Порочное влечение (СИ) - Бушар Сандра - Страница 82

«Уважаемые гости гостиницы!

Приглашаем вас на празднование Нового Года в главный ресторан сегодня в десять вечера!

«Mandarin Oriental New York»!»

Легкое разочарование не удалось скрыть даже за вымученной улыбкой. Червячок внутри получил вполне себе ощутимую подкормку, посему я выдала что-то не вразумительное, а затем, отложив приглашение, растерянно отвела взгляд.

— Что с тобой? Ты побледнела… — рука Шаворского внезапно накрыла мою подрагивающую ладонь и мужчина вмиг оказался на подоконнике. Секунда, и его крепкие руки пересадили беременную меня к себе на колени, осторожно поглаживая по животу, он напряженно попросил: — Поговори со мной… Что тебя беспокоит? Если ты не хочешь идти в ресторан, это совершенно не проблема. Но я вижу, твои мысли постоянно витают где-то… далеко от меня.

В тот момент, как и всегда в объятиях Роберта, я почувствовала себя защищенной и счастливой. Списав недовольство на разгулявшиеся гормоны, я тут же покраснела от своей неблагодарности и натянуто ответила:

— Я хочу идти в ресторан, конечно… Сегодня ведь праздник… — замешкавшись, я начала придумывать достойную причину, дабы перекинуть весь груз ответственности на свое интересное положение и спустя долгое молчание все же ответила: — Просто я беременна, если ты вдруг забыл, и постоянно нервничаю насчет девочек. А еще мне нечего надеть… Да и по Тане очень соскучилась…

Объятья мужчины стали более властными и ненасытными, словно он не хотел делить меня с этим миром и бренными проблемами, а затем зарылся носом в длинные волосы, которые почему-то во время беременности начали сильнее виться.

Руки задумчиво изучали его длинные пальцы, обосновавшиеся на моем животе, пока мозг отчаянно пытался понять, в чем собственно причина моего постоянного недовольства?

Ведь дело даже не в том, что мужчина пригласил меня на наш первый совместный праздник не прилагая особых усилий, воспользовавшись лишь благами гостиницы, которые ему ничего не стоят, а намного глубже…

Два месяца мы уже проживаем вместе с Робертом. Практически каждый день просыпаемся в одной кровати. Только вот такая жизнь больше похоже на добровольное заточение: просиживание штанов с утра до ночи в гостинице, пользуясь кредиткой Шаворского. Нет, конечно, я не бежала покупать себе шубу и тачку, но сам факт, что кушаю я за счет мужчины и, возможно, так будет всегда — удручает не на шутку.

Признаться, больше всего напрягало другое: острое ощущение, что я навязала ему себя и детей возрастало вязким комом ежедневно. Если разобраться холодным умом в событиях двухмесячной давности, я просто заявилась к нему в офис и заявила, что беременна. Что, если его желание проживать со мной на одной территории вызвано необходимостью и чувством долга? Кто ему нужен: я или дети?! Ведь никто из нас так и не пытался поднять тему отношений и уж тем более проблему брака…

Да, черт побери, для меня это оказалось важно! Возможно, даже именно это и не давало мне уверенности, что моя разрушенная жизнь в России была не зря. И хоть ежедневно я видела его заботу, порой даже чрезмерную, нежность, даже некую боязнь прикасаться ко мне, как к чему-то хрупкому, бесконечно ему дорогому, я все равно не понимала… Куда это все нас ведет?

— Ты уже думал, как мы назовем девочек? — откинув голову назад, я снова решила забросить все печали и весело заглянула прямо в глаза задумчивому Роберту, — Как думаешь, стоит выбирать американские или русские имена?

Какое-то время Шаворский продолжал разглядывать мое лицо прищуренными глазами, но затем, наконец, выдохнул и, искоса глянув на живот, улыбнулся, но едва открыл рот, дабы что-то сказать, как его телефон между нами активно завибрировал и он, чмокнув меня в нос, аккуратно пересадил на подоконник, быстро направляясь в сторону выхода, попутно деловито осведомляя:

— Прости, я кажется прогулял собрание директоров… Я позвоню доктору Брауну и узнаю насчет дополнительного осмотра сегодня, чтобы ты не переживала. Твоя кредитка все еще лежит в твоей гардеробной в сейфе. Водитель будет ждать твоего сигнала и отвезет по магазинам и куда бы то ни было в любой момент. Я буду в восемь вечера. Не скучай.

