Нереальная дружба (СИ) - Аньярская Рина - Страница 11

 Девица в рыжем платье сделала несколько шагов навстречу красавице в чёрном. Леди Линкольн отошла от ювелира и холодно спросила:

- Что привело Вас сюда, миледи?

- Я всего лишь заглянула к своему ювелиру за заказом, - так же холодно ответила де Нанон и одарила оппонентку неодобрительным взглядом. - А вот что Вы здесь делаете, маркиза? Кто дал Вам право здесь хозяйничать?

Темноглазая красавица произнесла своё любимое: «Кавалеры» - и кивнула в сторону двери. Герцог Берингтон и два лорда беспрекословно вышли на улицу.

В этот миг в боковом окне ювелирной появились лица Туда и Джона: они всё прекрасно видели, но не слышали ни слова - разговор двух высоких особ был очень тихим.

- Мадемуазель де Нанон! - по-французски зло прошипела красавица, подходя к собеседнице, и та заметила, что из-под шляпки первой леди выбился красно-каштановый локон. - Что Вы себе позволяете?! Зачем Вы явились сюда и мешаете мне исполнять свой долг?

В этот миг ювелир, уловив едва заметный жест Констанции, исчез в подсобном помещении лавки.

- Я уже объяснила цель своего визита, леди Линкольн, - спокойно ответила француженка, - а вот Вы не изволили объясниться, в чём заключается Ваш «долг». Быть может, Вы покинете эту лавку без скандала, не препятствуя моему общению с ювелиром?

- Да кто Вы такая, чтобы указывать мне? - подойдя вплотную к блондинке и снизив тон, проговорила красавица. - Мне, принцессе крови, маркизе по праву, дочери Марии Тюдор[8] и принца Наваррского - Анри де Герриэта, Первого маркиза Линкольна, кузена Людовика XIII Справедливого! Мне - племяннице ныне правящего Ричарда IV! Мне - первой леди Англии, даме Ордена Подвязки! Указываете Вы? Кто Вы такая?

- Я? - усмехнулась Констанция де Нанон и, обойдя вокруг строптивой красавицы, членораздельно выговорила все свои титулы и регалии: - Я - дочь принцессы Валуа и влиятельного герцога при дворе и Генриха IV, и его сына, Людовика XIII. Герцога, находящегося с королями в кровном родстве. Я - племянница двух королев и троюродная сестра маршала де Вилля. И если на то пошло, то я - графиня Перигора, Арманьяка и Дрё, маркиза Суасонская, герцогиня д’Альбре. Моё полное имя Констанция-Жозефина-Виктория де Герриэт, мадемуазель де Валуа де Нанон[9]. Я - единокровная сестра Анри де Герриэта, а значит, я Ваша тётка, Анжелина!

По мере того как француженка называла свои титулы, глаза английской красавицы всё расширялись и расширялись... На мгновение её лицо выразило и страх, и изумление одновременно, потом она резко отвернулась в сторону и, взяв себя в руки, произнесла чуть дрогнувшим голосом:

- Я же просила... Просила не называть мне имени моей... сестры моего отца.

Анжелина метнула на свою родственницу испепеляющий взгляд и резко развернулась... Нервно прохаживаясь по помещению лавки, красавица прикусила губу, а тревожные мысли одна за другой приходили в её хорошенькую голову. «Что теперь будет, если тайна рождения моего отца раскроется? Что будет, если свет узнает, что эта де Нанон - моя тётка?! Если она скажет, что её мать, Маргарита де Валуа[10], не была матерью моего отца? Если она скажет, что брат ей не полнокровный? Что станет, когда дядя узнает о тайном обручении моего деда[11] с безвестной дворянкой-бесприданницей?.. Королевская семья и без того со мной не считается, а что станет, если все эти подробности прошлого всплывут?!»

 Ужас отразился в глазах первой леди. «Нет уж! Я заставлю свою тётушку молчать! - решила леди Линкольн. - Как бы влиятельна она ни была!»

- Что Вы хотите за сохранность этой тайны? - сухо спросила англичанка, остановилась и встала полуоборотом к родственнице.

- Абсолютно ничего, - хитро улыбнулась молодая герцогиня д’Альбре. - Мне и самой вовсе не хочется, чтобы английская общественность узнала о нашем с Вами родстве, моя дорогая племянница: Ваш образ жизни задевает честь великого рода Валуа и семьи де Герриэт. Но если Ваше поведение будет выходить за рамки приличия, мне придётся сообщить королю Англии некоторые подробности биографии нашего покойного предка: моего отца и Вашего дедушки. Полагаю, это усмирит Ваш пыл, миледи.

