Мертвому - смерть (СИ) - Труфанова Елена Александровна - Страница 53

Она подняла взгляд на Петра и растерянно улыбнулась:

- Профессор приказал присматривать, а зачем? Наверное, ему и там хорошо. Уже вернулся домой, к семье. Иногда мне тоже хочется бросить этот мир и жить в иллюзии. Здесь-то точно никогда не будет все благополучно, так почему бы не пожить там, где исполняются мечты? Разве ты не думал об этом?

- Нет, не думал. Мне и здесь неплохо.

Вот курица! Если она свою судьбу не может устроить, это не значит, что и все вокруг такие же лохи! Петр не собирался менять свою жизнь на тупую фантазию. «Добрый» доктор тогда вполне по-настоящему отрезал ему руку, так же по-настоящему хотелось бы отомстить людям и нелюдям, разрешившим такое.

- И вот этот хмырь вряд ли по доброй воле согласился бы выпасть из реальности. Он не такая размазня, как ты.

 - Да, наверное, ты прав. Есть сильные люди, способные менять мир под себя, а есть такие, как я, совершенно ни к чему не годные, которые только и могут, что страдать и хотеть полностью раствориться в собственных фантазиях, потому что только там они счастливы.

Девушка попыталась тайком вытереть слезы, но Петр все прекрасно видел. Чертова баба! Что ей в комнате не сиделось?

- Хорош ныть! Сходи лучше, передохни пару часиков.

Верка обиженно отвернулась и, кажется, разревелась еще сильнее. Нашла время.

- Верка, брысь отсюда!

Да сколько уже можно с ней сюсюкаться? Взрослая баба, а разрыдалась из-за какой-то ерунды. Она всхлипнула еще раз, потом вытерла слезы и резко встала со стула:

- Я тебе помогу.

- В чем?

- Вынести Анрира отсюда. Это правильное решение, нам не дадут распоряжаться его Силой.

- Как ты...

- Догадалась? Очень просто. Ты, Петя, слишком предсказуемый, поэтому Виктор тебя и недолюбливает.

 - Виктор тебя прибьет, если узнает.

- Не прибьет, скорее что-нибудь отрежет. Но я не боюсь, у меня еще девятнадцать пальцев осталось.

Девятнадцать? Но как, на руках же все на месте. Верка стащила с правой ноги балетку и продемонстрировала четыре оставшихся пальца и уродливый рубец на месте мизинца.

- Так что забирай его, иди. В коридоре тебе никто не встретится, как и на выходе. Удача с тобой на ближайшие полчаса.

***

Наверное, первый раз в жизни Елисей так сильно волновался. И вовсе не потому, что сейчас находился на Заставе. Следящие за ним солдаты, оружие, возможное нападение со стороны некросов, птеродактилей, и так далее по списку - все это сущая ерунда. Через несколько минут он встретится с Сашей. Система пискнула, моргнула несколькими графиками и усилила выброс каких-то гормонов, одновременно снизив выработку других. Елисею было все равно, от волнения это в любом случае не спасет.

Интересно, как Саша его встретит? Захочет ли разговаривать, или нет? Конечно, деваться ей некуда: на руках у Елисея прошения от исполняющего обязанности главы Надзора к генералу Волкову, о временной выдаче рядового Самойловой. Поэтому, хочет она или нет, но проигнорировать приказы начальства не получится. Тем более, что на бумагах уже стояли личная печать и подпись генерала. Но важно ли это? Важно только то, захочет ли она разговаривать с Елисеем?

Осталось совсем немного, и он сам об этом узнает: всего пара минут на то, чтобы дойти до казармы, подняться по лестнице и зайти в комнату. Волков сказал, что у Сашиного отделения сейчас время отдыха, они вчера выходили из расположения Заставы для важного задания, поэтому, скорее всего, еще отсыпаются в своих комнатах.

Несколько шагов до той самой двери. Так мало, но как же тяжело их сделать. И невыносимо страшно, и оттягивать этот момент больше нет возможности. Хочется сбежать, вернуться домой и отложить эту встречу на неопределенное время. Но Саша там, за этой дверью. Его Саша. Маленькая волчица, которая неожиданно оказалась сильнее и храбрее многих знакомых ему конторщиков. И его самого. Наверное, именно поэтому так страшно сделать эти несчастные два шага. Поднять руку и постучаться. Может, передать системе управление над телом?

