ТКС. Книга вторая (СИ) - Бариста Агата - Страница 41

Я сидела, прилипнув к стулу, но Кайлеан вернулся успокоенным.

- Ты не могла бы смотреть на меня, когда мы разговариваем? А то мне тоже всякое мерещится.

Когда я послушно уставилась ему в глаза, он протянул руку через стол, накрыл мою ладонь и легонько сжал её.

- Данимира, год назад ты попала в беду. В серьёзную беду. Но ты выкарабкалась, жизнь продолжается. Дурные воспоминания не должны управлять твоими дальнейшими поступками. Да, дни рождения по большому счёту условность. Но откажешься от них - отдашь Мортену и его ведьмам ещё один кусочек своей жизни. Не делай этого.

Он был, конечно, кругом прав. И рука, лежавшая поверх моей, была рукой друга, а не демона, сходившего с ума по потерянному куску пентаграммы. Во всяком случае, мне очень захотелось поверить в это. Так захотелось, что даже стало страшно. Отдёрнув руку, я небрежно сказала:

- Тебе так дороги мои дни рождения… Надеюсь, ты не планировал после драконятника повести меня в ресторан и всучить там букет из девятнадцати роз и бриллиантовое колье?

Когда я увидела расширившиеся глаза Кайлеана, то поняла, что оттенок сарказма в моих словах остался незамеченным.

- Бриллиантовое колье? - переспросил он с живым интересом. - Ты хочешь именно колье или, может быть, что-то ещё?

В моём воображении к Башне быстренько подвели железнодорожную ветку, и состав из вагонеток, доверху груженных бриллиантами, уже тронулся в путь.

- Да нет же! - воскликнула я. - Наоборот! В смысле, вообще ничего не хочу!

Нехотя Кайлеан признался:

- Я действительно собираюсь сделать тебе подарок… хотя, по сути, он не может являться подарком, потому что формально он уже является кое-чем другим… но всё же это подарок… ну, если взглянуть в определённом аспекте…

- Понятно. Подарок Шредингера, дело житейское. Его вроде дарят, а вроде нет.

- Увидишь - поймёшь. Но тебе должно понравиться. А сейчас мне надо уходить… И вот что… ближайшие два дня я буду крепко занят. Придётся тебе это время поскучать дома.

Нельзя сказать, чтобы я сильно огорчилась. Вчерашний день выдался таким бурным, что идея поскучать дома показалась мне весьма привлекательной. Тем более, что мне было чем заняться.

Кайлеан отправился по своим загадочным делам, а я, выждав некоторое время, подошла к балкону и открыла дверь. Оживлённая Дрю скользнула откуда-то сверху и затараторила:

- Вот это ночка была! Они такие идут себе спокойненько, а я сверху такая - в-ж-ж-ж-ж! А они такие - “А-а-а-а!” А я - “Муа-ха-ха, трепещите, грешники!” а они - “Па-ма-ги-тя-а! Па-а-а-ли-и-цыя!”

Тщательно закрыв балконную дверь, я повернулась и увидела, что светлячки, запертые в люстре-клетке, выстроились в виде пульсирующей стрелки, и острие этой стрелки недвусмысленно указывало на засов.

- Кругом одни кровопийцы… - пробормотала я, сгребла со стола журналы и решительно повернулась к люстре-клетке спиной.

Молча я вызвала лифт. Мы поднялись на последний этаж, там я прошла к креслу у окна, уселась и раскрыла журнал, демонстративно углубившись в его содержание.

Дрю ещё какое-то время щебетала в стиле “а я такая, а они такие…”, потом прервалась и недоумённо произнесла:

- Так, я не поняла, я кому рассказываю?

Я продолжала сосредоточенно читать колонку редактора. Жернова редакторской мельницы вращала мысль не новая, зато справедливая: надежды, мечты, ожидания и предвкушения, не смотря на свою безусловную эфемерность, составляют важную часть нашей жизни и зачастую оказываются более яркими, нежели непосредственно событие, к которому относятся. Поэтому их надо ценить не меньше. Порассуждав ещё в таком духе, в конце своего послания редакторша плавно вырулила к другой верной мысли - принцев, девушки, катастрофически мало. Причём, не только в Эрмитании, но и вообще. Такова суровая жизнь. На всех не хватит. Поэтому надо понимать, что надежды и мечты могут остаться несбывшимися, но они всё равно будут прекрасны, и вообще на балу следует повеселиться на полную катушку… В принципе, я с редакторшей была согласна…

- Вы что, сердитесь, что ли? - неуверенно сказала Дрю.