Анжелина снова метнула нехороший взгляд на Констанцию.

- Но я хочу, чтобы Ваши неуёмная ненависть и строптивая гордость остались в прошлом. Оставьте в покое принцессу Уэльскую[12]. Достаточно отравлять ей жизнь и преследовать на каждом шагу! Я хочу, чтобы моя кузина, которая о нашем родстве даже не догадывается, была счастлива. Освободите Её Высочество от Ваших преследований. И сделайте так, чтобы Ричарду IV не пришлось беспокоиться о безопасности своей дочери и наследницы.

- Отчего Вас так заботит их судьба? - прошипела маркиза Линкольн.

Де Нанон сузила глаза.

- Я обещала на смертном одре Её Величества королевы Марии-Луизы, моей любимой тёти, что не оставлю её малолетнюю дочь и буду ангелом-хранителем принцессы всю свою жизнь.

- Хорошо, «тётушка», - особенно выделив обращение, произнесла первая леди Англии, снизив тон. - Я выполню Вашу просьбу. Но надеюсь, что Вы сохраните всё известное Вам в глубокой тайне.

- Не беспокойтесь, Анжелина, - кивнула одними ресницами француженка. - И впредь не называйте меня тётей.

- Безусловно, - ответила красавица и, не имея больше ни малейшего желания продолжать беседу с родственницей и поборы с ювелира, вышла на улицу.

Маркиза Прилондонских краёв, разбитая в пух и прах французской герцогиней, живущей на острове инкогнито, чувствовала себя уничтоженной. Без чьей-либо помощи она мгновенно запрыгнула на коня, сняла шляпку и тряхнула головой. Красно-каштановые упругие локоны, не прихваченные шпильками, рассыпались по её плечам, мягко обвивая белую тонкую шею. Леди Линкольн бросила головной убор в сторону герцога Берингтона, который не замедлил поймать деталь туалета своей прекрасной повелительницы, и пустила лошадь медленным шагом по улице мимо позолоченной кареты Констанции де Нанон. Уже через секунду её кобыла понеслась галопом.

За племянницей английского короля последовала дюжина верных кавалеров Ордена Подвязки, которые были допущены в ближайшее окружение строптивой красавицы, обладающей, несомненно, огромными возможностями на правах первой леди королевства.

Герцогиня д’Альбре, известная при дворе как мадемуазель де Нанон, подозвала ювелира, который с опаской вышел из своего укрытия.

Джон и Туд решили, что пришла пора и им появиться в лавке. Войдя, они увидели, что француженка подала хозяину ювелирки свёрток, и услышали его слова:

- Да, миледи, Ваш заказ будет готов в установленный срок. И большое Вам спасибо за спасение моего последнего товара!

Ювелир раскланялся перед высокородной дамой, как умел.

- До свидания, мистер Бон, - только и произнесла белокурая француженка и вышла из лавки, словно не заметив странных её посетителей: двух молодых людей в простых рыбацких одеждах.

В действительности, она из-под полуопущенных ресниц и тени шляпки внимательно изучила их фигуры и лица.

- Чем могу служить, господа? - удивлённо приподнял бровь ювелир, увидев столь странных гостей.

- Нет, мистер Бон, ничего не нужно. У нас самих есть для Вас кое-что... - ответил Джон и, подойдя вплотную к прилавку, выложил на него холщовый мешочек с украденными драгоценностями.

- Бог мой! Не может быть!!! - воскликнул ювелир, узнав собственный вензель.

Он развязал мешочек дрожащими руками и убедился в том, что внутри - огранённые драгоценные камни и золотые заготовки для колец. Глаза немолодого уже мужчины заметно округлились, он поднял взор на улыбающиеся лица странных гостей.

- Кто вы? Как мне благодарить вас, господа?

- Воины Красного Джона, к Вашим услугам, - приложив руку к сердцу и слегка поклонившись, произнёс Райт.

- Лесные рыцари! - всплеснул руками ювелир, назвав тот эпитет, каким молва окрестила «красных». - Я буду молиться за вас до конца своих дней! Вы спасли меня от разорения! Но это не всё... Подождите!..

И хозяин лавки юркнул в подсобку. Когда он вышел, в руке его был туго набитый кошелёк.