Вспомнить молодость (СИ) - Романов Андрей Олегович "Александр Ворон" - Страница 84

Виктория действительно оказалась парализована пощечиной Эми, и даже говорить не могла, но она решила использовать на сестре другое свое оружие, чтоб успокоить у той истерику, и ударила во всю мощь, своей аурой. Меня пробрало, и захотелось этот навязанный страх перековать в ярость и выплеснуть обратно. Эми досталось еще сильнее, она попятилась, ее лицо исказилось от ужаса, но он очень быстро сменился отвращением.

– Тварь тут ты! И ты мне противна! Тебе меня не запугать своей дрянной аурой! – высказалась Эми, и, повернувшись ко мне, помогла подняться. – Кента, пойдем отсюда, видеть ее не могу!

Я согласился, и, обняв все еще пребывающую в ярости и истерике, мою девушку, повел ее прочь из внутреннего дворика больницы, и от глаз многочисленных свидетелей семейной ссоры. Дальнейшее я видеть в живую не мог, но эта сцена почти мгновенно затопила интернет, и я не раз любовался моментом, когда с Виктории спадал паралич.

Девушка, вмиг потеряла всю свою высокомерность, обессилено упала на землю, бездумно глядя нам вслед, на ее собственном лице была картина полного шока и ужаса. И Виктория без остановки повторяла.

– Она меня боится…

Виктория поняла, что ее аура вызвала не восхищение, как должна была бы, а страх у самой близкой сестренки, она вызвала у нее страх, это значит, что Эми ее действительно ненавидит, значит, она действительно радикально перегнула палку, и по всем статьям не права. Вот это действие своей Силы на сестру, Викторию подломило куда сильнее всей устроенной истерики и обвинений. Слава получила очень серьезный моральный удар, и была не в силах его перенести, от такой боли ее неуязвимость не спасает.

Мы с Эми отошли не так уж далеко, разместившись на скамейке в сквере рядом с больницей. Я ковал железо пока горячо, признаваясь девушке в страстных чувствах, она отвечала мне тем же, дополняя ответ поцелуями и заверениями что и на километр свою сестру коме не подпустит, и вообще больше не оставит меня одного. Было бы идеально целоваться не на скамейке, а в более уединенном месте, но я понимал, что рановато и скандал еще не закончен.

У девушки зазвонил сотовый, она его достала, посмотрела на имя абонента «Кэрол» и зашвырнула в урну, продолжив поцелуи. Я еще раз заверил, что люблю ее, но не забыл уточнить, что у меня много друзей, с которыми я ее познакомлю, и которых я тоже люблю. При этом заверяя, что с ними она точно подружится, как нормальная девушка, без лишних требований и ожиданий, которые хотела у нее видеть Виктория.

Во время очередной серии поцелуев нас прервали, вот поэтому я и не стремился найти укромный уголок, чтоб расширить знакомство. С неба буквально рухнули две женщины Кэрол Далтон прозвище Брандишь, она же мать Виктории и Эми, а так же Сара Пелхам, прозвище Леди Фотон. С этой парочкой без серьезной подготовки я бы даже в костюме встречаться не хотел. Но сейчас подготовка была, и скверик этот далеко не безлюдный, так что убивать меня точно не будут, свидетели помешают, а ко второму раунду семейного скандала я готов, и точно знаю, что Эми будет на моей стороне.

Но Кэрол смогла меня удивить первым же восклицанием.

– Что ты сделала с Викторией, гадина? Все же пошла по стопам своего гадкого отца злодея! – Выпалила она, надвигаясь на Эми.

Девушка на это обвинение отреагировала неожиданно эмоционально, я сжал ее ладошку, успокаивая и придавая сил, это помогло.

– Ничего я с ней не делала! Просто высказала все, что думаю о ней самой, о тебе и всей вашей гадкой лицемерной семейке! Я больше не хочу иметь ничего общего с безумной высокомерной стервой, и лицемеркой, приютившей отобранного у отца ребенка, и делающей вид на публику, что все хорошо, но не способной испытать и каплю любви! Только обвинения в том, что я не вылечила Марка! Ты сама меня постоянно подталкиваешь быть как отец и еще попрекаешь этим! – Высказалась Эми, сжимая мою ладошку, чувствуя в ней поддержку и силу выпалить все, что в ней копилось долгие годы, я и сам не подозревал что она приемная, и какие у них в семье интересные отношения. Как просто, оказалось, отколоть Эми, просто убрав ее обожание Славой и чуть ту спровоцировав. Кэрол сорвалась и вовсе без всякой помощи, и правда, являясь лицемеркой.

