Темная сила Вселенной - Чернеда Джулия - Страница 59

Водитель с интересом наблюдал за этими манипуляциями, щуря сначала один глаз, потом другой; его тонкий рот казался извилистой синей полоской. На фоне грязно-серой морщинистой кожи синева выглядела, надо сказать, пугающе. Существовал даже один очень длинный и не слишком приличный анекдот на тему затруднений, которые ретиане испытывали, когда пытались отыскать друг друга в своей естественной среде обитания.

Довольный, что пассажир наконец устроился, водитель ослабил фиксаторы — Морган искренне недоумевал, за что же такое твердое можно уцепиться под этой поверхностью. Грязеход оттолкнулся от берега и направился в глубь болота. Рев двигателя был почти оглушительным, зато Джейсон мог практически не опасаться брызг. Ретиане обходились без защитных средств — просто прикрывали жабьи, навыкате глаза мигательными перепонками и наслаждались ощущением влаги на коже. Вся инопланетная техника от такого обращения моментально приходила в негодность, но торговле это шло только на пользу.

На этот раз торговля Моргана не интересовала совершенно, хотя он предусмотрительно зарегистрировал небольшой перечень кое-какого груза. Вовсе незачем оповещать портовую администрацию о том, что он здесь по личному делу. Информация, доверенная официальным лицам, продавалась здесь с такой же выгодой, как и любой другой товар.

Нет, Джейсону незачем было раскрывать свои карты, в особенности учитывая то, что его дело напрямую затрагивало одного ретианина.

ГЛАВА 28

Обращаясь к драпскам, я преследовала свои цели — мне нужно было обойти затруднения, возникшие с появлением Раэль, а потом у меня возникла необходимость найти место, где я могла бы зализать раны. О том, что это значило для драпсков, я совсем не думала. Даже если бы я об этом задумалась, поняла я с тошнотворным, так знакомым мне чувством вины, вряд ли меня это тронуло бы. Я воспользовалась маленькими иномирцами так же небрежно и походя, как Джейсоном.

Теперь в моей душе властвовала Сийра Морган, от по-клановски поглощенной самой собой Сийры ди Сарк благодаря событиям последних нескольких дней почти ничего не осталось. Или, если смотреть на это более мягко, два моих «я» наконец-то нашли что-то общее. Бедственное положение драпсков до боли напоминало мое собственное.

И вот я уже несколько, как мне казалось, тягостных часов выслушивала спор кучки этих крохотных созданий, чем я могу им помочь.

— Существует лишь один выход: использовать в качестве метода измерения сконструированный нами интерспаннер пятьдесят девять си три, пока еще не слишком поздно, — в унисон высказались два драпска с бирюзовыми хохолками.

Они принадлежали к племени дуакиев, представители которого, как мне сообщили, нечасто появлялись в столице, но наиболее влиятельному в южном полушарии Драпскии — им удалось на нескольких Фестивалях подряд выставить наиболее сильного участника. Эта парочка, похоже, ничуть не смущалась говорить дуэтом и сидела, соприкасаясь хохолками. Мне стало любопытно, выражают ли они таким способом взаимную привязанность или просто обмениваются мыслями, чтобы никто другой не подслушал, — но спросить я не осмелилась.

В окружавшую меня группу входило трое скептиков, которые вставали и начинали расхаживать туда-сюда всякий раз, когда дискуссия — как вот сейчас — углублялась в технические дебри, и я оказалась перед непредвиденной загадкой, как разобраться, кто же из троих — Коупелап.

Мы находились в том самом здании, где я ночевала, в большом, почти круглом помещении, формой и обстановкой как две капли воды напоминавшем вчерашний амфитеатр, только в миниатюре. Меня усадили на почетное место в самом центре площадки под двумя кольцами рядов драпсков.

На собрание правительства это было не похоже. Оранжевые драпски, которым, насколько я поняла, принадлежали все рестораны в городе, сновали вокруг, предлагая разнообразные закуски и напитки. Я от угощения отказывалась, слишком взвинченная, чтобы у всех на глазах сражаться со слоеной выпечкой или управляться с липкой пеной.

