Нижние Земли (СИ) - Храбрых Римма - Страница 30

Такой странный выверт призрачьей психологии.

– Не хочется, – честно ответил Марк.

Джейк кивнул.

– Ладно, – неожиданно миролюбиво сказал он. – Скоро Элис должна выйти.

Про матч Джейк ничего не спросил – оно и понятно, все уже наверняка были в курсе.

Элис действительно вышла, но направилась не в их сторону, а к Густафу, который что-то горячо рассказывал окружившим его рядовым. Джейк разочарованно пошипел сквозь зубы, сплюнул в сторону – вместо слюны с его губ сорвалось крохотное облачко то ли дыма, то ли пара, мгновенно растаявшее – и удалился обратно в децернат, так же сквозь стену.

Марк выкинул истерзанную сигарету в урну и кивнул Густафу, который заметил его только сейчас и сразу же энергично замахал руками. Будто они не расстались полчаса назад в раздевалке. Светлые волосы Густафа почти сияли в редких лучах маардамского солнца, и весь он был такой по-хорошему взбудораженный своим первым матчем за децернат, такой полный энергии и восхищенный, что Марк невольно улыбнулся ему в ответ.

Мерзкое ощущение под ложечкой рассосалось, и в логово Марк заходил уже в гораздо более приподнятом настроении, чем раньше.

– Кто сделает своему любимому оберу кофе, получит плюс сто к карме и шанс на реинкарнацию в семье южноземельных богатеев, – радостно сказал он, распахивая дверь.

Ларса в логове не было – видимо, отправился к медику.

– А можно просто богатеев, а не южноземельных? – спросил Бернар, откладывая в сторону очередной броник и потягиваясь. – В Южных Землях, на мой вкус, жарковато.

– Можно просто богатеев, – великодушно разрешил Марк и растянулся на своем привычном месте. – Богатые эскимосы подойдут?

Бернар обернулся от двери, чтобы что-то ответить, и чуть не столкнулся с прихрамывающим Ларсом, который как раз в этот момент зашел. Оба отшатнулись друг от друга. Ларс, чуть подумав, посторонился, чтобы выпустить Бернара. Тот молча и не глядя на него, вышел.

Марк накрыл глаза руками и с силой надавил на глазницы.

Настроение, только-только начавшее возвращаться к норме, снова упало.

В логове, кажется, воздух сгустился, до того отчетливо чувствовалось напряжение между двумя, казалось бы, закадычными друзьями, не рассеявшееся даже с уходом Бернара.

– Долго вы друг на друга щетиниться собираетесь? – не отнимая рук от лица, спросил Марк в воздух.

Кто-то фыркнул – он не разобрал, Ларс или Агнешка, – но ответа не последовало.

– Не буду в патруль вдвоем ставить, – с угрозой сказал Марк.

– А у меня больничный недели на две, – голос Ларса звучал почти довольно. – Так что я в любом случае пока что штабная крыса.

– Надеюсь, за две недели вы одумаетесь, – пробурчал Марк.

Ларс хохотнул и снова ничего не ответил.

Оборотни болели редко. Бешеный метаболизм помогал справляться с простудой и вирусами даже после пробежек с голой задницей по нетипичному для Маардама снегу. Редко когда кто-то из отряда Леджервуда отправлялся на больничный, не то что на больничную койку. И тем более с такой обидной – футбольной – травмой. Две недели до полнейшего выздоровления – это, конечно, паникеры-медики переборщили.

Марк искренне считал, что идиотов, доставшихся ему в подчинение (речь, конечно, не шла о со всех сторон положительной Агнешке), в принципе легко не убьешь. К примеру, одним из любимейших развлечений неразлучников были татуировки. Изрядно набравшись (а оборотни пьянели чудо как легко и спустя столь же короткое время трезвели) какой-нибудь горючей дряни, они заваливались в ближайший тату-салон и демонстрировали мастерам одну и ту же фотографию своего обера, требуя «набить на груди любимое начальство». Мастера странно косились, но задание выполняли на ура. После этого в фейсбучный мессенджер Марку приходили две фотографии: с грудью Ларса и с грудью Бернара.

Если бы кому-то пришло в голову заглянуть в телефон Марка, то он не без удивления обнаружил бы там целую галерею портретов самого Марка, выполненных в разных татуировочных техниках на мужской груди. Что, наверное, говорило о нем как о существе весьма своеобразном.

