Порочное влечение (СИ) - Бушар Сандра - Страница 85

Голова шла кругом от внезапной откровенности мужчины, из которого вытянуть лишнее слово дорого стоит! Между тем я чувствовала себя безумно виноватой и причин этому было немеряно. Только вот сперва нужно было выяснить один немаловажный факт…

Собравшись внутри, я натянула маску серьезности и, тяжело выдохнув, аккуратно убрала руки мужчины со своего лица, наблюдая за тем, как некая безысходность медленно заслоняет все другие эмоции в его глазах. Посему все же не стала отгораживаться слишком сильно и отчаянно сжала его ладонь прежде, чем без эмоционально заявить:

— Я знаю, что ты забронировал номер для молодоженов на вечер! — Шаворский на минуту замер, а затем непонимающе уставился на меня, словно ожидал длинного объяснения, а это была лишь предистория. — А еще я знаю, что ты заканчиваешь работу в два часа дня! — новая порция недоумения и вот уже мое лицо залилось краской прежде, чем задать решающий вопрос: — Скажи, у тебя есть любовница? Я хочу снова тебе сказать, что ты ничего мне не должен только потому, что я беременна. Ты не обязан портить себе жизнь моим в ней присутствием. Ты не должен что-то придумывать, скрываться… Потому что жизнь одна и мы с девочками превратим ее тебе а ад.

Молчание длилось долго. Настолько долго, что я почувствовала жжение в легких от долгой задержки дыхания и еще… мне было неуютно под его взглядом, будто высчитывающим насколько я чокнулась — стоит ли везти меня в психиатричку сразу или можно перед этим попытаться поговорить.

— Окей, я попытаюсь списать все это на беременность… — сквозь зубы прошипел Роберт скорее себе, чем мне, и, прежде чем снова позвать водителя в машину, мертвой хваткой вцепился мне в шею и с некой угрозой в голосе прошептал прямо в губы: — Я уже понял, что сюрпризы ты не любишь, но у доктора тебе обследоваться все же нужно. Блядь, ты сейчас лишила меня пары лет жизни, понимаешь это?! И запомни раз и навсегда: ты уже приняла решение, приехав ко мне, и я не позволю твоим разбушевавшимся гормонам все испортить. Ты моя и больше не сбежишь! Запомни! Не запомнишь сама — сделаю тату! На лбу! — стоило водителю вернуться на место, как мужчина тут же пересел на сидение рядом со мной и, крепко сжав руку, будто я намеревалась куда-то сбежать, задал направление: — В медицинский центр планирования семьи «Браун и партнеры».

Всю дорогу я молчала. От части мне было стыдно за свое поведение, а с другой стороны я снова ничего не поняла. И, хоть мне и вправду хотелось списать все на интересное положение, червячок внутри продолжал грызть огромный сухарь недопонимания.

Роберт тоже молчал, но раздражение, эмоциональное возбуждение и злость чувствовались буквально физически. Его рука так сильно сдавливала мою, что, когда машина наконец остановилось и Шаворский все же позволил расцепить мертвую хватку, буквально перестала ощущать ладонь на несколько минут.

— Ты пойдешь со мной на осмотр? — от моего удивленного голоса брови Роберта насупились еще больше и тот, снова подхватив меня под руку, быстро потащил внутрь, — Просто ты постоянно работаешь…

— Если ты не забыла, это и мои дети тоже! — практически выплюнул мужчина, буквально заталкивая меня в лифт. Но прежде, чем он доехал до нужного этажа, нетерпеливо повернул меня к себе и, отчеканивая каждое слово, сказал: — Хотя нет, беременности все же мало, чтобы выкинуть подобное. Потом жду от тебя подробных объяснений.

Сдержаться и не закатить глаза оказалось выше моих сил и факт, что Роберт не шутит, только усугублял сложившуюся ситуацию.

Быстро лавируя по запутанным коридорам, Шаворский подвел меня к нужному кабинету, будто был тут и не раз. Затем нетерпеливо постучался и уже через несколько минут я лежала на небольшой кушетке, пока доктор делал очередное узи.

— Хм, что я могу сказать? Все в норме, нет никаких патологий или осложнений, что не так часто бывает в нашем климате при вынашивании двойни… — удивленно подметил Браун и, тут же покосившись на Роберта, уверенно сказал: — Нет никаких причин для беспокойства. Кстати, после обследования могу уверенно заключить, что физическая близость все еще разрешена. Естественно, без всяких излишеств и чрезмерного энтузиазма.

