Танец мельника (ЛП) - Грэм Уинстон - Страница 79

В предыдущий понедельник, шестнадцатого, карета выехала в обычное время, с сейфовыми ящиками в багажном отделении под облучком. Все шесть мест внутри были раскуплены. Из числа этих пассажиров мистер и миссис Прессби сели в пункте отправления. В Стретеме к ним присоединились мистер Конигсби и мистер Броуни, как и намеревались, но оставшиеся два пассажира так и не появились. Когда экипаж остановился на постоялом дворе в Саттоне, миссис Прессби внезапно стало дурно, и она решила не ехать дальше. Они с мужем попросили комнату на постоялом дворе и вызвали аптекаря. Карета же последовала дальше, вместе с восемью пассажирами наверху и двумя внутри.

Однако в Райгите те два пассажира сошли, собираясь встретиться с приятелем, который должен был их там ждать. На постоялом дворе выяснилось, что они с ним разминулись, и вместо того чтобы сопровождать их до Брайтона, как планировалось, этот друг сел на дилижанс до Лондона. Не видя смысла продолжать поездку в Брайтон, они остались в Райгите, чтобы на ближайшем дилижансе отправиться обратно.

По прибытии в «Старый корабль» в Брайтоне, когда сошли все пассажиры, облучок откинули в присутствии курьеров из банка, и оба ящика оказались вскрытыми, а деньги исчезли.

Предпринимаются попытки отыскать пассажиров, путешествовавших на дилижансе в тот день. Объявлена награда в триста фунтов за обнаружение или поимку преступников. Всего было украдено три или четыре тысячи фунтов наличными и примерно такая же сумма в банкнотах, которые уже отозвали и выпустили заново.

Повисло долгое молчание. Стивен отпихнул газету через стол к Полу.

— Для тебя это как китайская головоломка.

— Именно так. Но ведь у китайских головоломок есть решение. А ты что думаешь, Джереми?

Джереми покачал головой.

— Я подумал, это может заинтересовать вас обоих.

— Заинтересовать!

Вошла Эмма.

— Что, опять всё выпили? Ну вот. Простите, я была занята в основном зале.

Она со звоном забрала их кружки и вышла.

Пол пригладил и без того прилизанные волосы.

— Не стану отрицать, я над этим поразмыслил, после того как прочел. Такие деньги любому из нас пригодились бы. Вот бы разгадать этот секрет...

— Мы об этом однажды уже говорили, — оборвал его Стивен, — в мае. Это ни к чему не привело. И сейчас не приведет.

— С тех пор многое изменилось, — возразил Джереми.

— О да. О да. Для меня? Для тебя? Для нас. Наверное, для всех нас. Но эта статья... она как сказка — толку от нее никакого.

— Почему же?

— Ну, ты мог бы придумать более дурацкий предлог сойти, чем те двое, как их там — Конингсби и Брауни. Якобы они должны были с кем-то встретиться в Райгите.

— Согласен, — ответил Пол. — Но всё-таки мне бы хотелось понять, как они это сделали. Я тут подумал... Может, это были и те, первые двое. Хм... его там не оказалось, и они вернулись в Лондон, хотя и купили билеты до Брайтона. Явная ложь и такой дурацкий предлог.

— А что насчет багажного отделения под облучком? Обычно кучеров бывает двое. Как им это удалось? Тут говорится...

Вернулась Эмма и оглядела их озабоченные лица.

— Вижу, вы не очень-то расположены со мной поболтать. Не страшно. Пойду опять пофлиртую с теми грязнулями.

Она поставила эль и ушла.

— Ты сказал, что банковские ящики были вскрыты, — произнес Стивен. — Не украдены. Взломаны. Как такое может быть?

— Либо кучера были в доле, либо вдрызг пьяны, — ответил Пол. — Я уже говорил, я знаю этих людей. Они пропускают по стаканчику на каждой остановке, на полпути они уже практически позволяют лошадям самим находить дорогу.

— Такого не может быть, — сказал Стивен. — Дело не только в выпивке. Иначе и замок на багажном отделении был бы взломан. Сам понимаешь. Предположим, оба кучера отправились выпить, и кто-то, внутри или снаружи, забрался туда с гвоздодером, отломал сиденье, вскрыл ящики, забрал наличку, как-то подретушировал повреждения замка, сложил деньги в свой саквояж и сбежал.