Вчерашняя атмосфера всеобщего радостного предвкушения рассеялась. Драпски тихо сидели на скамейках, лишь изредка поднимаясь, чтобы выразить свое мнение или высказать какую-нибудь идею. В общей сложности их насчитывалось три десятка — здесь, как в свойственной ему обрывочной манере сообщил мне Коупелап, собрались члены всех жизнеспособных в настоящий момент племен Драпскии. На каком основании племя могло бы считаться нежизнеспособным, я не знала, а спросить опять-таки не осмелилась.

В самом начале, когда я только вошла в зал вместе с Коупелапом и капитаном Макайри, было заявлено, что все обсуждения будут вестись на общем диалекте. Благовонный путь намеренно вызывать не станут — я поблагодарила их за эту любезность, хотя понять, сдержали они свое обещание или нет, так или иначе не могла.

Значит, это и были те самые драпски, которые могли рассказать мне о красноватом порошке, хотя пока они что-то не торопились это делать. Сейчас заветная шкатулка находилась в боковом кармане моего комбинезона — Коупелап едва не лишился разума при мысли, что я могу оставить ее в комнате без присмотра.

— Весь этот разговор о гаечных ключах, датчиках и прочей дребедени вести бесполезно, если подобное окажется ей не под силу!

Я навострила уши — и ведь не заметила, как мои мысли отвлеклись от голосов спорщиков, которые до хрипоты ругались о каких-то совершенно непонятных мне вещах Я была совершенно согласна с обладателем возмущенного голоса, одного из пятерых ниакиев, мирно соседствовавших с четырьмя представителями макиев. А ведь кто-то из них, подумала я праздно, вполне мог сам быть одним из ниакиев — прежде чем сделать ставку на Великого Бендини. Да, забавное общество, ничего не скажешь.

— А что скажет Непостижимая?

В наступившей после этого дельного предложения от одного из макиев выжидательной тишине я могла расслышать, как кто-то выбивает по спинке скамейки нетерпеливую дробь пальцами.

— Я… — Закашлявшись, я начала снова, удивляясь, как это у меня получилось стоять перед грозным Советом Клана и волноваться куда меньше, чем в этот раз. — Пожалуй, стоит попытаться. Хотя я не знаю, что именно.

Теперь утихла даже дробь. Я поднялась на ноги, мой голос окреп.

— Я здесь потому, что хочу попытаться победить в вашем Состязании. — Помолчав, я обернулась, чтобы поглядеть каждому из них, гм… в рот. — Похоже, вы тоже не представляете, чего ожидать. Как я могу обещать совершить то, что может оказаться невыполнимым? Но я попытаюсь. Если… — Я снова запнулась. — Если вы пообещаете что, каков бы ни был исход, завтра я буду вольна покинуть Драпскию.

Несмотря на все их прежние заверения, после этого некоторые хохолки заколыхались так, что начался настоящий сквозняк. Щупальца скрывались во ртах и снова показывались, отчего лица драпсков стали похожи на миниатюрные видеоэкраны, где, сменяя друг друга, мелькали изображения.

Я снова уселась. На это могло уйти какое-то время.

ИНТЕРЛЮДИЯ

— Ты шутишь? — недоверчиво осведомился Барэк, у которого к горлу подступила тошнота, и не только от того, что он никак не мог не пытаться поймать взгляд нескольких десятков вращающихся глаз разом.

Гвидо отрицательно прищелкнул.

— Не придется придумывать, как от него избавиться.

— Нет, — покачал головой садд Сарк.

Вообще-то, идеальным решением было бы переместить тело в м'хир — во всяком случае, клановцы поступали со своими усопшими именно так. К несчастью, Барэк был всего лишь саддом и без посторонней помощи не мог бы переместить никуда даже обломок пластика.

Но предложение каресианина, хотя и сделанное от чистого сердца и без намерения подразнить его, было столь же неосуществимым.

— Ты не можешь включить его в меню, — повторил клановец твердо.

Четыре руки взметнулись вверх и с грохотом упали вниз — пожатие плечами в каресианском исполнении выглядело впечатляюще.