Мечта сотворенная (СИ) - Труфанова Елена Александровна - Страница 30

Он сел на кровать и устало потер лицо руками. Дожился до того, что его пытаются подкупить с помощью девицы-бота, отдаленно похожей на его бывшую жену. Тони не прав: все же он не видел Ингрид пару десятков лет назад, тогда она была почти копией Сэмми. А если уж вспомнить привычки бывшей… Слишком случайные случайности, чтобы в них можно было поверить. Запутанное дельце, и с запретным душком, точно как этот огуречный салат.

***

Когда они с «тетушкой» спустились вниз, унылый Тони уже складывал из полотняной салфетки подобие лебедя. Из еды на столе обнаружились только специи. Даже такое простое дело, как завтрак, нельзя поручить самому лучшему проводнику «Мара – ВМ». Впрочем, если верить карте, то уже через пару часов они прибудут в Озерный город, где снова смогут окунуться в бездну съестного порока и преступного чревоугодия. А заодно и расспросят свидетелей, знакомых с пропавшими там игроками.

Сэмми задумчиво вертела в руках солонку; Тони, периодически бросавший на демоницу обиженно-разочарованные взгляды, пытался смастерить из другой салфетки крылья для своей птички; Обадайя же неотрывно следил за кухонной дверью и принюхивался к исходящим оттуда запахам. Точнее – не исходящим. Все-таки здорово он изменился за прошедшие дни: стоило распробовать вкусные и запрещенные блюда, как возвращаться к прежней уже никакого желания нет. Недаром Мартин говорил, что часто в вирт ходят не ради игрового процесса, а ради еды, выпивки и секса без ограничений.

Наконец разносчица вышла из-за двери, легко удерживая на одной руке поднос с тремя стаканами воды. Сурово, даже для поста. Хотя Обадайя никогда особенно не разбирался в тонкостях религиозных культов, возможно, им еще на уступки идут. Женщина же поздоровалась с ними, поставила стаканы, сделала пару шагов в строну, но сразу же угодила в почти страстные объятия Тони.

– Госпожа, как можно оставлять страждущих без куска хлеба? – он крепко держал разносчицу за плечи и не собирался отпускать. Та же поправила белоснежный чепец, одним почти механическим движением выбралась из захвата и всучила дрыщу засохший сухарь, выуженный из того самого тайного кармана, спрятанного под пышными кружевами фартука.

– И это все? – Тони двумя пальцами сжал сухарь, посмотрел его на просвет, затем покрутил и положил на соседний столик.

– Так пятый день семидневия – время воздержаться от пищи. Завтрак и обед под запретом, только после темноты разрешается трапезничать. Но могу предложить вам, как особо страждущему приезжему, огуречный салат.

– Ооо, тот самый запретный салатик?

– Уже нет. Мы его выбросили, так что теперь это не еда, а компост. Ничего запрещенного, – она так выразительно улыбнулась, что Обадайя решил запомнить это чудо мимического искусства и непременно использовать при разговоре с начальством или очередным жалобщиком. Все же без слов выразить: «А теперь пошел на хрен, въедливый и нудный нытик!» – это надо уметь.

Тони скривился и подошел к своему стулу, на спинке которого висели арбалет и сумка с зельями, и уставился на Обадайю, разносчица же невозмутимо подобрала сухарь и спрятала его в карман, чтобы осчастливить другого приезжего.

– Убедился, что здесь нам делать нечего? – дрыщ повесил на плечо сумку, взял в правую руку арбалет и несколько раз постучал по столу пальцами левой. Сэмми вытащила из кармана зеркало, поправила волосы и очки и тоже встала. Обадайя же мстительно выпил половину стакана воды, прихватил меч и зашагал к выходу из этого вместилища голода и неудобства.

Под беспощадными солнечными лучами деревня веришей выглядела хуже, чем ночью: все одинаково серое, без индивидуальных черт вроде разбитых горшков на заборах или пестрых занавесок. Редкие кусты бледно-розовой мальвы выбивались из общей картины настолько, что один из местных решительно срезал цветы один за другим.

– Все равно завтра вырастут. Они в плане локации заложены.

