существо в м'хир, вместе с ним пытаясь отыскать дорогу к его дому. Шелк с легким шелестом опал на землю, и, внезапно освободившись от давившего на мои плечи бремени, я упала на колени.

Ни я, ни другие клановцы так не путешествовали, думала я, в то время как часть моего существа сопровождала рагерена в его пути. Вместо того чтобы раствориться там или начать барахтаться, он, похоже, вбирал в себя окружавшую нас обоих силу, готовился — и неожиданно нырнул в непроницаемую тьму, как рыбка в океан, и я в тот же миг перестала ощущать его.

Я высвободилась и вновь начала видеть то, что происходило в амфитеатре. Оказывается, я стояла на полу на четвереньках и тяжело дышала — напряжение не прошло даром.

Слышала я лишь свое дыхание — и больше ничего.

Сквозь пелену все еще дрожащих волос я подняла глаза на несколько сотен тысяч разноцветных, неподвижных и, наверное, невероятно потрясенных драпсков.

Пожалуй, Коупелап останется не в восторге от своей Непостижимой.

ИНТЕРЛЮДИЯ

— Я потрясен. Вы проделали весь путь до Плексис исключительно ради того, чтобы побеседовать со мной.

Джейсон был уверен, что его голос прозвучал ровно и бесстрастно, но Гвидо повернул на него еще два стебельчатых глаза, как будто прочел в словах побратима нечто большее, чем вежливое недоверие, которое вкладывал туда человек. Он щелкнул парой клешней, как бы утверждая — «знаю, что делаю». В том, что гость не уловит этого обмена взглядами, он не сомневался.

— Именно так, капитан Морган.

Представляясь, посетитель по собственной воле назвался неким Луамером ди Сонда'атом, членом Клана. И согласился отправиться вместе с ними в укромное и защищенное от чужих ушей жилище каресианина — с виду совершенно спокойный и уверенный в себе. Если честно, Джейсон предпочел бы, чтобы гость и дальше пребывал в этом блаженном заблуждении.

Человек скупо улыбнулся и тут же привлек к себе внимание еще одной пары стебельчатых глаз.

— И вы преследовали меня?..

— Как я уже вам сказал. Хотел убедиться в том, что вы именно тот, кто мне нужен, прежде чем начинать этот разговор. А вы приобретали такие… гм… любопытные вещи. Ваш покупатель что, затевает небольшую войну?

Плотный и кряжистый, Луамер обладал более резкими и грубыми чертами лица, чем большинство клановцев, которых приходилось встречать Моргану, однако большинство людей тем не менее все же сочли бы его довольно привлекательным. Подводили глаза: холодные, светло-зеленые, они светились чувством собственного превосходства, которое, похоже, все знакомые Джейсону члены Клана — кроме одного — испытывали в присутствии людей. Это заблуждение клановца Морган также развеивать до поры до времени не собирался. Вопрос так и остался без ответа.

— Ну, теперь вы в этом убедились. К чему подобные предосторожности?

Луамер пожал плечами и сопроводил этот жест обаятельной, однако не вполне человеческой улыбкой.

— Нам всем известно, что Совет не оставляет вас своим вниманием, капитан Морган. Я не хотел бы привлекать его к себе.

— Ясно, — неопределенно протянул Джейсон и подошел к буфету.

Предусмотрительно обернувшись к клановцу и чересчур наблюдательному Гвидо спиной, он потянулся к бутылке бриллиан-бренди из личных запасов каресианина и вдруг заметил, как сильно дрожат у него руки. Он впился взглядом в свои ладони и заставил себя успокоиться.

Когда Морган отошел от буфета с подносом, его улыбка выглядела даже чересчур дружелюбной, но он знал, что Гвидо не скажет ни слова — во всяком случае сейчас.

— Так чего же вы от меня хотите, клановец Сонда'ат?

Имя этого Дома было отлично ему известно. Совет Клана на Камосе раньше тоже возглавлял один из Сонда'атов, и если сведения Моргана были верны, то он занимал эту должность и сейчас. Однако ни о том, куда они перенесли место своих сборов после того, как их изгнали с населенного людьми Камоса, ни об их деятельности вообще ничего известно не было. До их налета на Покьюлар.

Клановец взял бренди и с видом знатока потянул носом. Каресианин недовольно ерзал, позвякивая пластинами панциря, — его представления о том, какого приема заслуживают все клановцы, за исключением Сийры, совпадали скорее с мнением его жен, которые всех гостей рассматривали исключительно с точки зрения их питательной ценности, — но Джейсон пресек все дальнейшие выражения неудовольствия одним-единственным выразительным взглядом. В конце концов, бренди в запасе у Гвидо было еще несколько бутылок, а тут представлялся неожиданный шанс получить нужную им информацию.

— Находятся такие, — начал Луамер, — кому не по душе направление, в котором Совет ведет наш народ.

— Мятежники? — с вежливым недоверием осведомился Морган. — Вы шутите.

— Ну, разумеется, нет. Вернее было бы сказать, те, кто предпочел бы, чтобы наш Совет рассмотрел другие пути, другие способы. — Ди Сонда'ат сделал еще глоток бренди, его светло-зеленые глаза задумчиво сузились. — К сожалению, безопасных возможностей намекнуть на это не так много.

— Могу себе представить, — сухо отозвался Джейсон.

В обществе, где властвовали исключительно те, чьи способности в м'хире оказывались наивысшими, где значение имела одна только сила, правящий Совет вряд ли снизошел до поиска идей среди своих подданных. — Так какое отношение ваша политика имеет ко мне, клановец?

— Вы — Избранник Сийры ди Сарк, — пояснил Луамер, как будто Морган был не просто человеком, но еще и слабоумным вдобавок. — Политика Клана имеет к вам самое прямое отношение.

Когда Джейсон услышал произнесенное низким голосом клановца имя Сийры, перед глазами у него вдруг все расплылось. Он заставил себя уткнуться взглядом в янтарную жидкость в бокале, который держал в пальцах, вглядываться в ее спокойную неподвижную поверхность, тщась обрести такое же равновесие в своей душе. Ярость, клокотавшая в груди, требовала выхода, взывала о мести.