Капитан поневоле (СИ) - Грог Андрей - Страница 58

Утром подняли якорь, и отправились в очередное своё плавание. Если подумать, то к чёрту на кулички. Но сначала причалили у намеченного острова, спустили шлюпку, и отправились за дровами. Пришлось потратить полдня, зато забили всё пространство поверх ящиков. Плавание должно было проходить в два этапа. Сначала через океан по прямой более восьмисот миль, а потом оставшиеся триста пятьдесят почти вдоль берега. Первый этап полностью автономный, из этого и исходили.

Гликея сразу решила бороться с терзавшим её холодом, и уже на следующий день Саша застал девушку в каюте в забавной позе – положив прямые ноги сверху на штабель из ящиков, она упорно отжималась в варежках и свитере. Он подбодрил её, сказав, что всё правильно, и хотел выйти, чтобы не мешать. Но девушка смутилась, и перестала заниматься. Пришлось подыграть, и сказать, что и он мёрзнет, а потому присоединится к ней. Устроили соревнование, кто больше отожмётся. Конечно, Саша победил, но вовсе не с разгромным счётом – крепкая девочка оказалась. А ведь она не тренировалась в последнее время. Впрочем, как и он. Надо следить за собой – такая мысль мелькнула в голове. Правда, без возможности помыться после «тренировки» всё это было сомнительным удовольствием. Зато тепло! И пошли все к чёрту – коньяк уже поперёк горла стоял, и вызывал нехорошую отрыжку. Дешёвое пойло.

Корабль тяжело шёл по волнам, подгоняемый сильным западным ветром. Когда позволяло небо, Гликея определяла его местоположение. С широтой особых проблем не было, она достаточно точно определялась с помощью секстанта. А вот с долготой возникали проблемы. Всё дело в том, что теоретически это было легко – по часам. Планета за 24 часа поворачивается на 360 градусов. Следовательно, за час на 15 градусов. А за одну минуту времени на четверть градуса, то есть на 15 географических минут. Зная долготу порта, из которого вышли, достаточно определить по солнцу астрономический полдень в точке наблюдения, и сравнить с временем на часах, проверенных в точке выхода. Полученную разницу и надо умножить на пятнадцать, чтобы узнать на сколько градусов по долготе корабль сместился от исходной точки. Проблема была в часах. Здесь они уже были, и довольно неплохие. Но это на суше. В условиях морской качки, перепадов температур и различной влажности, их точность сильно страдала, причём совершенно не предсказуемо. Саша прекрасно помнил, что в его мире эта проблема была решена ещё в восемнадцатом веке с изобретением хронометров. Это тоже часы, но благодаря особым приспособлениям, не подверженные капризам морских стихий. Просто очень надёжные часы с точным ходом. Здесь до этого ещё не додумались. Возможно, элои находились на пороге такого открытия, но пока что штурмана пользовались обычными часами. Берегли их, как могли, укладывая в специальные коробки с мягкой прокладкой, но это не решало всех проблем. А ошибка даже в одну минуту по времени давала серьёзную погрешность на местности.

Поэтому, выйдя из гавани Эги, они взяли курс на юго-восток с таким расчётом, чтобы прийти к крупному острову, даже не подписанному на имевшейся обзорной карте (остров Морсби). Именно этот первый отрезок в восемьсот миль, не имевший никаких видимых ориентиров, был самым сложным. Если они серьёзно собьются с курса, а погрешность определения координат будет слишком велика, то так и будут плыть по океану. Поэтому начальное направление было сразу немного подкорректировано к северу, чтобы в идеале выйти на северную оконечность намеченного острова, имевшего протяжённость, судя по масштабу карты, около ста пятидесяти миль. А уже там, согласно береговым ориентирам, понять, куда их занесёт. В качестве подстраховки, было решено каждый час проводить замеры скорости судна при помощи лота, и заносить их в журнал. На такой большой протяжённости это даст, конечно, очень большую погрешность в представлениях о пройденном расстоянии. Но даже если эта погрешность составит сотню миль, или больше, то это поможет хоть приблизительно сориентироваться.

