Танец мельника (ЛП) - Грэм Уинстон - Страница 59

Клоуэнс осталась дома и занялась шитьем — самым подходящим занятием для молодой леди, ожидающей через две недели свадьбу. Она была ловчее с иголкой, чем ее мать, но не особо это любила, предпочитая верховые или пешие прогулки или сбор цветов.

Просто в тот день стояла унылая осенняя погода. Поблизости было мало деревьев, окрасившихся желтым или сбросивших листву, но море тоже приобрело осенний вид. Низкие облака то и дело закрывали солнце, а стайки морских птиц — чаек, моёвок и крачек — борясь с ветром, рассыпались по мокрому песку, как плакальщицы.

Когда Бен Картер неуверенно открыл дверь гостиной, его глаза просияли при виде Клоуэнс. Он неторопливо вошел.

— Ох, прошу прощения, Клоуэнс. Я искал... кто-нибудь еще дома?

— Мне кажется, ты мог бы выразиться и поизящней, Бен.

Она редко его поддразнивала, поскольку Бен был перед ней беззащитен, но сейчас не могла устоять.

Он вспыхнул, но потом улыбнулся.

— Ну, ты меня поняла.

— Нет, — ответила она, — не поняла. Только то, что ты ищешь не меня.

— Ну, — повторил Бен и свел брови вместе. — Никого бы я не хотел видеть так, как тебя... В смысле здесь... Просто...

— Просто ты ищешь кого-то другого.

— Вообще-то я хотел перемолвиться словечком с капитаном Полдарком, если он поблизости. Но мне сказали...

— Отец в Труро. И сегодня не вернется, он на обеде по случаю выборов. Завтра он приедет домой, жалуясь на качество блюд, и будет просить маму испечь ее особый пирог.

Бен нервно потеребил куртку, понимая, что его одежда не годится для визита.

— Джереми еще не вернулся?

— Нет. Я думала, он с тобой.

— А... а миссис Полдарк?

— Ее пригласили к обеду. Здесь только я, Бен. И Изабелла-Роуз. Кого из нас ты предпочитаешь?

Они замолчали, Бен смотрел, как Клоуэнс снова взяла шитье и снова отложила.

— Так мне подождать до завтра, да?

— Чего подождать?

— Ну, того, о чем я должен сказать.

— Как пожелаешь. Я же не знаю, что ты должен сказать.

— Я не это хотел... Клоуэнс, я кое-что обнаружил в Уил-Лежер и подумал, что будет правильным прийти к мистеру Полдарку и показать ему.

Клоуэнс привстала.

— Что обнаружил? Медь?

— Пока точно не могу сказать. Я решил, что лучше сообщить Джереми или твоему отцу, чтобы, ну, в общем, мы могли взглянуть вместе. Покуда я ничего особенного не заметил, просто наткнулся на старую выработку, ей лет сто или больше. Ты не знаешь, когда твой отец открыл Уил-Лежер в 1787 году, она была новой?

— Там и до этого что-то было. А разве все не твердят про старые выработки Треворджи? Джереми говорил, что на Уил-Грейс пытались к ним пробиться.

— Ну так, мне кажется, я на них и наткнулся, на что-то в таком роде. Типа небольшой пещеры, я забрался в нее, а там лежала сломанная лопата, и когда я дотронулся до ручки, она рассыпалась, будто сделана из песка.

Клоуэнс подняла на него взгляд. Они пристально посмотрели друг на друга.

— На верхнем уровне? — спросила она.

— Около двадцати пяти саженей, где-то так.

Клоуэнс встала.

— Хорошо. Я пойду с тобой.

— Что? Нет!

— Что значит «нет»? Я здесь единственный представитель семьи, и мой долг...

— Я... я не уверен, что это безопасно! Да и вообще, не могу позволить...

— Чего не можешь позволить? Подожди здесь, это займет не больше пары минут.

— Клоуэнс!

Но она уже вышла за дверь, как порыв ветра, оставив слабый запах духов. Бен в ожидании стал грызть грязный ноготь.

Меньше чем через четыре минуты она вернулась — в матросской куртке, штанах из грубой шерсти и тяжелых башмаках. Ее волосы были подвязаны у затылка желтой лентой.

Не переставая возражать, Бен повел ее обратно по пляжу к шахте, но возражения становились всё тише, поскольку не возымели никакого эффекта, а удовольствие от ее общества пересилило сомнения. Когда они оказались у подъемника и готовились спуститься, Бен подумал, что никогда не видел никого столь же неотразимо прекрасного, как сейчас Клоуэнс в серой шахтерской куртке, явно слишком для нее широкой, но ее кожа по контрасту выглядела свежее, сияющие волосы струились из-под грязной шахтерской шляпы.

