Дожить до полудня (СИ) - Крюкова Наталья Вячеславовна - Страница 53

Насчёт маячка я жениху ничего не сказала, не сказала ничего и насчёт того, что использовать меня втёмную не очень-то благородно. Вы, конечно, можете возразить что я была целиком и полностью вправе выставить благовредному законные претензии по вышеозначенному поводу. Более того, ваша покорная служанка в этом плане с вами абсолютно согласна! Ни отчим, ни барон не пощадили бы меня, определённо. Разумеется, если бы сумели отыскать и взять живой. Ну, это я пытаюсь сказать, что просто не видела резона начинать с женихом этот заведомо бессмысленный диалог. Скорее всего, нет, даже - наверняка, Торс отговорится профессиональной этикой, тайной следствия или ещё чем-нибудь похожим на достойную причину. Мелкий мой брательник обзывает подобные доводы довольно странным словосочетанием "удобная отмазка". Всем сердцем чувствую: ни извинений, ни нормальных причин подобного поступка я не дождусь - без шансов. Да, я абсолютно уверена! Более того, считаю, что и вы со мной, по некотором размышлении, согласитесь. Ведь если бы жених искренне считал что поступил неправильно - давно бы уже извинился, самостоятельно, без напоминаний. А устраивать скандал ради самого скандала - это мне совершенно не нужно. В конце концов, не хотел бы - не использовал. Нашёл бы выход. А так...

Про дальнейшую дорогу мне вам рассказывать совершенно нечего, кроме того что добрались мы до замка вполне благополучно. Ещё бы - таким кагалом! Пока жениховы предки, родичи и сподвижники развлекались взаимными приветствиями с отчимом, бароном и баронетом, мы с Торсом тишком пролезли в боковую дверку и по чёрной лестнице рванули наверх, к хозяйским комнатам. Мама, вопреки всем моим страхам, была жива, но, как и ожидалось, безжизненно-безразлична. Не теряя времени, Торс над нею помахал каким-то артефактом и сообщил, что всё, вполне возможно, ещё наладится. Хотя лечение, скорее всего, будет долгим и дорогостоящим. Дальше мы, все втроём, сидели в маминой гостиной, пока туда не пришлёпала торсова банда родственников. А потом всё как-то так быстро завертелось, закрутилось, само собой, без моего особого участия.

Отчима и барона арестовали и экстренным телепортом отправили в столицу на допрос, барончика посадили под домашний арест, новую челядь, практически в полном составе, распихали по свободным подвалам нашего замка. Друзья Торса - те, что с военной выправкой, - скрутили всех активно сопротивлявшихся аресту, ну, если не в один момент, то всё равно шибко много времени на это благое дело не потратили. Остальные прибывшие родичи и свойственники моментально рассредоточились по Торриш-Холлу, проверяя всё что можно и всё что нельзя, насколько я поняла - в поисках следов свершённых преступлений, от усердия чуть ли не облизывая каждый камень стен или пола. Мне даже в спальню идти, показывать зловредный амулет, не понадобилось: кто-то то ли из друзей, то ли из "родни" сам приволок оный пред мои круглы, ясны очи, чтобы я больше не боялась и могла спокойно спать в своей собственной постели. Разумеется, я сказала этому человеку "огромное спасибо" и продолжала сидеть дальше, держа маму за руку, чтобы мне было хоть чуток поспокойнее. Торс под шумок куда-то тихо свалил, но я не сильно этому огорчилась. Всё равно не знаю о чём с ним разговаривать.

Просидели мы так довольно долго. Ни во что хоть сколько-нибудь серьёзное вмешиваться нам не пришлось, да нас, собственно, и не просили. Единственное, что я реально сделала для разоблачения и задержания проникших к нам в дом негодяев - это вычленила пришлых слуг (то есть всего лишь выбрала неполный десяток знакомых, а остальных почти поголовно арестовали) и по кристаллу связи отыскала нашего бывшего командира замкового гарнизона. Ну, помните, я как-то рассказывала про мужика с четырьмя детьми и невероятно выразительной вывеской? Ну вот, он - тот самый! Его я попросила найти всех тех, кого мой отчим успел уволить, если они ещё живы-здоровы - может быть, люди согласятся вернуться и работать у нас дальше. Ещё мы с Бусом, конечно, сбегали на конюшню, проведали Тайфуна и вороную кобылку, которая так и не отошла от той мерзкой гадости, что была подсунута в злополучное яблоко.