На секунду я замерла и отвела завороженный взгляд от двух маленьких комочков на экране, намереваясь понять — поэтому ли Роберт каждый раз уходил от меня вечером, дожидаясь пока я усну — ждал заключения врача?! Несмотря на то, что я уже давно знала, что стану мамой, каждое узи было для меня неким откровением и я все никак не могла осознать, что дети на экране как-то относятся ко мне… и моему любимому мужчине, как живое подтверждение нашей любви.

Покосившись на Роберта, я так и не услышала его ответ доктору, ведь мужчина был полностью поглощен изображением двух маленьких девочек. Приятное тепло прошло по всему телу, ведь его глаза… они буквально светились и горели каким-то новым, недоступным мне блеском. Будто мужчиной была открыта новая глава, поглотившая его с головой, и теперь он с нетерпением хотел прочитать книгу от корки до корки. Это была даже не любовь, а что-то… больше. Более сильное, надежное, важное… Легкий укор ревности ударился о скалу печали и безумной радости.

Боже, кажется я облажалась…

— Это наши дети, Роберт… — хрипло прошептала я мужчине и он, будто очнувшись ото сна, посмотрел на меня так… С какой-то неведомой мне печалью, будто я подвела его доверие и задела какие-то глубинные чувства. — Я знаю, что не имела права решать за тебя. Мне очень жаль, что даже не попыталась поговорить.

— Пожалуй, я оставлю вас наедине на какое-то время, — многозначительно подмигнув мне, доктор поспешно встал и уже через минуту кабинет погряз в тяжелой ауре недоговоренности.

— Зачем ты это сделала? Я искренне не понимаю, Полина… Ты всегда будешь принимать решения, даже не пытаясь поговорить?

— Просто… Сперва меня мучил вопрос: что было бы, не приедь я к тебе два месяца назад и не навяжи себя и детей, а? Потом отсутствие секса, всяческое избегание темы наших взаимоотношений, никаких разговоров о браке! Затем еще этот номер в отеле и твое вранье… Роберт, все так навалилось… Я почувствовала себя не нужной и просто… Просто хотела помочь тебе! — выпалила я на одном дыхании и отвернулась к белой стене, будто бы отгораживаясь от реакции Роберта на мое откровение.

— Мышка, мышка… Кажется я что-то должен тебе показать, пока ты еще чего-то себе не придумала… — удивил меня мужчина и я тут же с надеждой посмотрела на него, а его уставшие глаза все еще завороженно изучали монитор, где наши девочки свернулись в два маленьких комочка, а одна из них вытянула руку таким образом, будто махала нам. И хоть разглядеть это было трудно, но я была уверена — Роберт тоже это видит. И, как-будто в подтверждение моих слов, он нежно прошептал прежде, чем стянуть меня с кушетки: — Это будет первое фото в семейном альбоме.

Я понятия не имела, куда Шаворский меня везет, и, главное, что я надеюсь там увидеть, но сейчас поистине понимала, что все мои тревоги того не стоили. Ну вот не может человек, лгущий о своих чувствах, обращать свою нежность к человеку, которого не любит. Не может он с таким невероятным одухотворением смотреть на первое узи своих детей… Просто не может!

Авто остановилась на небольшой площадке около Центрального Парка. Не говоря ни слова мы вышли из машины и быстрым шагом направились вглубь густых зарослей прямо к Заливу Банк Рок. Я знала это только потому, что несколько недель назад, прогуливаясь с Робертом по парку, запомнила это место как наиболее живописное, о чем поспешила ему сообщить…

Только в этот раз все было по-другому… Сперва меня смутили полностью пустые тропы для пешеходов, а затем дорожка, которая (о мой Бог!) лепестками роз устилала дорогу прямо к берегу, где невероятное количество маленьких фонариков, превращали обычный лес в некое подобие волшебного.

На берегу стояла небольшая черно-белая яхта с металлическим отливом, которую не удавалось разглядеть, так как из-за зимнего времени темнеть начинало рано, да и обильный снегопад не позволял полностью открыть глаза, но я не могла не увидеть большую белую арку, украшенную живыми цветами и большими разноцветными шарами, около нее.