Возвращение - Красников Андрей Андреевич - Страница 10

После чего, плюнув на возможные опасности, просто заснул, наслаждаясь сытостью и уютом, идущим от костра.

Следующая ночь выдалась неожиданно теплой, даже жаркой. Расстояние, отделяющее меня от Валески, все еще было не столь большим, чтобы почувствовать настоящее дыхание юга, но лето продолжалось, и мне явно довелось попасть в полосу зноя.

Развалившись на ставшем уже совсем привычным и удобным бревне, я двигался вперед — поглядывая на звездное небо, болтая ногами в воде и изредка ворочая шестом.

Мысли, оторвавшись от насущных проблем вроде голода и холода, снова обратились к ближайшему будущему.

Обстоятельства недвусмысленно намекали, что на континенте мне больше не место. Срединное княжество, Империя, Тардия — нигде не рады Рико Пепельному. В принципе, можно было бы отправиться в Сакк… Но туда мне совсем не хочется. Слишком уж непохожи саккцы на жителей Пустоши или той же Империи. Да и награда, обещанная князем за мою поимку, не позволит хоть немного расслабиться — даже в тех краях.

— Она теперь нигде не даст расслабиться, — мрачно заметил я, рассматривая далекие серебряные искорки, слабо мерцающие над головой.

В общем-то, дорога у меня теперь только одна — обратно домой. Да, там тоже будут искать, да, там находится Шаран… Но это все — довольно знакомые проблемы. По крайней мере, в любой город Пустоши я спокойно смогу зайти, не опасаясь того, что стража на воротах тут же примется меня убивать. Конечно, потом придется держать ухо востро, но по обычаям и законам полуострова я все равно буду иметь там некую иллюзию безопасности. Не то что здесь.

А вот как добираться до родных краев… Сложный вопрос. Прямой путь лежит через земли Империи и займет у меня не одну и не две недели. Придется опять скрываться и бродить по лесам… Ничего особо страшного в этом нет, но и приятного тоже мало. Вот если бы можно было добраться к берегам Пустоши по воде…

— Хм.

Действительно, почему бы и нет? Пока что река рассматривалась мной исключительно как способ быстро и незаметно скрыться от врагов, но ведь с ее помощью можно сплавиться и до моря, а уже там каким-нибудь образом договориться с местными торговцами или рыбаками, после чего спокойно уплыть вместе с ними на запад.

Я перевел взгляд на окружающую меня воду и принялся задумчиво рассматривать отражение луны в слегка волнующейся поверхности.

У этого варианта тоже были свои минусы. Например, где гарантия, что мне действительно удастся с кем-то там договориться? Проще выдать чужеземца страже и получить награду, чем рискнуть и повезти его куда-нибудь.

Вопросы, вопросы…

В воздухе постепенно сгущалась духота. У нас в Пустоши это всегда было явным признаком надвигающейся грозы; может быть, и здесь эта примета сработает. Хорошо, если так.

Зачерпнув пригоршню воды, я ополоснул лицо, а затем опять сонно притих на своем бревне. Мысли незаметно перешли на Эстерси. Интересно, если догадки окажутся верными и мне действительно удастся ей помочь — как будет выглядеть благодарность богини?

— В принципе, можно устроить ночи любви… — сонно пробормотал я. — Неплохой вариант…

Над рекой прокатился оглушительный грохот. Сияющая лента молнии упала с темных небес и вонзилась в одно из деревьев на берегу. Полыхнуло пламя.

Я, не ожидавший ничего подобного и пребывавший в ленивой дремоте, от внезапного испуга вздрогнул, дернулся и, не сумев удержаться на стволе, шлепнулся в воду.

Вынырнул, заново ухватился за дерево, а потом с неподдельным испугом посмотрел наверх.

— Простите, госпожа, это не со зла…

Мне никто не ответил. Вдалеке зажглась еще одна молния, затем еще. Неожиданно подул ветер, принеся с собой крупные капли дождя.

Гроза все-таки началась.

Я, выбравшись на свой жалкий плот, некоторое время радовался прохладе и наступившей наконец-то свежести. А потом замерз, и жизнь опять показалась мне полной несправедливости и страданий.

