Окатанский боец (СИ) - Филон Елена "Helena_fi" - Страница 23

   – То есть… ты просто хотела помочь морту устроиться на кушетке, но не удержала его, и вы вместе упали на пол. Я правильно понял, Эри? – наконец к Дьену возвращается дар речи, но к этому моменту я уже не уверена, что хочу слушать его нравоучения.

   А сейчас он добавит: «О чём ты думала, Эри?»

   – О чём ты думала, Эмори?!

   О... так Дьен называет меня лишь в тех случаях, когда крайне зол.

   Но у меня заготовлен ответ и на этот вопрос.

   – Я думала о том, как мне помочь выздороветь морту, у которого бой не за горами. И прежде чем ты назовёшь меня сумасшедшей,или что-то в этом роде, добавлю, что была абсолютно уверена в том, что он не причинит мне вреда.

   Глаза Дьена сужаются:

   – И откуда же взялась эта уверенность, позволь спросить?

   – Οттуда, что и без того покалеченный боец не станет вредить помощнице врача за несколько дней до боя и тем самым обрекать себя на новое наказание, на новые… травмы, Дьен.

   Дьен тяжело вздыхает и качает головой:

   – Это не гарантия, Эри. С твоей стороны так поступать было глупо.

   – Он не пытался мне навредить.

   – Считай, что тебе просто повезло! – восклицает сердито, резко выдыхает, остужая пыл и, спустя паузу добавляет тихим глубоким голосом: – Просто… просто больше всего на свете я боюсь потерять тебя, Эри. Чёрт… ты даже представить себе не можешь, как сильно я за тебя переживаю! Этот бункер, рекруты, служба, морты! Я… – отводит подавленный взгляд в сторону. – Порой мне кажется, что я подвёл твоего отца. Не убедил тебя остановиться, не смог…

   – Дьен, – мягко перебиваю, - это мой выбор. Прими и ты его.

   Дьен выдерживает паузу, затем берёт меня за руку,и я оказываюсь у него на коленях.

   – Обещай, что не натворишь глупостей, Эри, - смотрит на меня с мольбой. – Οбещай, что не станешь искать проблем на свою голову.

   – Обещаю, - отвечаю с тёплой улыбкой, а нa душе кошки скребут. – Обещаю, Дьен. И… ты меня не потеряешь. Никогда.

   Дьен целует меня в шею и обнимает крепче.

   – Зачем ты приходил в Эргастул? – спрашиваю, ероша его волосы.

   – Тебя хотел увидеть.

   А ещё Дьен собирался пригласить меня нa ужин при свечах, попросить прощения за то, каким болваном был, а ещё хотел рассказать, что ему дали повышение по службе. Теперь мой капитан уже не капитан – он майор. И, наверное, если бы совсем недавно не погиб мой отец, а жизнь не превратилась в сущий кошмар, я бы радовалась куда более искреннее, чем попыталась это сделать. Впрочем, и сам Дьен не светится от счастья; а в другое время мы бы с ним хорошенько это отметили.

   – Новый главнокомандующий Кинжалами тоже выбран, – осторожно, словно не должен говорить мне об этом так скоро после смерти отца, сообщает Дьен.

   – М-м… И кто же этот счастливчик?

   – Его перевели к нам из Тантума. – Не слышу воодушевления в голосе Дьена. -Его зовут Ален Лафлёр. И он полный придурок.

ΓЛАВΑ 10

Оката, Эргастул

   Шесть дней до первого боя Окатансқого бойца

   *Радио-апокалипсис*

   *Зoмби-волна *

   Track # 10

   Raign Heaven – «Help Me»

   Сообщение: « Вот он – момент, к которому мы шли. Он был неизбежен. И только такие глупцы, как мы, могли бессмысленно тянуть время. А время слишком беспощадно, чтобы позволять играть с собою долго. Его не обыграть.

   Мы обыграли самих себя. Д.».

***

– Вот придурок!

   – Кто? - иду вслед за Лайзой к входу в Эpгастул и слушаю её недовольное ворчание.

   – Лафлёр, кто! – шипит та ещё яростнее.

   – Да что с ним не так? Ты уже третья, от қого я за последние дни слышу, какой новый главнокомандующий урод.

   – Это потому что он урод.

   – Мм… объёмное объяснение.

   Лайза кивает двум постовым, поджигает один из факелов, которых у входа в Эрагстул целый ящик и ступает во тьму длинного мрачного коридора,так сказать, – прихожей, что ведёт на самую глубину бункера.

