Мой невыносимый босс (СИ) - Старр Матильда - Страница 9

Вот теперь моя улыбка была совершено искренней. Ну разве что чуть-чуть мстительной. Надо же ему когда-то начинать учиться пользоваться всеми этими приборами.

И все-таки что-то в этом нашем разговоре вызывало у меня смутное беспокойство. Будто бы промелькнуло что-то очень важное, но я не уловила, что именно.

Глава 9

Ужин в ресторане прошел гораздо лучше, чем я могла ожидать.

Надо сказать, шеф прибеднялся: с приборами он управлялся вполне сносно, еду руками не хватал, пальцами в соль не лез, салфетку вокруг шеи не повязывал, проходящих мимо официанток по попе не шлепал. А что немного путался в вилках, так кто в них не путался.

И нам действительно многое удалось обсудить. Все-таки жених и невеста хоть что-то друг о друге да должны знать!

Не могу сказать, что мой босс перестал меня раздражать, или я перестала ждать от него подвоха. Ничего подобного. Я прекрасно понимала, что рядом со мною — мина замедленного действия, и когда она рванет, неизвестно. Просто после нашего разговора по душам стало понятно, что нам с этим взрывным устройством друг от друга никуда не деться.

Когда подали кофе, Максим Геннадьевич внимательно рассматривал досье. Очень внимательно.

Я смотрела на него ожидая: может, скажет что-то толковое? Но, оторвавшись от с таким трудом собранного материала, он лишь глубокомысленно заявил:

— А дочка этих Орловых очень даже ничего! Такая… — он провел руками, словно рисуя в воздухе кувшин, но наткнувшись на мой взгляд, тут же осекся: — Я хотел сказать, очень достойная и интересная девушка….

Я с трудом удержала вздох. Что ж, никто и не обещал, что будет легко.

— Ваша комната, — носильщик затащил чемоданы в номер «люкс».

Я осмотрелась: все, как и обещали, две отдельные комнаты, в каждой своя ванная.

Босс выдал пареньку чаевые, и тот скрылся за дверью.

— Надо же какие предосторожности, — хмыкнул он, как только мы остались одни, — отдельные комнаты! По-прежнему ждешь, когда я начну к тебе приставать?

— Не жду, — дежурной приветливой улыбкой ответила я. — Здесь есть только такие люксы, и номера для новобрачных. Но учитывая обстоятельства, номер для новобрачных нам пока что рано. Поселиться в таком было бы неприлично. Так что вы совершенно напрасно иронизируете.

— Ты, — поправил меня Максим Геннадьевич. — Если ты будешь обращаться ко мне на «вы» и по имени и отчеству, они наверняка что-нибудь заподозрят. Так что просто Макс и на «ты».

Он улыбался так торжествующе, словно одержал какую-то невероятную победу. Ну, конечно же, с самого первого дня в его офисе он твердил это свое «просто Макс», а теперь, выходит, мне придется играть по его правилам.

— Не Макс, а Максим, — решила не сдаваться я, — и вообще забудьте это свое «просто Макс», не вздумайте перейти с кем-то на «ты» или утворить что-то в этом роде.

— Что и на брудершафт не выпить? — захлопал глазами мой босс.

Ну это уже совсем! Я чувствовала, что начинаю закипать.

— Надеюсь, вы шутите?

— Шутишь, — поправил меня Максим Геннадьевич. Хотя теперь уже просто Максим.

— Шутишь, — повторила я.

— Да, я не буду пить ни с кем на брудершафт, не буду танцевать на столах и петь фальшивым голосом тоже не буду. В общем, я уже приготовился провести самый скучный вечер в своей жизни. Теперь ты довольна?

— Почти, — ответила я, — а не фальшивым голосом?

— Тоже не буду, — буркнул он. — Не смог, даже если бы и захотел.

Мы разошлись по комнатам.

Ну что ж самое время преображаться из секретаря в невесту. На это у меня было больше двух часов, и все их предстояло потратить с пользой: укладка, макияж. Если в обычный день все это занимало десять-пятнадцать минут, то сегодня пришлось повозиться.

Я сняла с плечиков платье. Роскошное, длинное — в пол, с открытыми плечами и довольно глубоко открытой спиной. Ткань струится, играет, словно живая.