Она ответила в том же тоне, подтверждая только что выдвинутые обвинения и ругая ее за такое отношение к Виктории и нежелание помочь Марку. Дошло даже до того, что Эми стали тыкать тем, что ей нравится смотреть на страдания окружающих, поэтому она не желает помочь и вообще постоянно в больницу ходит. Эми тоже не стала отмалчиваться, распаляя конфликт еще сильнее, я был этому только рад. Но когда Кэрол в порыве гнева собралась влепить моей девушке пощечину, я решил вмешаться.

Брандишь, способна создавать энергетическое оружие, и может превращаться в почти неуязвимую энергетическую сферу, но сейчас она была просто истеричкой, на расстоянии удара. Я перехватил ее руку, заломил слегка и оттолкнул Кэрол на пару шагов. Тут Сара оживилась, но, похоже, она тоже считала, что Кэрол слегка зарвалась, и ничего говорить мне не стала, встав между нами, лицом к подруге.

– Достаточно, я уже понял, какая у вас любящая семья, и насколько Эми горит желанием возвращаться. Все что она хочет это жить нормальной жизнью! – Яростно выкрикнул я. – А вы этого не понимаете и не желаете понять! Вы все видите в ней только Панацею, но она хрупкая и ранимая девушка Эми, в вашем доме, да еще с таким отношением она не сможет быть счастлива! Я не позволю над ней издеваться, она будет жить у меня, ты ведь не против, дорогая?

– Я согласна! – Подтвердила Эми, вцепившись мне в руку.

– Мы уходим, надеюсь не надо вызывать СКП и полицию для этого?

– Не надо. – Согласилась Сара. – Эми, прости, все не так…

– Не надо тетя, все, так как и должно было быть. Но «домой» мне точно возвращаться не хочется, и вряд ли захочется…

Кэрол мешать не стала, и мы относительно спокойно ушли, я не забыл прихватить выкинутый телефон, а то ведь потом Эми сама жалеть будет о потерянных контактах и прочей мелочи. Правда пока мы добирались до дома, я несколько раз видел в небе летающие силуэты людей, не так-то просто со мной отпустили Эми, но после столь громкого скандала, вряд ли кого удивит, что девушка переехала к своему парню, а не осталась с приемной семьей. Как я уже говорил, жил я не один, а вместе с Софией, да и Мэди тоже перебралась ко мне, не оставаться же ей скучать в своем доме одной. К счастью и девочки были излечены моими стараниями от ревности, и мое желание значило для них куда больше собственного, и Эми не должны были особо смутить конкурентки, но только чуть позже, когда она осознает что перешагнула черту, а до того, лучше девочкам не пересекаться. Еще на подходе, я отправил подругам смску с просьбой, меня не встречать и дать возможность поговорить с новенькой без лишних мордашек, и они эту просьбу выполнили. На пути в спальню, нам с Эми никто не встретился, разве что на прикроватном столике стояли две чашки горячего кофе с булочками ручной выпечки.

Кофе был ароматным, но совершенно нас не заинтересовал.

– Эми, забудь о Панацее, в этом доме ты можешь быть самой собой! – Горячо заявил я, стягивая с нее бесформенный балахон с красными крестами. Под ним оказались милые трусики и белый лифчик.

Девушка замерла, рассматривая сваленный в кучу костюм Панацеи, и кажется, осмысливая мои слова, и с восторгом воззрилась на меня, я обнял ее, крепко прижимая к себе, и давая опору, Эми с такой силой сжимала меня в объятьях, что я с трудом дышал. Я поглаживал ее нежную слегка напряженную спинку, попутно расстегнув застежку лифчика, чувствуя как напряжение постепенно уходит, сменяясь желанием. Эми отбросила от себя все плохое, слова и обвинения и сосредоточилась только на мне и ласкающих ее руках. Она разжала свою крепкую хватку, и наши лица замерли напротив друг друга, я приблизился, аккуратно втянул в себя ее горячую нижнюю губу, а следом потянулся и скользкий язычок. Мы страстно целовались, постепенно смещаясь к кровати, и повалились на нее, не размыкая объятий. Эми оказалась снизу, и чуть отстранившись, я отбросил скрывающую великолепную грудь одежду и, положив руки на два чудесных холмика, стал их ласкать, чувствуя, как под моими ладонями затвердевают вершинки, наливаясь особой силой.