ТКС. Книга вторая (СИ) - Бариста Агата - Страница 52

- Милочка, поди сюда, - небрежно поманила Элломиана Дрю.

Дрю подлетела, на её лице было написано скептическое: “Кто-кто милочка?”

- Простолюдинка? - Элломиана так же скептически оглядела Дрю. - Надеюсь, тебе хватит сообразительности. - Она пояснила: - Его Высочество отказал моим ассистентам в допуске на территорию Башни, но предложил воспользоваться помощью вашей прислуги. Это привидение действительно может удерживать материальные предметы?

- Да, это правда.

- Тогда на, держи. - Элломиана сунула Дрю потёртый матерчатый несессер. - Будешь делать что скажу, и уж постарайся, милочка, не напутай. Сейчас будешь шпильки подавать, по одной.

Я отчётливо видела, как Дрю раздирают противоречивые чувства. С одной стороны, ей страсть как хотелось нахамить магине и, возможно, даже запустить в неё несессером, с другой стороны, дело касалось моего благополучия.

Дрю выбрала мою сторону.

- Слушаюсь, мадам, - безразличным тоном произнесла она.

- Спасибо, - произнесла я одними губами, благодарно взглянув на Дрю, и она чуть заметно мне подмигнула.

Элломиана приступила к работе, разделяя волосы на волосы на пряди и подкалывая их по непонятной мне пока системе… что-то в её движениях вдруг навеяло воспоминание: маленькая горбунья в чёрном платье втыкает зачарованные шпильки в мою причёску, а я, наивная, с благоговением наблюдаю за её действиями… я скривилась так, что Элломиана остановилась.

- Что? Неужели больно? - изумилась она.

- Нет… просто… неприятные воспоминания. - Повинуясь некоему наитию, я спросила: - Вы случайно не знакомы с такой мадам Трюмо?

Элломиана заулыбалась.

- Мадам Трюмо? Она же преподавала у нас в “Кукушке”! То есть, в Королевском училище моды имени Коко Шанель. Между нами говоря, странноватая дама была, но преподаватель от бога, мне её уроки очень помогли. Но девчонки из нашей группы говорили, что она, вроде бы, не то заболела, не то ушла на пенсию, в общем, уволилась и уехала к себе на родину. Жаль, у неё был безупречный вкус. А вы с ней встречались? Надо же как тесен мир!

- Да, - сказала я глухо, - мир тесен. Продолжайте, мне ничуть не больно. А откуда родом мадам Трюмо?

Элломиана замешкалась, но сказала:

- Из Аннмории… ну, вы знаете, наверное… это оттуда принц Кайлеан возвращался, когда пропал.

- Конечно, знаю, - солгала я.

Вот как. Он ездил свататься в Аннморию. На родину принцессы Даннеморы, так похожей на меня. Маленькая деталь, о которой принц предпочёл умолчать.

Лицо Элломианы стало виноватым.

- Вы же понимаете, что для принца это ничего не значило. Королева Илгалея в матери ему годится и вообще, говорят, она - синий чулок, из своего подземелья не вылезает, алхимичит ночи напролёт. Какому мужчине учёная жена нужна… - Она передёрнула плечиком. - Аннмория богатая страна. Там много чего есть. Но думаю, Его Высочество ездил на смотрины из-за голубых драконов.

- Почему из-за голубых драконов?

Элломиана удивилась:

- Так вы не знаете? - Она начала кусать губы и перестала укладывать мои волосы. - Зря я тут разболталась…

- Но ведь уже сказали. Так что там с голубыми драконами?

- Ну, у Эрмитании нет голубых драконов. А в Аннмории - есть.

Настал мой черёд удивляться.

- Но я же видела голубых драконов в драконятнике!

- Вы видели, наверное, молодых синих, у них шкура бледнее. С возрастом синие драконы темнеют, до глубокого кобальта. А те, что называются голубыми - они другие, скорее серебристые, лишь с голубовато-дымчатым отливом.

Я продолжала недоумённо смотреть на Элломиану и та пояснила:

- Голубыми драконами называют морских драконов. Они очень редкие.

- А-а-а… Вот, значит, как… Выход к морю…

- У Эрмитании его нет.

- А Его Высочеству, значит, за державу обидно?

Элломиана с гримаской пожала плечами:

- Мужчины… Власть и политика - их любимые игры… и есть ещё любимые игрушки…

- Вроде драконов?

