Злобный леший, выйди вон! (СИ) - Аведин Илья - Страница 60

- Не буду.

- Хорошо, - сказал Пожар. Он понял, что извозчик соврал, но нисколько этому не огорчился. Крестьянская молва – один из самых верных способов донесения информации во все времена. Если хочешь, чтобы сказанное тобой  исказили на десять раз, так лучше средства не найти.

- Есть тут один купец – Соломон. Так вот он выкупил несколько прекрасных, цветущих деревень, да за полгода превратил их в настоящие руины. Людям там житья нет. А это же наши люди, наши крестьяне! И все, что они производят, уходит через южные степи. Через земли псоглавцев, ты подумай. Этот купец нашел способ договориться с полуголыми, оголтелыми, грязными варварами.  Если бы он вел торговлю с другими княжествами, так проблем бы не было: князья бы нашли способ повлиять на него. А раз он занимается разграблением недр наших земель, и богатеет на этом, то и разговор с ним должен быть короткий, ибо он не кто иной, как враг всего нашего царства! Верно?

- Пожалуй, верно, - сказал Прохор, хоть и не всем словам Пожара он поверил, ведь сам слышал на ярмарке слухи о том, что недалеко от их княжества, есть до того чудные для простого люда земли, что крестьяне бегут туда, даже под страхом казни. Но если ты уже ступил на эти заветные земли, то тут тебе и крыша над головой, и теплая еда, и работа найдется.

Несколько верст проехали молча, после чего Пожар опять заговорил.

- Да, с купцом тем, все могло бы давно закончиться, если бы не леший из Глухого Бора. Чего так смотришь удивленно? Не веришь? Мужики, смотрите-ка, он думает я несу чушь какую-то. Так вот, знай, как там тебя? Прохор? Знай же Прохор, что духам леса далеко не все равно до наших дел. И Соломон нашел путь, как сладить с ним. До чего же сладко он поет, раз смог спеться и с псоглавцами и с Лешим. Соловей, точно тебе говорю.

Пока телега двигалась вдоль Глухого Бора, разговоров в ней не было. Прохор молча вел лошадь. Пожар сидел рядом с ним и вглядывался сквозь деревья, иногда спрашивая самого себя, какую высоты они имеют. Анис и Харитон сидели позади, на деревянных ящиках, которые погрузили еще в Выселках и тоже оглядывали деревья.

- Как думаете, шесть или пять? – спросил их Пожар, не оборачиваясь.

- Шесть, - сказал Анис.

- Угу, - буркнул Харитон.

Прохор не понял в чем дело, но спрашивать не стал. Когда телега оставила Глухой Бор позади, Пожар вновь принялся толковать о «нынешнем положении».

- А оно таково, что теперь Леший этот кидается на людей проезжающих мимо. Сколько раз к нам приходили сведенья о побитых купцах, что ведут свои дела честно, в отличие от Соломона. Так уж вышло, что тракты все лежат вдоль этого самого леса, и по-другому никак не проехать. Царские опричники уже всех разбойников почти поперебили, а тех, что еще живы, заставили спрятаться в такую глушь, что днем с огнем не сыщешь. А вот с Лешими бороться опричники не научены, в отличие от нас парни, да? А? Верно я говорю? – сказал он и засмеялся.

- Ничего, - продолжил Пожар, - скоро Леший отправится далеко и надолго.

- Убить Лешего в его же лесу еще не удавалось никому, - заметил Прохор. – Как же вы собираетесь это сделать?

- Огонь все сделает за нас, - сказал Пожар и осмотрел ящики, лежащие позади. – Гляди. Это Лысовка?

- Да, подъезжаем, - сказал Прохор и подстегнул лошадь.

Часть II - Глава 19

Олег выслушал Прохора. Ему трудно было поверить, что кто-то может решиться на такой поступок: оклеветать Лешего, чтобы затем сжечь Глухой Бор. Кому же от этого польза?

- Они называют себя огненники. Подчиняются царю. Ты не слышал? Теперь над всеми князьями вновь стоит царь. Салтаном зовут. Говорят, в своем краю он крестьянам и быт и труд устроил, так, что был признан мудрым самым и выбран на последнем сидении.

- Мне дела до царя нет. А вот огненники, - он задумался. – Когда они явятся?

- Когда дожди пройдут и земля высохнет. Самое малое три дня осталось.