Я нимало не сомневалась в том, что буду выглядеть достойно. Если даже для итальянской оперы это платье было достаточно хорошо, то для ужина с местными нуворишами, мнящими себя графьями, уж как-нибудь сгодится.

Потом пришла очередь туфель, которые стоили как моя месячная зарплата (прямо скажем, неплохая зарплата!).

Странное чувство вызывали все эти вещи. Все то, что когда-то казалось вполне обыденным атрибутом моей новой жизни, затем стало экспонатом в музее несбывшихся надежд, а теперь вот превращается в бутафорию для нелепого розыгрыша.

Я отогнала грустные мысли и приветливо улыбнулась своему отражению в зеркале. Раз уж я согласилась на эту роль, сыграть ее нужно достойно.

Последний штрих — любимые духи. Я пшикнула на запястье, коснулась запястьем шеи и вышла в гостиную.

Максим уже сидел в кресле, запакованный в костюм и с галстуком в руках. Все ясно, ждал технической помощи. Надо же, какой выдержанный! Даже не стучал в дверь, не спрашивал, скоро ли я.

Валерий Михайлович, если я занималась собой больше пятнадцати минут, изнывал от тоски и прерывал меня бесконечным «Где мои запонки?», «Какой галстук лучше подобрать?», «Ты не видела туалетную воду?», «А на какое время я завтра договаривался с Борном или как его… Берг?». И мне приходилось отвлекаться и терпеливо рассказывать, что запонки вот, галстук я подобрала, и он висит вместе с костюмом, туалетная вода в ванной комнате, а с мистером Борманом он встречается в шесть послезавтра.

Может, пора уже перестать о нем вспоминать?

Стоило мне появиться в гостиной, Максим подскочил с кресла и, кажется, совсем забыл про галстук:

— Ну ни фига себе! — В совокупности с восхищенным взглядом это должно было означать, что выгляжу я в принципе неплохо. — Слушай, на черта ты в секретарши-то подалась? Шла бы в модели или в актрисы!

Я, конечно, могла бы ответить на этот вопрос. Я могла бы отвечать на него долго и в подробностях. И, наверное, так бы и сделала, будь я моделью или актрисой.

Только вот в секретарши подалась именно потому, что у меня хватает ума сообразить, что это просто комплимент. А задумай я и вправду потолкаться на подиуме или на съемочной площадке, меня бы мигом оттерли куда более привлекательные и талантливые, а главное, более зубастые претендентки.

Поэтому я ответила то, что должна была ответить:

— Благодарю за комплимент, приятно слышать такое от своего жениха, — и, сделав над собой усилие, чтобы не обратиться к нему на «вы», добавила: — ну давай свой галстук, Максим.

Он, не сводя с меня восхищенного взгляда, протянул галстук. Странно, но завязать узел мне удалось не сразу — дрогнула рука. С чего бы это? Впрочем, что удивительного — трудно что-то сделать безупречно, когда на твои открытые плечи так вот беззастенчиво пялятся!

— Как думаешь, все получится? — спросил он неожиданно серьезно.

— Конечно! — уверенно ответила я.

Хотя на самом деле я вовсе не была в этом так уверена.

Глава 10

В ресторане было немноголюдно, играла тихая музыка. Большинство гостей тусовались в фойе — там была небольшая, но довольно интересная выставка картин. Две из них — их я сразу узнала — принадлежали кисти дочери хозяев.

Неплохо. Оригинально. Немного мрачновато, но все равно — мило.

Максим держался молодцом. То ли наши уроки не прошли даром, то ли он сам по себе такой талантливый. Нет, действительно, в природном обаянии ему не откажешь. Там, где он не знал, что сказать, он ослепительно улыбался, и все начинали улыбаться ему в ответ.

А дамы — еще и посматривать на меня с любопытством. В их взглядах отчетливо читалось: где же ты откопала это сокровище.

Наконец нас представили хозяевам вечеринки.

Орлов оказался таким же, как и на фотографиях: высоким, худым, со старомодными рыжеватыми усами и цепким взглядом. Едва успев познакомиться и сказать все приличествующие случаю фразы, он мило поинтересовался:

— И давно вы помолвлены? Для нас большая неожиданность, что у вас, Максим, есть невеста.