Мятежница (СИ) - Эльденберт Марина - Страница 51

А еще задать очень много вопросов его хранительнице. Пора узнать все об этом месте.

— Малый дворец условно поделен на северную и южную части. В каждой есть своя купальня, музыкальная комната, общая гостиная и столовая. Не считая спален, конечно. Если пожелаете, их можем тоже посмотреть.

Ждала, что Лила придумает отговорки, как было утром. Но она появилась в моих покоях, когда служанки помогали мне одеться. Алое платье больше подходило для пира, чем для обычной прогулки, поэтому даже рядом с яркой хранительницей я выглядела разодетой фавориткой князя. Но пусть лучше так, чем сидеть в четырех стенах.

К тому же, экскурсия, как и сам малый дворец, мне неожиданно понравилась. У князя Караса было множество жен и наложниц из самых разных стран, и, видимо, каждая из них (или, по крайней мере, так делало большинство) прикладывала руку к созданию уюта для своего дома. На моем пути встречалась и каменная сдержанность маннцев, и плетеная мебель, которой украшали жилища островитяне, и хрупкие напольные вазы, привезенные с востока. Правда, ничего нифрейского, не считая личной гостиной, я во дворце не увидела.

— А вот если спуститься по этой лестнице на первый этаж, — продолжила Лила, — сразу попадете в сад.

— Я могу гулять в саду?

— Конечно, — кивнула хранительница. — Дара сопроводит вас в любое время.

Эта новость стала, пожалуй, самой приятной. Присутствие служанки не проблема, но стоило уточнить границы собственной свободы.

— А где еще я могу бывать?

— Где пожелаете, госпожа Амелия.

— И в основном дворце?

Лила приподняла брови.

— Зачем вам туда?

— Хочу посетить княжескую оранжерею. Говорят, там очень красиво.

— Думаю, это можно устроить, — удивила меня хранительница. — Я передам князю Кейну о вашем желании.

Значит, без его ведома меня в основную часть дворца не пустят. Это больше похоже на правду.

— А что насчет города?

— Вместе с князем Кейном вы можете отправиться куда угодно, — дипломатично ответила Лила. — Даже в соседнее государство. Если он того пожелает.

Мы уже час гуляли по дворцу, и весь этот час я пыталась ее разгадать. Несмотря на улыбку и вежливость, несмотря на надежду на возрождение традиций в лице первой фаворитки, я чувствовала, что не нравлюсь хранительнице. А вот по какой причине — это было загадкой.

— Князь Карас часто брал с собой жен в путешествия?

Лила пристально на меня посмотрела.

— Нет, — покачала она головой. — При князе Карасе женщинам запрещалось покидать стены малого дворца.

— Чтобы вы не сбежали?

— Сбежали?! — Хранительница даже запнулась и повернулась ко мне. — Что вы, госпожа Амелия, это делалось для нашей безопасности. Раньше в Артан-Пра было неспокойно.

Хорошая отговорка для того, чтобы превратить женщину в пленницу.

— И вам не хотелось покинуть это место? Стать свободной, отправиться куда угодно?

— Нет, — улыбнулась Лила.

— Почему? — вырвалось у меня раньше, чем успела остановиться.

Потому что я силилась понять чужие традиции и жизненные ценности, но не получалось.

Ответный взгляд хранительницы был настолько пронизывающим, что, казалось, она пытается заглянуть в мои мысли. Хотя будь она магом разума, я бы это почувствовала.

— Я родилась в небогатой семье, госпожа Амелия. Не на словах знаю, что такое нужда. Когда приходится делить кусок хлеба с другими детьми, не задумываешься о путешествиях. Это не свобода, а самое настоящее рабство. Здесь я прожила жизнь гораздо более счастливую, чем она могла быть.

Ее слова поразили меня до глубины души. Когда я представляла собственную судьбу, не думала, что бывает иначе.

— Поэтому вы остались? — тихо произнесла я.

— Осталась, потому что пообещала.

Задумчивый взгляд Лилы был устремлен вдаль, а голос звучал глухо. Словно, мысленно она находилась где-то далеко.

— Что пообещали?

Сердце заколотилось в груди, я даже подалась вперед, чтобы услышать ответ, но хранительница лишь удивленно заморгала и привычно улыбнулась.