Они спустились на уровень в тридцать саженей, сошли с лестницы и пошлепали по ручейку воды, выбегающему из тоннеля, направившись к восточной жиле. Несколько раз Бен протягивал руку, чтобы помочь Клоуэнс перебраться через отвалы породы или крепь по сужающимся проходам, где оставили гранитные колонны для поддержки потолка, но каждый раз Клоуэнс с улыбкой отмахивалась. Они добрались до отвала под отработанной жилой и там, на осыпающейся поверхности, Клоуэнс все-таки приняла его руку. Когда они приблизились к лестнице, Бен пошел первым, а Клоуэнс сразу за ним.

Они оглядывали пещеру, держа головы ровно, чтобы свечи на шляпах не мерцали. Бен зажег дополнительные свечи, и их пламя дрожало, пока он не воткнул их в подходящие щели. Клоуэнс нагнулась, чтобы подобрать остатки лопаты.

— Дальше что-то есть? — спросила она.

— Да. Вон там. Я собирался войти, но потом решил, что лучше сначала рассказать капитану Полдарку.

— Давай пойдем туда. Показывай дорогу.

— Нет, Клоуэнс, думаю, тебе дальше идти не стоит. Завтра...

— Завтра все сюда придут. Идем.

— Но...

— Если ты не пойдешь, тогда я одна.

Бен со вздохом повел ее вниз по тоннелю. Время от времени им приходилось сгибаться почти пополам, чтобы уклониться от выступов неровного потолка. Появились многочисленные разветвления и гезенки, но их нетрудно было отличить от основного тоннеля, спускающегося примерно на дюйм за ярд. Они пришли в другую большую пещеру.

— Смотри! — сказал Бен. — Они раскалывали породу огнем, как я вижу! Тогда еще не было пороха!

— Что это? О чем ты говоришь?

У одной стены пещеры лежала груда камней — скорее, мелко расколотый кварц, почти песок.

— В древние времена, — объяснил Бен, — у камня разводили огонь из хвороста и поленьев, а когда камень как следует накалялся, его заливали водой. Из-за нагрева камень расширялся, а от охлаждения водой сжимался, и в слабых местах образовывались трещины, так породу можно было отколоть с помощью кирки и клина. Это была тяжелая работа, а костер под землей, наверное, жутко дымил, но другого пути у них не было. Здесь виден пепел и места, где получились трещины.

— То есть это было еще до изобретения пороха? — спросила Клоуэнс. — А когда его изобрели?

— Хотел бы я знать. Сотни лет назад, наверное.

— Но есть ли здесь медь, Бен? Или другие металлы? Ты видишь какие-нибудь признаки?

— А как же. Они неплохо тут потрудились. Хотя я вижу покуда только олово. Видишь эти выемки, они называются забой.

— Я тебя не понимаю.

— Место в два с половиной фута размером, где шахтер откалывал кусок породы, не задевая нерудный пласт, как его называют. Ну вот, это место называют забой, а значит жила была по меньшей мере два с половиной фута в ширину. Вон там, там и там. Видишь?

— Но осталось ли что-нибудь?

— Пока не могу сказать. Нужно поднять наверх образцы, чтобы знать наверняка. Но нам предстоит исследовать целую шахту, это уж точно.

— Давай пройдем еще чуть дальше.

— Воздух здесь совсем спертый. Чем дальше мы идем...

— Не так уж он плох. Не хуже, чем на уровне в пятьдесят саженей, который вы только что открыли.

Бен заколебался, но потом подчинился. На самом деле он был взбудоражен не меньше Клоуэнс. Следующий участок тоннеля был сильнее изрезан, во всех направлениях отходили штреки и гезенки. Шахта стала похожей на соты. Время от времени Бен откалывал камень, чтобы блеск свежеотколотой породы указал им путь назад. Температура и влажность повысились, но и порода стала более многообещающей, на стенках появился зеленоватый оттенок, и Бен сказал, что это наверняка сульфат железа. Они снова наклонились.

— Тут точно порода получше. Похоже, мы нашли то место, где они закончили работы. — Он посмотрел на низкий, неровный потолок, откуда капала бурая вода. — Мы прошли достаточно, Клоуэнс. Крепь совсем прогнила.