Пятничная я. Умереть, чтобы жить (СИ) - "Это Хорошо" - Страница 12

— Вы в чем-то со мной не согласны, фьорнэ Моберг?

Бли-и-ин… Или как говорят в таких случаях эльфы — Вечный лес!

— Никак нет!

— Тогда и не трясите головой, как сарим у привязи.

— Это она без проблем. Ей привычнее трясти другим местом, — раздалось из строя, и Янис-Эль вздохнула.

— Фьорнис Кирл-Сон? — Тарон вскинул бровь, а Янис-Эль тихо хрюкнула — больно уж у ее недоброжелателя фамилия забавной оказалась, почти как у толстяка с моторчиком по фамилии Карлссон. — Кажется, вы что-то имеете против фьорнэ Моберг? В таком случае не кажется ли вам более достойным не выкрикивать с места, а высказать все в лицо?

— Готов хоть сейчас, пресветлый дор!

— Тогда прошу ко мне. Янис-Эль, сюда же, — Тарон махнул своей единственной рукой. — Думаю, вам будет полезно выпустить пар. К бою!

— Я с теми, кто не достоин звания воина, не дерусь, — долговязый Кирл-Сон выпятил подбородок.

— Я вам это и не предлагаю, — Тарон легко пожал плечами. — К бою. У вас пять минут.

— Да она и одной не продержится, — Кирл-Сон, демонстративно хрустнул костяшками, разминая пальцы.

Янис-Эль заскучала. Еще один болван малолетний, которого уму-разуму учить… Забияка прыгнул вперед, широко размахнувшись. Янис-Эль легко отступила в сторону, уклоняясь от удара, перехватила нападавшего привычным захватом и отправила Кирл-Сона, как ему и положено, в полет. На маты, набитые соломой.

Эльф вскочил, еще больше озверел, что стало совершенно очевидно по той самой «неотразимой» улыбке, которой, как видно, обрастали все «ушастики» в состоянии… Как там Джоанна это назвала? Эйнор-тоу? Янис-Эль для себя решила, что это, наверно, что-то вроде боевой трансформации, которая происходила сама собой от ярости или в том случае, когда «длинноухому» предстояло сражаться. Вот Кирл-Сон и обзавелся «акульей челюстью»… А следовательно, стал и на порядок сильнее. Это нужно было учитывать.

Эльф-забияка вновь, очертя голову, кинулся навстречу Янис-Эль… И все повторилось. Уклонение, захват, рывок для ускорения инерции уже и без того движущегося тела, глухой удар о маты. В очередной раз вскочив на ноги, Кирл-Сон возмущенно заорал:

— Она не дерется! Это не бой! Это…

— На ваше счастье, — кивнул Тарон. — Потому что, если бы это был бой, фьорнэ Моберг вам бы уже живот ножом пропорола, или, доведя захват до конца, вывихнула руку. Или свернула шею. А вам, фьорнис Кирл-Сон, я выношу порицание. Вы в ходе учебного поединка приняли эйнор-тоу. Напоминаю вам: это недопустимо.

Янис-Эль тут же намотала сказанное на ус. Она-то в драке с теми парнями, которые посягнули на честь Джоанны, скалилась, да еще как. Правда, тогда поединок и не был учебным…

— А вот фьорнэ Моберг этот запрещенный в стенах нашей Академии прием не использовала. Ее силы остались прежними, и тем не менее на матах раз за разом оказывались вы.

В шеренге послышались смешки. Настроения Кирл-Сону это, понятно, не прибавило. Он вновь бросился в драку, но играть с ним Янис-Эль уже надоело. Тем более что, увлекшись, она, как видно, показала что-то лишнее из своего до сих пор тщательно скрываемого арсенала, и теперь Тарон смотрел на нее, внимательно прищурившись и покусывая нижнюю губу. Пора было заканчивать, и Янис-Эль встретила очередную атаку соплеменника четким ударом в центр грудины. Кулаки у Янис-Эль были мелкими, но костистыми и крепкими. Кирл-Сон, как сбитый вражеский беспилотник, рухнул на землю, хрипя и скребя пальцами грудь, в глубине которой шокированно сбилось с ритма сердце.

Янис-Эль отошла в сторону. Это в кино злодей долго бьет положительного героя, а тот все героически держится и только в последний момент ухитряется собраться с силами и дать отпор супостату. В реальной жизни все не так. Один хороший удар, четко попавший в нужное место, решает вопрос сразу. Как точку ставит. Янис-Эль ее и поставила.