Они подняли глаза к небу. Вдалеке тяжело ползли дождевые тучи. Раньше, Олег бы недовольно поморщился, глядя на них, но теперь лишь эти суровые толстяки сдерживали взявшуюся из-ниоткуда напасть.

- Спасибо, Прохор. Ты вернул долг, хоть я никогда не держал тебя в должниках.

- Если я могу еще чем-то помочь, только скажи.

- Я пока не знаю. Послушай, дозорная вышка, что стояла на окраине поля, еще там?

- Вышка там, только дозора никакого больше нет. Крестьяне больше не бегут из деревень, потому что бежать больше некуда. Да и дикие звери из леса в поля не ходят, скот не грызут. Вот и пустует вышка. Лестница вся сгнила давно, так что даже не залезть.

- Ты сможешь завтра, перед рассветом, встретить меня у той вышки?

- Смогу. Вы что-то придумаете, да? Только смотри, чтобы это жителям деревни боком не вышло. Я помочь-то помогу, но не против своих.

- А ведь еще недавно я и сам был одним из «своих».

- То когда было? Ты теперь, небось, волку ближе по духу, чем мне. Ладно, Олег. Я рад, что признал тебя и спас своим предупреждением. Вы тут решайте, что делать, а завтра утром встретимся на окраине поля. Прощай.

- Прощай, - ответил Олег. Он нехотя признал, что с большим удовольствием поговорил бы с ним подольше, но события торопили.

Прохор запрыгнул на коня и поскакал обратно в деревню. Когда, он проехал мимо Теодора Кительсона, тот уже оделся и приветственно помахал всаднику, на что тот учтиво склонил голову.

- Кто это был, Олег?

- Призрак прошлого.

- Он был вполне осязаем для призрака. А, это фигура речи! Что-то меня припекло, похоже. Надо нам возвращаться, облака скоро все затянут. Поскорее бы уже солнечные дни, тогда я точно оправлюсь.

- Не стоит их торопить. Послушай сначала, что мне сказал призрак.

Когда они добрались до убежища, Олег закончил рассказ.

- Позовем Лешего, - сказал Теодор Кительсон, спрыгивая с телеги, - без него это не решить.

- Я тоже так думаю. В конце-то концов, это его лес.

- А пока давай подумаем своими головами, что мы можем…

Не успел Теодор Кительсон договорить, как зеленый лиственный потолок разверзся над их головами и изумрудный орел упал камнем перед ними.

- В чем дело? – спросил Леший.

- Но как ты?..

- Ты часть меня, Тео. Не забывай. Я ощутил, что лес в опасности. Говорите.

Олег рассказал все, что знал. Леший не сводил с него золотых глаз.

- Вы ничего не будете делать, - сказал он и поднял вверх палец, когда ученый попытался возразить, - вы в лесу лишь гости, а потому не сможете его защитить. К тому же люди не самый надежный союзник в войне с людьми. Хозяин тут я, – сказал он тоном, который не позволял противиться. - Ваши собраться пришли по мою душу, но им ее не забрать.

- Мы можем помочь, – сказал Олег.

- Если это понадобится. Надеюсь, нет. А пока сидите здесь. Ни шагу из леса! До сумерек я буду знать, что делать. Ждите.

Теодор Кительсон и Олег хотели еще что-то сказать, но Леший обратился волком и исчез в чаще за их спинами.

- И что теперь?

- Будем ждать, как он и сказал.

Теодор Кительсон понурил голову и пошел в убежище. Олег последовал за ним.

***

- Вот так я и познакомился с ней, - закончил историю Теодор Кительсон.

- Подожди, а что с ее отцом?

- А ты подумай, я ведь не зря упомянул ту козу, - сказал Теодор Кительсон с лисьей улыбкой.

Олег призадумался. Глаза его округлились.

- Не может быть!

- Ха! Догадался?

- Ну, дела. Готов поспорить, за такое тебя должны были казнить.

- И ты бы выиграл спор. Мне действительно грозила казнь через падение с Соленого Утеса. Но мне повезло покинуть ее дом, прежде чем туда прибыла стража.

Дверь в круглую комнату открылась, и теплые лучи лампы осветили Лешего.

- Завтра утром, ты встретишься со своим другом, Олег, - сказал Леший с порога.

Олег хотел сказать, что Прохор не его друг, но Леший не дал ему этого сделать и продолжил:

- Мне нужно, чтобы ты привел Бокучара сюда.