- Да. - Она спохватилась и сказала: - Вам, наверное, неприятно было слышать про королеву Илгалею… но то сватовство дело прошлое, принц ведь отверг брачный договор, и драконы не помогли, тут нечего волноваться!

- Никто и не волнуется, мне-то какое дело… Что ж, королева Илгалея такая страшная? - спросила я, в упор глядя на отражение Элломианы. Мне было интересно посмотреть на её реакцию, а вот её ответ меня не очень интересовал, я и так его знала - в моей голове разрозненные кусочки паззла шевелились как живые и начали сползаться друг к другу, образовывая более-менее понятную картину. На самом деле, только страус, сунувший голову в песок, не догадался бы раньше. Но я и была тем страусом. Каждому хочется думать, что его любят за красивые глаза и бессмертную душу, а вовсе не за нефтяные скважины.

Как и предполагалось, Элломиана занервничала:

- Да нет… ничего подобного… не страшная… наоборот… - Потом она взмолилась: - Давайте сменим тему, иначе меня ждёт двойное наказание - сперва меня испепелит принц Кайлеан, а потом папа оторвёт голову или что там от неё к тому времени останется.

- Вам не велено обсуждать мою внешность… э-э-э… не в профессиональном ключе? - Я обвела пальцем вокруг своего лица.

Элломиана проводила глазами мой палец и тревожно забормотала:

- Надо ещё маникюр успеть сделать… а я так и не решила насчёт лака… мне вообще не велено обсуждать что-либо кроме профессиональных вопросов, но я привыкла разговаривать с клиентами, это часть настроя… Я художник в конце концов, не маляр какой-нибудь! Мне надо не только увидеть, надо прочувствовать ауру объекта! Что же выбрать, что же выбрать? “Серебряный рассвет” или “Вечернюю розу”… а, может, взять “Ночную росу”? Покажите руки!

Если бы Элломиана не была дочерью Себастьяна Лампля, я, пожалуй, решила бы, что она наводит тень на плетень, прикидываясь существом не от мира сего. Но в её речи так явственно слышались интонации маэстро, что в искренности сомневаться не приходилось.

Разумеется, я могла бы, что называется, “дожать” Элломиану. И она выложила бы мне всё. Но мне стало её жаль. И себя жаль. И приподнятого, праздничного расположения духа жаль - ведь от таких выяснений настроение могло испортиться кардинально. А вот кого не было жалко совсем, так это одного скользкого типа, который, похоже, воображал меня кем-то вроде потерянной принцессы, основываясь на некоем случайном сходстве. Или не случайном. Выходит, красные уголья разгорались в его глазах не от нежных чувств, а от предвкушения “сбычи мечт”? Он смотрел на меня, а видел выход к морю и серебряные тела, мелькающие среди волн? Что ж… мечта не хуже других.

Я вытянула руки, растопырив пальцы.

Пальцы чуть-чуть подрагивали.

Да, маникюр был необходим.

Не то, чтобы я воображала, что у нас с Кайлеаном впереди большое светлое будущее… всё равно наши пути вскоре должны были навсегда разойтись…но раньше я могла надеяться хотя бы на светлые воспоминания.

- Элломиана, пожалуйста, продолжайте. И не волнуйтесь, о нашем разговоре никто не узнает. Тем более, что вы и не сказали ничего такого… особенного.

Ясное дело, я намеревалась изловить Его Меркантильное Высочество, припереть к стенке и не выпускать, пока он не изложит все свои бредовые идеи насчёт моего родства с кем-то там царственным. Затем расставить все точки над “i” и на этом завершить наши странные отношения. Которые, впрочем, уже можно считать завершёнными.

Но это после бала.

Всё будет после бала - и объяснение с принцем, и расплата за запретную любовь… ведь в моём сердце ничего не изменилось - Кайлеан Каррагилейн продолжал находиться там как ни в чём ни бывало - со всеми своими королевскими амбициями, трезвой расчётливостью и взглядом, устремлённым в морские дали.

А пока я подниму выше голову и никому не позволю испортить мне сегодняшний вечер, единственный в жизни.

Элломиана оторвалась от созерцания моих ногтей и благодарно улыбнулась:

- Вы можете называть меня Эллой, меня все так зовут. Наверное, я всё же выберу “Зимнюю бабочку”