После занятия, которое состояло из пробежки, комплекса силовых упражнений и спаррингов — рукопашных и с оружием в руках — на нее косились странно и даже как-то шушукались по углам. Кирл-Сон, немного придя в себя, попытался бузить, но бдительный Тарон быстро поставил его на место. А после ткнул грозным указующим пальцем и в Янис-Эль.

— А вы, фьорнэ Моберг, не забудьте о том, что после окончания занятий я вас жду у себя. И разговор у нас будет долгим.

Теперь на Янис-Эль смотрели едва ли не с жалостью. И даже Кирл-Сон больше не возникал, видимо, полагая, что о покойниках — или хорошо, или ничего. После урока Тарона был обед в столовой — бесплатный, что Янис-Эль порадовало чрезвычайно. Хоть благодаря своему дару она и стала зарабатывать очень прилично (ее сыскное агентство не сидело без работы ни дня), но была уверена, что копеечка рубль бережет. Нет, Янис-Эль скрягой не была, но счет деньгам знала и разбрасываться ими впустую не любила. Чем прожирать или прогуливать заработанное — лучше истратить деньги с пользой. Новых сотрудников в агентство нанять… Или старым зарплату повысить.

А лучше порадовать себя и новое оружие купить. В оружейной лавке в городе она присмотрела тако-ой клинок! Чуть слюной его весь не закапала. Дорогой, падла, будто из цельного куска бриллианта сделанный, но красивый! Хищный, прекрасный, просто совершенный! До сих пор равнодушная к холодному оружию Янис-Эль сама не поняла, как получилось, что она просто влюбилась в этот меч. Внешне он был очень простым и формой больше всего напоминал самый обычный «кошкодер» — оружие немецких наемников ландскнехтов. Рукоять — ничем особо не украшенная, но удивительно удобная, словно родная в руке. И по весу меч идеально подходил не блиставшей богатырской силушкой эльфийке.

Хозяин лавки Янис-Эль уже знал. Сначала кривился, кося глазами на длинные уши гостьи, а потом как-то… присмотрелся к постоянной посетительнице, помягчел к ней и теперь даже позволял подержать оружие в руках, вынуть из темных кожаных ножен и даже сделать пару выпадов в сторону воображаемого противника.

— Когда уже ты перестанешь сюда таскаться? — ворчал старик, но глазки у него при этом поблескивали довольно.

Очевидная влюбленность юной фьорнэ в меч давала надежду на то, что рано или поздно оружие все же будет куплено, несмотря на заоблачную цену.

— Что ж он у вас дорогой-то такой? — в очередной раз спрашивала Янис-Эль, фехтуя с тенью.

— Сама уже все знаешь, — ворчал старый оружейник, но, не имея сил удержаться, в который раз принимался объяснять, что клинок этот ковался на настоящем драконьем пламени и закалялся в драконьей крови — причем важно было, чтобы дракон для этой процедуры дал ее добровольно. А потому сталь лезвия — особо прочная и обладает магическими свойствами. Правда, никто не знает какими. — Последний-то раз такое оружие делалось без малого три тысячи лет назад! Когда драконов в нашем мире было много. А теперь кто ж что про те времена упомнит? Разве только у вас, у эльфов остался кто-то из рожденных в ту пору…

— Значит, мечу не меньше трех тысяч лет? — любуясь оружием, переспрашивала Янис-Эль, уходя от темы — по понятным причинам она и знать не знала, есть ли среди эльфов трехтысячелетние дедушки с бабушками или нет.

— Три или четыре, — отвечал старик заранее мрачнея, потому что знал, какой вопрос будет задан следующим.

— И как такая ценность попала к вам, уважаемый Ноймайер?

На этом разговор, как правило, обрывался, старик замыкался и начинал ворчать, чтобы Янис-Эль положила меч на место и шла себе подобру-поздорову по своим наверняка важным делам. Янис-Эль и шла. Но вскоре снова возвращалась, словно какой-то магией, чтоб ей пусто было, притянутая.

На каникулах в лавку она забегала как раз днем, однако теперь после обеда надо было идти на следующую пару. Янис-Эль загрустила, но дисциплинированно отправилась грызть гранит науки, убеждая себя в том, что не все так плохо. Можно сходить и позднее. Здесь-то, в отличие от военных учебных заведений на Земле, правила позволяли курсантам выходить в город свободно, не получая каждый раз увольнительную. А то это могло бы стать для одной непоседливой фьорнэ большой проблемой…