— Карета, — терпеливо объяснил Джереми, — останавливается в любом месте всего на несколько минут, и вокруг всегда суетятся люди. Сомневаюсь, что она остается без присмотра хотя бы на одну минуту. Что скажешь, Пол? Ты же должен знать.

— Ты прав по поводу времени, когда карета остается без присмотра. Как только она отправляется... И ведь всё произошло в разгар дня!

— И замок под сиденьем не был взломан.

Стивен с отсутствующим видом поковырялся мизинцем в дыре на месте отсутствующего клыка.

— Тогда по меньшей мере один кучер был в деле. Наверняка. Передал сообщнику ключ, пока ходил за выпивкой.

— Но кто-то ведь взломал ящики, — возразил Джереми, — на глазах у всех.

Одна свеча начала чадить, выпуская дымные завитки, тени запрыгали и заплясали. Даже в самом конце года несколько мотыльков бились об окна.

— Что ж, — сказал Пол, — вы помогли мне думать яснее. Если, как я думаю, кучера были соучастниками, то они заключили сделку с теми двумя, что сошли в Райгите, и передали им ключи. А чтобы создать впечатление, будто они не при чем, сообщники взломали ящики.

— В таком случае, почему не взломали и замок на сиденье? Так выглядело бы более убедительно, что кучеры не имеют к этому отношения.

Все трое выпили.

— Кстати, — сказал Джереми, — а откуда они знали, что даме станет дурно в Саттоне?

— Это значит, что все были замешаны — все пассажиры.

— Или ни один, — сказал Стивен.

— Почему ты так решил?

— Кучера сами всё обстряпали. Точно. Проще простого. На одной из главных остановок все пассажиры вышли. Один кучер пошел выпить. А второй всё и сделал.

— Пока меняли лошадей?

— Ну, в промежутке. Всегда есть минутка-другая. Вот они ее и улучили.

— И как они поступили с деньгами?

— Передали сообщнику на следующей остановке. Думаю, поэтому-то они и взломали ящики, а не унесли их. Куда проще нести так.

Пол снова и снова складывал газетную вырезку, словно пытаясь вырвать угнездившиеся в голове вопросы.

— А те ящики тоже были заперты на замки? — спросил Джереми. — Те ящики, которые ты видел в Плимуте, Пол?

— О да.

— И как ты думаешь, сколько времени понадобится, чтобы их взломать, если открыть сиденье ключом? Сколько это займет? Уверен, куда больше трех или четырех минут, на которые можно рассчитывать, пока на станции меняют лошадей. Это невозможно.

Стивен сделал долгий глоток.

— Срань господня, да какая разница? Ты прочитал какую-то... какую-то сказочку в лондонской газете, Пол, и принес показать ее нам, и теперь мы напрягаем мозги, как какие-нибудь школьники ломают голову на задачкой учителя. Мы знаем, что никогда не сумеем ее разгадать или ответить. Мы даже не знаем, правильно ли задан вопрос, потому что, возможно, что-то упущено. Да и в любом случае, какой нам прок напрягать мозги, ведь даже если мы найдем ответ, то никогда не сможем повторить то, что произошло в Лондоне — условия никогда и ни за что не повторятся. И думать об этом — это просто напрасная трата времени и умственных сил. Выкинь из головы! Давай подумаем о том, что мы можем сделать, а не о том, что сделали они, или предположительно сделали, в этом брайтонском дилижансе.

Джереми уставился на чадящую свечу невидящим от напряжения взглядом. Из главного зала послышались раскаты хохота. Эмма развлекала завсегдатаев.

— Через два месяца, — сказал Пол, — мой отец окажется в тюрьме, а мать и Дейзи выставят из дома. А мне придется искать работу, чтобы их содержать. Вы же знаете, я ничему не учился, как полагалось бы, ни юриспруденции, ни бухгалтерии, я даже клерком в конторе не могу работать за исключением того, чему я научился, занимаясь нашим делом. Не слишком радостная перспектива... — Он встал и пошевелил поленья, чтобы они разгорелись. — Но всё же не стану рисковать собственной шеей, нападая на дилижанс с пистолетом в руке и в черной маске или платке на лице. Не хватит у меня духа для такого, да и решимости не хватит довести дело до конца. Может, это ты, Мельник, прирожденный пират.