— Следить за малым дворцом, конечно.

Вот только в улыбку эту не верилось: впрочем, настаивать я не имела права.

Мы продолжили путь по галерее и поравнялись с двумя служанками, которые застыли в глубоком поклоне, опустив глаза в пол. Поначалу я считала, что они выражают свое почтение Лиле, только поймав несколько заинтересованных, но осторожных взглядов, поняла, что они кланяются перед новой госпожой. То есть передо мной.

Это смущало, иногда раздражало, но я понемногу начинала привыкать к тому, что нахожусь в центре внимания. Что ко мне прислушиваются, пытаются угодить.

Мы завернули за угол и оказались на балконе, плавно переходящим в лестницу, что спускалась в холл. Вчера я не заметила все великолепие стеклянного купола, через который сейчас заглядывало закатное солнце. Но рассмотреть его как следует не успела.

На другой стороне, аккурат напротив нас, замерла Зои в окружении фрейлин.

Нас разделяла пропасть холла, но я все равно могла прекрасно рассмотреть княжну. Взгляд цеплялся за темно-фиолетовое платье, оттенком напоминающее ночное небо и оттеняющее смуглую кожу. Длинные вьющиеся волосы, обрамляющие миловидное лицо. Широко распахнутые глаза, в которых, словно в зеркале, отражались мои чувства: удивление, замешательство, досада. Ни одна из нас не была готова к этой встрече и поэтому не знала, как себя вести.

Она княжна, невеста Кейна, а я его наложница и фаворитка. Здесь мой статус ниже… Или нет? Тем не менее дворцовый этикет требовал того, чтобы я подошла к Зои и выразила ей свое почтение. Не кричать же через весь зал! Но для этого нам обеим нужно было спуститься на нижнюю площадку лестницы. Шагнуть навстречу.

Уверена, мы обе это понимали. Но ни я, ни Зои не решалась сделать это первой, или скорее — не хотели. Я прекрасно помнила общение с ее сестрой (такое забудешь!), а княжна, видимо, считала, что якшаться с рабыней не для нее.

— Госпожа Амелия, — Лила коснулась моего локтя и потянула в сторону, в боковую галерею, подальше от лестниц, — нам не нужно вниз. Я всего лишь хотела показать вам музыкальную комнату.

Во мне вспыхнул гнев, когда я решила, что Лила подстроила нашу встречу. Столкнула нарочно, чтобы возродить традиции гарема или для чего-нибудь еще. Но одного взгляда на раздосадованную и побледневшую хранительницу хватило, чтобы отмести подобную мысль. Куда-то подевались плавность жестов и невозмутимость, на лице Лилы читалось беспокойство. Она разве что не подталкивала меня прочь от лестницы. Для нее это тоже оказалось неожиданностью.

Оглянулась на Зои, но увидела только спину княжны и поджатые губы фрейлин, которые поспешили следом за своей госпожой. Их взгляды ясно говорили про ее отношение ко мне.

После этого настроение совсем пропало и расхотелось продолжать изучать малый дворец. Я сказала Лиле, что предпочту вернуться в свои покои, и она возражать не стала.

Едва оставшись одна, я схватила с дивана подушку и что есть силы швырнула ее через всю комнату. Закусила ребро ладони, чтобы не закричать.

Подушка пролетела половину гостиной, с глухим звуком шмякнулась на пол и рассыпалась перьями, и в моей груди что-то дрогнуло, рассыпалось вмести с ними. Скрылось за пеленой злых, яростных слез, отозвалось солью на языке.

За что они так со мной?!

Разве я виновата в том, что меня насильно увезли из дома? Что сделали наложницей, постельной игрушкой! Я этого не просила. Не просила ни этой роли, ни этих покоев, ни подарков. Ни-че-го. Даже самого Кейна не просила, это он решил объявить себя моим. А выходит, что забираю чужое счастье и заслуживаю только презрения и порицания. Но ведь Кейну княжна не нужна! Так к чему эти взгляды, которых я точно не заслужила?!

Вытерла слезы рукавом, алым, словно кровь, и меня замутило. Поняла, что хочу снять платье, стянуть немедленно, только бы не видеть его. Не принадлежать ему. В Артане красный означает жизнь, а для меня он — цвет плена. Резко рванула шнуровку, и ткань треснула, разошлась по шву.