Вдобавок очень некстати вспомнилось, что на открытых пространствах молнии чаще всего бьют в возвышающиеся над поверхностью предметы: деревья, стоящих людей… бревна, плывущие по реке.

Стало как-то неуютно, и я в какой-то момент даже принялся было грести в сторону берега, намереваясь переждать там буйство стихии. Но заметил, что гроза быстро уходит куда-то на север, и немного успокоился. Прекратил размахивать шестом, прижался к ближайшей ветке, затих…

Дождь продолжал усиливаться, с громким шелестом падая на реку и превращая мир вокруг меня в сплошное царство воды. А вот ветер, наоборот, постепенно стихал, молнии тоже сверкали все реже. Гроза оказалась весьма скоротечной.

Несмотря на холод, я все-таки задремал. И очнулся от пропитанных страданиями и тревогой грез только ближе к рассвету, когда дождь уже окончательно стих, сменившись густым утренним туманом.

— Ой…

На левом берегу реки расположился очередной городок. Окутанный белесой дымкой, он вызывал ощущение какой-то нереальности, призрачности. Проскальзывающие в прорехах тумана строения, стоящие у причала корабли, наполовину погруженные в молочно-белую мглу… Одинокая собака, выбравшаяся на пристань и спустя несколько секунд снова исчезнувшая среди домов…

Завораживающее зрелище.

Когда город скрылся из виду, я немного встрепенулся и сбросил с себя наваждение. Совсем скоро окончательно рассветет, пора уже задумываться о том, чтобы уводить свое бревно поближе к земле и готовиться выбираться на дневку. Впрочем, на всякий случай можно и немного подальше отплыть…

— Твою мать! — Я подпрыгнул на месте и с размаха треснул себя ладонью по шее. — Тварь!

На руке обнаружился громадный и все еще живой комар. Здоровенный, с фалангу пальца длиной. Еще раз выругавшись, я отправил неудачливого кровопийцу в реку и почесал зудящую шею, зорко посматривая по сторонам.

Первый привет с юга. Если верить рассказам подвыпивших торговцев, некогда рассказывавших всякую чушь в трактире отца, там хватает всевозможных страшных тварей. Огромные насекомые, чудовищные змеи, исполинские крокодилы… Конечно, верить пьяным байкам глупо. Но ведь на чем-то они все-таки основаны… и появившийся комар-переросток — отличное тому подтверждение.

Спустя пять минут ко мне прилетела еще одна кровососущая сволочь. Покружилась рядом, оглашая окрестности тонким противным писком, затем скрылась.

Я вздохнул и принялся все активнее загребать шестом, направляясь влево, к тому же берегу, где только что виднелся город.

Ледяная постоянно расширялась и сейчас была уже заметно больше полумили в ширину. В таких условиях мне поневоле приходилось причаливать к тому ее краю, который располагался ближе, а не к тому, куда хотелось бы.

Пыхтя от усилий, я кое-как вывел бревно из стремнины и начал гнать его в сторону располагавшейся шагах в семидесяти суши.

— Сплавляться по реке, конечно, здорово… но… вот эти вот моменты… злят…

Через десяток минут мне пришлось успокоиться и на время оставить в покое шест — не особо привычные к гребле руки в очередной раз устали и начали побаливать. Гнусное и неприятное занятие, конечно. И как тут не вспомнить могучих атлетов, часами сидящих на веслах…

Душу кольнула черная зависть.

— С другой стороны, у них весла, а у меня — только облезлая ветка. Веслами-то всяко удобнее.

Слегка успокоив себя этими словами, я уставился на медленно проплывающий мимо и уже совсем близкий берег.

Небольшие изменения по сравнению с окрестностями Валески все же чувствовались. Зелень стала еще более пышной, деревья теперь росли гораздо плотнее, появилось множество вьющихся растений. И повсюду шныряли комары, чтоб им пусто было…

Мне пришлось прихлопнуть очередное севшее на запястье насекомое, нарушив утреннюю тишину звуком шлепка, а затем и очередным крепким словечком — гадина успела-таки вонзить в кожу свое жало.

Лежащее у самого берега длинное черное бревно неожиданно шевельнулось и скрылось под водой.

Я замер.

На плечо уселся еще один комар, но в этот раз мне было как-то не до него.