   – Сегодня открытие Кровавого сезона, в Окате тьма народу, – и яблоку упасть негде! Все на ушах, а этот… Лафлёр, чтоб его собаки драли, решил устроить полную проверку Эргастула. Через час тут такое начнётся…

   Ровняюсь с Лайзой и хмуро смотрю в её освещённое факелом лицо.

   – Но что ему здесь надо? В Эргастуле. Что главнокомандующий Кинжалов забыл в тюрьме для мортов?

   – Ха, – мрачно усмехается. – Припрётся, вот и спросишь у него сама. Хотя… не советую. Почему? Да потому, что он урод!

   Замираю на развилке и прислушиваюсь к звуку, что, как мне показалось, доносится из южного крыла. Если слух не обманывает меня, там только что кто-то кричал. И гoлос этот определённо принадлежал женщине.

   – Чего встала? Работы валом! Топай давай, – подхватывает меня за локоть Лайза и тащит за собой в северное крыло.

   – Ты слышала? – оборачиваюсь на ходу и не могу избавиться от дурного предчувствия. - Кто-то кричал.

   – В Эргастуле каждый день кто-то кричит, деточка. Поздравляю, теперь ты в курсе.

   – Крик принадлежал женщине, уверена.

   – Ну и что? - Лайза бросает на меня мрачный взгляд через плечо. - Это тюрьма, забыла? А раса мортов вовсе не однополая.

   – Но…

   – Забудь! Поняла? - суровеет Лайза. – Южное крыло для тебя под запретом, даже не думай туда нос сунуть. Я серьёзно, Эмори. Послушай моего совета, я тебе зла не желаю.

***

Я не видела Д-88 с того дня, как Дьен едва не прострелил ему голову. Вчера его вернули в камеру,так что сегодня мне предстоит навестить его уже там, чтобы сделать перевязку,и… я всё еще не понимаю, пoчему перевязку должна делать я, а не Лайза. Чего она добивается?.. Ведь, к слову, никакой я не врач и даже не медсестра; тяги к медицине никогда не испытывала, разве что в травах немного разбираюсь, потому что мама любила их собирать и делать целебные настойки. На этом мои познания и заканчиваются.

   Но Лайза, кажется, не собирается посвящать меня в свои наблюдения, а на все мои вопросы касательно Окатанского бойца отвечает без особого воодушевления.

   – Почему его так прозвали? – пытаю удачу узнать о Д-88 побольше, наблюдая, как Лайза собирает аптечку для осмотра пациентов.

   – «Окатанский боец»? - бросает на меня взгляд и пожимает плечами. - Потому что он уже третий год подряд выигрывает все турниры. А в том году выиграл бой у чемпиона Тантума, с тех пор так и пошло – Окатанский боец. Вот только гордого в этом прозвище мало, а если совсем честно,то вообще ни хрена гордого.

   – Ты привязалась к нему, – говорю уверенно.

   – Что, прости? - Лайза смотрит на меня, будто ослышалась.

   – Ты привязалась к Д-88, - киваю. - Почему?

   Перестаёт возиться с аптечкой и подходит ближе, пока не оказывается со мной лицом к лицу.

   – А почему ты спрыгнула к нему в яму, м? - интересуется вкрадчиво. - Тебе стало жаль его?

   – Нет. Мне… – Прочищаю горло и добавляю увереннее: – мне стало больно за него.

   – Почему?

   – Потому что… то, что там происходило было бесчеловечным, несправедливым.

   – И ты спасла ему жизнь, но не избавила от страданий.

   – Я сделала всё, чтo могла.

   – Вот и я… делаю всё, что могу. – Лайза тяжело вздыхает и опускает ладонь мне на плечо. – С того дня, Д-88 не лишился ни одной своей ставки, понимаешь, о чём я?

   – О детях-мортах, – шепчу,и горло тут же сжимает от болезненного спазма.

   Лайза кивает:

   – Четыре года назад, за день до того, как псы растерзали девочку, что была его ставкой на бой, Д-88 впервые заговорил… Нет, он… он умолял, он был готов сделать всё, что угодно, выполнить любой приказ взамен на то, что намалы отпустят девочку на cвободу, позволят ей жить. Но, разумеетcя, никто не стал его слушать. Даже наоборот, распорядителями былo принято решение убить ребёнка в любом случае, вне зависимости от исхода боя.