Тони надвинул шляпу на глаза и обогнал Обадайю. Тот же подошел поближе к одной из мальв, оторвал цветок и с почти священны ужасом наблюдал, как на блестящем сломе стебля формируется новая почка. Внезапно крестьянин отбросил серп на землю и побрел куда-то вглубь деревни, повторяя себе под нос: «вериши в бога единого…». Точно такие же слова, напеваемые заунывным голосом, разом грянули со всех сторон, отозвавшись глухой болью в голове и позвоночнике, одновременно погас игровой интерфейс, сменившись мелькающими предупреждениями о скором отключении всех приложений для криллоцитов. Сэмми без крика повалилась на землю, Тони бестолково качал головой, будто пытался вытрясти эти крики. Казалось, что сам безымянный бог сектантов вздумал проявить свою волю и покарать напичканных презираемой им техникой людей.

Но Обадайя уже сталкивался с таким, и ничего мистического в тот раз не наблюдалось. Он быстро забросил Сэмми на плечо, схватил дрыща за рукав и побежал прочь от этих звуков. Хрупкая демоница, со всей металлической начинкой не дотягивающая и до шестидесяти килограмм, отдавливала плечо, сердце с трудом справлялось с перекачкой крови, а перед глазами сразу замелькали темные мошки. Обадайя выдал себе мысленную затрещину и через силу побежал дальше, хотя больше всего хотелось сбросить Сэмми и самому сесть на землю. Вот она, истинная ценность Обадайи Грина без всех технических примочек.

Но и этого хватило, чтобы выбежать за пределы деревни, туда, куда уже не доносились звуки молитвы. По телу сразу же пробежала легкая будоражащая волна, разом вернувшая ощущение собственной силы и хорошее самочувствие. Игровой интерфейс загрузился всего парой мгновений позже. Обадайя аккуратно поставил не до конца пришедшую в себя Сэмми на ноги и подошел к Тони. Тот замер на самой границе звука, глупо вытянув руку вперед.

– Невероятно! Это реальная магия! – он приблизил руку к себе, отчего та сразу же окуталась зеленоватой дымкой, затем снова вытянул вперед, наблюдая, как спецэффекты исчезают.

– Угу, – Обадайя сделал несколько шагов назад. – Реальнее не придумаешь. Иди же, напарник мой, и прими новую веру! Тебе там сразу же выдадут жену и земельный надел сто восемь на пятьдесят четыре метра.

Вообще-то он не знал реальные размеры делянок веришей, назвал ту, что выдавали молодым семьям, решившим сменить место жительства и переехать в один из аграрных округов. Его бывая жена лет через восемь после свадьбы была одержима это идеей, и только рождение Виктории спасло семью потомственных горожан от фатальной ошибки.

– Не смешно, – Тони, наигравшись, подошел к Сэмми и протянул той фляжку. Демоница мотнула головой и неестественно передернула плечами, видимо, настраивая засбоившую систему мышечного контроля. По крайней мере, служебные боты полицейского управления так часто делали.

– Зато теперь мы наглядно убедились, что Туманный остров – не такой уж и миф.

– Не знаю, не знаю, – Тони потер подбородок и прищурился, словно бы старался разглядеть в однотипных каменных домах что-то интересное. – С одной стороны – похоже на то, с другой… А, – он махнул рукой, – доберемся до Озерного города там все станет ясно.

– Темнишь. Или специально не договариваешь, а Тони? – Обадайя навис над напарником. – Слишком стремительно ты перевоплотился из забитого компьютерщика в крутого игрока. И недомолвки постоянные. Может, стоит уже рассказать все, как есть?

– А то что? Пригрозишь мне очередной проверкой от кого-нибудь из клана Гринов? Захватили половину полицейского управления и развели беспредел. А мамаша Грин, глава отдела внутренних расследований, всех покрывает! – Тони отпихнул его и отпрыгнул на пару метров назад. Сразу же на игровом экране высветилось сообщение: «Член вашей группы бросает вам приглашение на дуэль. Сражайтесь, чтобы оттачивать свое мастерство и повышать уровень!».

– Ты ей это в лицо скажи!

Точнее – в щиток постоянно носимого экзоскелета, который мгновенно скрывал маму под своими пластинами при малейшем намеке на опасность. Но уточнять Обадайя не стал, больно много чести для этого мелкого, раздражающего, жадного…