Нет, нужно все сделать самому. Мужчина он или нет? Сражаться с волками или некросами ему не страшно, а встретиться с девушкой - так паника накрыла?

Елисей не успел поднять руку, как дверь распахнулась. На пороге стояла рыжеволосая девушка с двумя смешными хвостиками, одета она была в коротенькую майку и шорты. Незнакомка широко улыбнулась и картинно изогнулась:

- И кто у нас сегодня счастливица?

- Хвост, уймись, точно не ты! -  ее высокая, плотная соседка оттащила рыжую от двери, занимая ее место: - Вы, наверное, комнатой ошиблись, у нас здесь все одинокие.

- Глыба, ты - зануда! Ну и что, что ошибся? У нас здесь такие красотки! - Хвост пихнула подругу бедром, возвращаясь на прежнюю позицию.

- Это ко мне.

 Голос был заспанный и немного хриплый, но Елисей даже без подсказок системы точно знал, кому он принадлежит. Кажется, сердце замерло и пропустило пару ударов.

- Точно твой? Такой тихоня. Я бы его научила плохому!

- Пошли проведаем Зену, - Глыба ухватила рыжую за локоть и потащила из комнаты, - а вы проходите.

Она недобро посмотрела на Елисея, как будто намекая, что если он не зайдет, то можно и подтолкнуть слегка.

- Зачем нам проведывать Зену? Она десять минут назад ушла, - Хвост повисла на своей подруге, заметно было, что гость соседки по комнате интересует ее гораздо больше, чем столовая.

- Надо.

Глыба больше не оборачивалась назад, только упрямо тащила любопытную подружку к лестнице. Елисей вздохнул и зашел в комнату.

Надо же, как Саша изменилась за эти месяцы: отрастила волосы до плеч и покрасила их в черный цвет. Набрала пять килограмм и шестьсот грамм, как услужливо сообщила система, только вот не жира, а мышечной массы. Елисей слышал, что солдат на Рубеже специально подкармливают облегченными модификатами, чтобы те не загнулись раньше времени от непосильных нагрузок.

Взгляд у девушки, и тот, стал другим: уверенным, пронзительным, несколько тяжелым. Такой долго не выдержишь.

- Привет, - одно слово, но как же тяжело было его сказать. Тяжелее только согнать себя с порога, закрыть дверь и сделать пару шагов по комнате.

- Привет, - Саша тепло улыбнулась, ненадолго став прежней, - ты по делу?

Сразу захотелось выбросить все бумаги, подойти к девушке, обнять ее и попросить прощения за свою глупость. Но долг есть долг, и... ну почему она не прочитает его мысли? Ведь в них все то, что невозможно выразить словами, что просто не вмещается в них.

- Да, конторе нужна твоя помощь, начальство обещало сократить срок твоей службы за содействие.

- Любопытно. Знаешь, а здесь оказалось не так ужасно, как я боялась. Думаю, после окончания срока все равно останусь на Рубеже. Наш майор пообещал устроить меня на вечернее отделение в местный университет, чтобы потом я могла получить офицерскую должность.

Саша встала с кровати, забрала у Елисея бумаги и начала их пролистывать. Неужели она действительно хочет здесь остаться? А сам-то он как представляет свою жизнь «на гражданке»? Никак. Он - овчарка. И будет служить в конторе столько, сколько сможет, потому как в обычном мире ему места больше нет.

- Саш, прости меня.

Три слова. Простых и сложных. И самых правильных в этот момент.

Саша посмотрела на Елисея, в глазах ее дрожали мелкие слезинки:

- Знал бы ты, сколько раз в первые пару месяцев я пожалела, что не сбежала тогда с тобой. Сейчас - не жалею, а тогда...

- Ты - молодец. Ты сильнее меня. Я вначале злился, но теперь... тоже злюсь. Потому что скучаю.

Да сколько можно! Стоит как первоклассник перед прививочным кабинетом. Елисей подошел и крепко обнял Сашу, прижимая ее к себе. Она расплакалась. Гадина-система сразу же нарисовала несколько графиков с описанием психо-эмоционального состояния Саши, но Елисей в них не вглядывался. Что эти железки могут понимать в людях, если сами люди в себе ничего не понимают? Он наклонился и поцеловал Сашу, крепко и по-настоящему.