Вечерами, как правило, сидели втроём в тесной каюте, растягивая небольшую дозу коньяка (около ста грамм), и ведя задушевные беседы на самые разные темы. Но однажды они угодили в полосу ледяного дождя. Да, и волны разгулялись больше обычного. Саша, как капитан, долго оставался на палубе, следя за погодой, и стараясь предвидеть, не понадобятся ли штормовые паруса, или может курс поменять. А Гликея, выполняя свои обязанности, собственноручно проводила замеры скорости. Все промокли до нитки, и опять жутко замёрзли. За ужином Саша распорядился выдать двойную дозу коньяка сменившейся вахте. Ну, и себя не забыл со штурманом. Для уставшей девушки в этот раз доза оказалась, пожалуй, великовата, и вскоре её потянуло на особенно откровенные разговоры.

– Ассар, а почему ты не веришь в Ипни?

– С чего ты взяла? – Спросил он, крепко задумавшись. Местная религия не отличалась резкой нетерпимостью, даже уважительно относилась к другим богам, признавая их силу на своей земле. Можно было и подискутировать.

– Ну, я же вижу, что для тебя это только игра. – Продолжала Гликея, держа руки над жаровней. Отсветы от углей играли на её похудевшем лице, ещё не высохшие, и распущенные волосы беспорядочными прядями ниспадали на плечи. – Ты просто ловко жонглируешь словами, нахватавшись поверхностных суждений, и ничего более. Не боишься вызвать гнев Ипни?

Саша привстал с ящика, на котором сидел, и перевернул штаны, висевшие над жаровней.

– Нет, этого я как раз совершенно не боюсь. – Ответил он спокойно. – Любой бог по определению настолько могуч, что если его оскорбляет поведение какого-то человека, то он в силах покарать его самостоятельно, без помощи ничтожных людишек. Если бы я действительно вызвал его гнев, то он давно бы втоптал меня в грязь. А раз я до сих пор жив, и довольно успешен, значит поступаю правильно.

– Может быть тебя ждёт наказание после смерти? – Спросила девушка, делая глоток из кружки.

– А этого никто не знает. Ещё ни один человек не вернулся оттуда, и не рассказал, что же на самом деле происходит после смерти. По сути, все, абсолютно все, религии, это только наши догадки о том, как устроен мир. Никто не знает, что будет потом. Просто большинство людей предпочитает в это ВЕРИТЬ. Так удобнее. К тому же, все религии дают некую надежду, что после смерти будет продолжение.

– И ты так спокойно говоришь об этом? – Удивилась Гликея, подавшись вперёд.

– Почему бы нет? Дай человеку бессмертие, и его потребность в боге резко пропадёт. Большинство тут же отринут всякие моральные ограничения, если они не будут подкреплены угрозой реального наказания в этой жизни. Отсюда напрашивается нехороший вывод, что это придумано. Людьми и для людей, чтобы было легче обуздывать их порочные натуры.

– Ты настолько не веришь в людей? Как ты вообще живёшь? Это же страшно!

– Ну, я ведь живу среди реальных людей, которые имеют в голове крепко вбитые запреты, о том, что такое хорошо, и что такое плохо. Зная эти запреты, людей легче понимать. И по большому счёту я не вижу в этом ничего плохого. Если посмотреть на заповеди любой религии, то они абсолютно правильные. И если люди будут их реально соблюдать, то мир действительно станет чище. Другое дело, что в мире нет ничего абсолютно правильного. Из любого правила всегда есть исключения. Но если часто злоупотреблять этим, то мир погрузится в хаос. Его потянет туда привлекающая многих свобода выбора, признание собственной индивидуальности. Беда вся в том, что в условиях свободы большинство людей выбирает грех, удовольствие и наслаждение… Но не в коем случае не обязанности, и не лишения. Кроме очень немногих… – Тихо закончил Саша, именно в этот момент ощутив сильнейшую тоску по Постумии. Вспомнив её высказывания о контрасте страданий и наслаждений, тьмы и света.

– Так в чём проблема? – Проникновенно спросила Гликея, буквально впившись взглядом в собеседника. – Ты же всё понимаешь, докопался до таких глубин, о которых и многие жрецы не подозревают. Если всё правильно, то одень на себя знак Ипни, и стань элоем!