- Нет, радуюсь, - ледяным тоном сказала я, продолжая читать. В позапрошлом году на понимающих что к чему людей произвёл глубокое впечатление наряд леди Мармарис цвета “мардоре”…

- А чему?

- А вот этому! - Тут я не выдержала, откинула журнал, вскочила с кресла и, вихляя бёдрами, проскакала перед Дрю, попутно изображая ослиные уши над головой.

- Что это? - оторопело спросила Дрю.

- Не что, а кто. Это ты за окном, - просветила её я.

- Да ладно вам… Я была не такая.

- Конечно, не такая, ты была ещё хуже. Я чуть не поседела из-за твоего представления! Знаешь, Дрю, как это называется? Подстава, вот как!

- Подстава? - ахнула Дрю. - Да как вы можете так говорить? Он же ничего не заметил!

- А если бы заметил?

- Да не заметил бы! Я ужас какая ловкая!

- Вот именно, что ужас, - горячо начала я, но тут в шкафу кто-то кашлянул. Низким таким кашлем, ничуть не напоминающим писк.

Дрю вытаращила глаза.

- У нас что, в шкафу мужчина? - спросила она тоном мужа, вернувшегося из командировки.

В замешательстве я посмотрела на шкаф.

- Э-э-э… нет… Там малыш Ем… должен быть.

- “Малыш Ем”? Это моль?

- Нет, светлячок. Маленький совсем. Светлячочек. Я его выпустила из клетки, когда ты улетела. Из той, что над столом висит. - Дрю вытаращила глаза ещё больше, я попыталась объяснить: - Потому что так получилось… Кайлеан проснулся, Ем начал пищать… громко пищать… ну, я запаниковала и выпустила его. Но, честное слово, он маленький и хорошенький!

В качестве иллюстрации к моим словам из шкафа тотчас вывалился некий молодец - долговязый, усатый, носатый, смуглый - несмотря на призрачность, и одетый даже по здешним меркам старомодно. Общий вид у него был какой-то такой… дартаньянистый…

Мы с Дрю ойкнули и придвинулись друг к другу.

Молодец потянулся, зевнул, клацнув зубами, весело оглядел нас с головы до ног и хриплым наждачным голосом произнёс:

- Ну что, девчонки, давайте знакомиться. Лемуэль Пэн, благородный разбойник. Можно просто Лем.

Не Ем, Лем - вот что он мне тогда пропищал.

Дрю вдруг приосанилась, вздёрнула нос, демонстративно обозрела Лемуэля Пэна в ответ и повернулась ко мне.

- Не маленький и не хорошенький, - с презрительной гримаской констатировала она и принялась поправлять свою растрёпанную короткую стрижку, делая её ещё более растрёпанной.

Ого, подумала я, что это у нас здесь - любовь с первого взгляда?

Вслух я сдержанно произнесла:

- Леди Данимира. Можно просто Данимира Андреевна. - Мои инстинкты, о которых Мортен высказался, что они здоровые, отсоветовали мне фамильярничать с разбойниками, пусть даже и с благородными.

Дрю передёрнула плечиком и вместо представления сказала, надменно глядя куда-то в пространство:

- Это мой шкаф. Я его первая заняла. И вообще, там вещи дорогие. Нам там моль ни к чему.

- Тебя, Данимира Андреевна, мы хорошо знаем, - сказал Лем, не сводя взгляда с Дрю, - ты всем ребятам сразу понравилась. Хотя некоторые критиковали твоё декольте.

- Какое ещё декольте? - Я лихорадочно вспоминала, как была одета во время трапез в гостиной. - Не было у меня никакого декольте…

- Вот именно. А могла бы порадовать бедных отшельников. Но всё равно, мы с ребятами даже жалеем, что такая классная девчонка эдакому супостату досталась. А вот фифу я до вчерашней ночи не видал.

Наши с Дрю реплики прозвучали почти одновременно.

- Почему это “супостату”?

- Почему это “фифу”?

Лемуэль Пэн снова потянулся.

- Ух, как славно выпрямиться в полный рост! Спокойно, красавицы, отвечаю по порядку. - Начать он решил с меня. - Смотри сама, Данимира Андреевна. Это место завсегда наше было. Как драконов увели всех, так мы здесь и обосновались. Жили-поживали себе… кхм… то есть, не жили и не поживали, но, в общем, обитали давным-давно, и неплохо, скажу тебе, обитали. А принц твой? Заявился, сопляк сопляком, молоко на губах не обсохло, и начал свои порядки наводить. Да не будь я привидением, я бы ему ремнём по заднице надавал… тогда, конечно. Сейчас-то он заматерел, с ремнём к нему уже не подступишься. Короче, принц твой невинных людей в клетку засадил…