Через пару дней от татуировок не оставалось и следа, кроме фотографий в памяти телефона, а еще через три-четыре недели все повторялось по новой.

Так какого, спрашивается, запеченного тарантула происходило сейчас?

Ларса можно понять, пытался убедить себя Марк, закуривая вторую сигарету сразу же после первой. И совершенно невозможно понять Бернара, вот уже сколько лет грудью готового защищать своего напарника. Они не разговаривали уже больше недели. Марка это очень злило, как и молчаливое попустительство со стороны Агнешки. Все, что она сказала по этому поводу: «Не лезь, они сами разберутся».

У Марка слезились глаза от обильного сигаретного дыма, в котором купался Джейк, выбравшийся ради этого на крыльцо.

От мыслей, что придется возвращаться в логово, Марк даже расчихался. Ларс, за неимением возможности отправляться в патруль, будет смотреть очередной американский сериал, развалившись в бернаровом кресле, а Бернар, в свою очередь, самоотверженно уйдет сидеть в коридор.

Будь оно все неладно. Марк еще раз чихнул.

– У тебя что, аллергия? – едко поинтересовался Джейк, шумно вдыхая ничего не чувствующим носом.

– Ага, – мрачно поддакнул Марк. – На взрослых волков, которые ведут себя как человеческие девочки.

Джейк понимающе кивнул. Еще бы: в небольшом децернате слухи разносились со скоростью света. И о конфликте неразлучников знали все, даже не особенно интересующийся жизнью децерната призрак.

Мимо проплыла Агнешка, оставляя на весенней грязи отчетливые следы грубых ботинок. В походке ее тоже ничего женственного не было. И если бы не коса, Агнешку вполне можно было бы принять за мальчишку-подростка. Но Марк все равно посмотрел ей вслед и оглушительно свистнул.

Агнешка медленно обернулась, но, увидев обера, смягчилась. Настолько, насколько вышло: выражение лица у нее при этом практически не изменилось.

– Чего? – хмуро спросила она.

Марк затушил едва прикуренную сигарету, махнул недовольно скривившемуся Джейку и подошел к Агнешке. Остановился совсем близко, так, что ей пришлось поднять голову, чтобы изобразить немой (и, похоже, не совсем цензурный) вопрос.

– Тебе не кажется, – поинтересовался Марк, – что в логове вот уже пару дней воняет кошатиной?

И сам удивился результату. Агнешка сжала зубы и отвела взгляд, прежде чем шумно вдохнуть воздух и ответить:

– Нет.

– Это здесь нет, – согласился Марк. – А в логове-то воняет.

Он наклонился к волосам Агнешки и тоже вдохнул. Пушистые волосы защекотали нос, и Марк оглушительно чихнул.

– Правильно, джентльмен, закидай девушку соплями, – сварливо пробурчал Джейк, исчезая в стене.

Марк потер нос рукавом, шмыгнул и возложил эту же руку на плечо Агнешке. Та покачала головой и ничего не сказала. Вместе они вошли в управление.

– Ты мне скажи, я же могила, – доверительно прошептал Марк, наклоняясь к уху Агнешки. – Я же чувствую, чем пахнет. Ты что, завела себе кота на стороне?

– Не кота, – мрачно ответила Агнешка. – Кошку. И не на стороне. А дома.

– Ко-ошку-у? – с интересом протянул Марк.

Агнешка скривилась.

– Шуточки у вас, обер... Соседка кошку с улицы домой притащила. Что я, выкину ее, что ли?

– А чего и не выкинуть? И кошку вместе с ней.

Агнешка хмыкнула, оценив шутку.

– Тогда с квартиры придется съезжать. Да и она мне нравится.

– Соседка или квартира?

– Дурацкая привычка цепляться к словам, Марк, – Агнешка спихнула с плеча его руку и первой нырнула в приоткрытую дверь логова.

Марк еще раз оглушительно чихнул, закрывая рот и нос рукавом куртки. Бернар, сидевший с электронной книгой в коридоре, как и ожидал Марк, негромко сказал ему: «Будь здоров», – и Марк решил приземлиться раньше. Он упал рядом с Бернаром на стул и вытянул ноги. Тот совсем скоро перестал делать вид, что читает, и повернулся к оберу.