— Пока… — тихо прошептала я спине Роберта и опять окунулась в свое удрученное состояние и бескрайние просторы шикарного новомодного Нью-Йорка.

Но стоило мне окончательно погрузиться во внутренний мир, как звонок телефона разрушил пустоту громадного номера.

— Привет, подруга! — весело подмигнула мне Таня и устало откинулась на такую знакомую мне кровать, потерев раскрасневшиеся глаза, — Первое, что хочу тебе сказать: без тебя жизнь в этой квартире скучная до безумия. Второе — у нас уже скоро Новый год и Славик заедет за мной через пол часа, а я хочу только спать и сетовать на жизнь! Это значит, что я уже медленно превращаюсь в свою мать или пока рано волноваться, как думаешь?

— «Спать и сетовать на жизнь» — ты описала мое состояние! — посмеиваясь, поддела я подругу, — Может ты тоже беременна?

— Чур меня! Тьфу-тьфу… — не на шутку перепугавшись, Таня даже села на постели и, только увидев мой озадаченный вид, оправдываясь прошептала: — В смысле, у тебя любовь и семья, а у меня… непонятно что… Так что о детях думать пока рано, да и я пока нацелена на самореализацию.

— Иногда мне кажется, что у меня тоже «непонятно что»… — едва скрывая истинное настроение, сказала я девушке и заметив, как опасно сверкнули ее глаза, зацепившиеся за «улику», тут же попыталась перевести тему: — Я все еще жду тебя в Нью-Йорке. Как насчет небольшого американского отпуска? Думаю, твой босс-отец разрешит прогулять недельку.

— Нет, мышка. Не прокатит… — сев поудобнее на кровати, она вмиг посерьезнела и тут же дала команду: — Рассказывай. И не смей мне врать.

— Предупреждаю, звучит это очень глупо… — сдаваясь простонала я и тут же на одном дыхании выпалила: — Я постоянно сижу в этой гостинице! Эти два месяца похожи на чертов «День Сурка»! Не спорю — очень крутой «День сурка», но… Роберт… он словно все больше и больше отстраняется от меня. Мало того, что мы перестали заниматься сексом, видимся только утром и вечером, так я еще и живу у него «на шее».

— Из твоих уст звучит и правда хреново… — спустя долгую паузу подытожила подруга, но тут же, хитро улыбнувшись, сказала то, что я боялась услышать: — Только не говори, что тебя напрягает ваше проживание вместе без штампа?

Я постаралась закатить глаза как можно правдоподобнее, но, решив не лгать, слишком грубо сказала:

— Черт побери, а разве это не первая вещь, о которой ты думаешь, когда к тебе заявляется вроде как любимая девушка, да еще и беременная?! Я все чаще чувствую себя так, словно не оставила ему выбора. Даже сегодня… У нас первый совместный Новый Год, а он принес мне ОБЩЕЕ приглашение для клиентов отеля и пригласил в ОБЩИЙ ресторан. Господи, он словно действует по накатанной… — постыдившись за свои слова, я тут же закрыла глаза рукой и устало сказала: — Прости, что вылила тебе на голову весь этот бред… Я ведь люблю его и сделала этот выбор добровольно. Роберт тоже постоянно говорит, что любит, но…

— …Больше ничего не делает… — понимающе закончила она предложение за меня и тут же строго продолжила: — Возможно, сейчас ты посчитаешь меня бессердечной стервой, вмешивающейся в чужой монастырь, но… Если во время «медового месяца» он так себя ведет (и сейчас я не имею ввиду его занятость — ты знала, что он — владелец корпорации, когда влюблялась), что будет дальше? Любовницы? Полный игнор? Семейная психотерапия? Ты ведь понимаешь, что не должна жить с ним ради детей, да?

— Извини. Мне… пора. Пока.

Слова подруги напугали меня так сильно, что вместо ответа я просто выключила телефон и, вскочив с места, направилась в гардероб. Нужно было срочно выкинуть весь этот ужас из головы и не важно чем: покупками, прогулками, завтраком, но… никак не мыслями о расставании с Робертом.

«Нет, не смей даже думать об этом… Он любит тебя, а ты любишь его. После всего пережитого ты наконец должна усвоить это как некую манру и не ведись за поводок гормонов!» — в последний раз отчеканила я про себя и, одевшись потеплее, вызвала машину, медленно поковыляв в вестибюль, не в силах избавится от Таниных слов, которые как некая заевшая мелодия безостановочно крутились у меня в голове.