Кстати, целитель, которого захватили с собой родители Торса (им оказался один из пожилых "друзей семьи"), очень обрадовался удачно подвернувшейся возможности сначала попробовать вылечить лошадку, а потом уже экспериментировать на человеке. Он же мне и объяснил, что для моего предполагаемого отравления, столь удачно ставшего лошадиным, скорее всего, преступниками использовалось два не очень сильных зелья, вполне возможно, в комплексе с каким-то катализатором. Причём каждое из них в отдельности плохо распознаётся (если специально не искать, то и не заметишь), не оказывает значительного воздействия и потому зачастую не диагностируется, даже если у потенциальной жертвы имеется соответствующий амулет. Но если соединить эти составы - например, в торт добавить одно, а в чай второе, - то очевидный суммарный эффект выходит просто оглушительным. Вышеупомянутый эффект он уже, оказывается, где-то исследовал - отчим, очевидно, поделился всеми своими зельями с бароном, а тот упоил до полного благодушия и отсутствия мозгов несколько весьма высокопоставленных лиц. Старичок было попытался разузнать у меня каким образом отчим совершил это поразительное открытие, но тут я ему ничем не могла помочь, абсолютно. Тогда дед признался что он, как специалист, ну очень интересуется каким немыслимым образом эти два совершенно общеизвестных состава вообще смогли взаимодействовать. Ему, по крайней мере, ничего не подсказывают ни его глубокие профессиональные знания, ни богатый жизненный опыт. Если окажется что катализатором к процессу послужило нечто столь же широко распространённое и в принципе не опасное, то ему, как учёному, будет просто до боли обидно, когда настолько светлая голова - это он про милорда отчима, конечно - отправится прямиком на плаху. Потому как маме действительно подлили зелье подчинения, это уже совершенно определённо, без вариантов.

Перспектива трагического завершения блестящей карьеры лорда Дерриша, надо сказать, нисколько не тронула вашу покорную служанку, а вот судьба собственной родительницы, напротив, очень сильно взволновала. Меня твёрдо заверили что матушка моя обязательно поправится, к этому, мол, есть все предпосылки, но честно предупредили - лечение займёт довольно много времени и больной непременно потребуется профессиональный круглосуточный уход. Также целитель меня проинформировал, что он уже работает над детальным анализом вредоносного состава, прямо в лаборатории отчима организовал себе отдельный уголок и даже задействовал какой-то сложный артефакт из собственных запасов, предназначенный как раз для таких случаев, то есть распознавания компонентов подчиняющих зелий. Они ведь разные бывают. Целиком и полностью распоряжаться в лаборатории он пока не может - в помещении ещё идёт обыск, так что придётся чуток обождать. Без конкретных результатов анализа он ничего толкового мне, естественно, не порекомендует - не рискнёт. Поэтому мы снова сидели втроём, в маминой гостиной, пили чай с горячими беляшами и ждали, как положено: тоскливо и нудно.

Потом прибежал какой-то парень - возможно, торсов друг, а может и нет; я его так и не вспомнила, сколько ни старалась. Сперва он, на правах гостя, жадно сожрал целых три здоровенных беляша и выдул две чашки чая, а потом внезапно хлопнул себя по лбу и экспрессивно сообщил, что лаборатория уже свободна. Просто он позабыл нам об этом рассказать. Дедок охнул и, ворчливо укорив всю современную молодёжь разом за невероятное легкомыслие пополам с перманентной забывчивостью, с юношески горячим энтузиазмом отправился работать. Неопознанный мною парень быстренько ухватил ещё беляшей, сколько в руки влезло, и быстренько куда-то свалил - я бы даже, пожалуй, сказала умчался, - а я оставила маму на попечение одной из наших старых посудомоек, временно повышенной до звания горничной, и пошла смотреть что теперь творится в замке и сколько у нас вообще осталось неарестованной прислуги. Потом добралась до домашнего кристалла связи, выгнала оттуда всех посторонних и порадовала дядю Вада новостями.