Подарок (СИ) - "May Catelyn" - Страница 37

Они допили шерри и поднялись, Фрэнсис Бэринг откланялся и поспешил к выходу, лорд Мельбурн сложил его записку в карман — завтра она будет ему весьма кстати!

Ужинать в клубе в повседневном костюме категорически не приветствовалось, а в одиночестве было mauvais ton. Надо подняться с уютного дивана и ехать домой, вызвав запиской свой экипаж с Довер-стрит, но Уильям продолжал сидеть на диване и рассеянно листать сегодняшнюю «Таймс».

В приоткрытую дверь уединенного кабинета неожиданно втиснулась высокая фигура зятя. Лорд Палмерстон был как всегда кстати!

Наедине без лишних ушей, они давно перешли на «ты» и сейчас их диалог вряд ли напоминал великосветскую беседу. Лорд Генри прикрыв за собой дубовую дверь, сел напротив в кресло и Уильям ознакомил его с текущей диспозицией.

— Королева высказывает недовольство твоим самоуправством и нежеланием считаться во внешней политике с ее мнением, Генри. Учти при малейшем промахе она захочет твою голову на блюде! — начал Уильям свою «воспитательную» речь. — Неужели нельзя быть с нашей маленькой королевой более покладистым и терпеливым? Она ведь женщина, властная, нетерпеливая, но женщина! Тебе же всегда удавалось убедить ее в своей правоте! И поступать сообразно интересам страны, жёстко, но неуклонно.

— Она заметно изменилась за последний год, Уильям! Разве ты этого не видишь? Мельбурн молча кивнул. — Может повзрослела, а может муж нашёптывает и настраивает против меня… Он немец и не должен лезть во внешнюю политику страны! Он стал подданным Соединенного королевства меньше года! — сказал министр с горечью. — Ты же знаешь, какой объём работы мы выполняем в министерстве. Даже твой брат уже который год не может навестить родину из-за занятости и ответственности, что лежит на каждом нашем дипломате.

Уильям не делал попыток возразить — Фредерик Лэм, младший брат Мельбурна действительно давно не возвращался с континента, в ранге полномочного посла Англии пребывая при разных европейских дворах. Они не виделись несколько лет и общались исключительно по переписке.

Мельбурн встал, подошёл на цыпочках к двери и резко ее распахнул, в коридоре было пусто. Он опять плотно закрыл ее и вернулся в объятия кожаного дивана. Им предстояло обсудить те сведения, что ещё сегодня днём излагал Роберт Пиль в кабинете принца.

Лорд Палмерстон по своей, годами выработанной привычке, молча слушал Уильяма и только потом задал два-три уточняющих вопроса. Безопасность королевы, полумифическая организация «Молодая Англия» и возможная активность ирландских националистов в самом сердце страны, его беспокоили и по отдельности и в целом. Они обсудили детали и выработали основной план завтрашнего совещания. По ирландским активистам, лорд Генри обещал навести справки в своей особой «разведслужбе» при министерстве.

За окном повисла непроглядная декабрьская тьма и Мельбурн вспомнил о времени и об ужине, на который он не сможет расчитывать в этих стенах. Лорд Палмерстон выразительно хмыкнул: — Я как «отец-основатель» имею здесь больше привилегий, чем кто-либо. К черту условности и запреты! Идём наслаждаться хорошей едой и пить отличнейший бренди! — и они спустились вниз, в ту часть клуба, где джентльмены исправно служили Бахусу и поглощали в приятной обстановке лучшие творения знаменитого французского повара.

Уильям, сидя за накрытым столом в компании своего зятя, впервые за день смог отпустить напряжение этого бесконечно длинного дня, насладиться лёгкой светской беседой и отличным ужином. Ближе к полуночи карета Лорда Палмерстона вернула его по заснеженным улицам в городскую резиденцию на Довер-стрит.

… Минувший день полный хлопот и переживаний оставил свой след в уставших глазах и на отяжелевших веках виконта Мельбурна. И добравшись наконец до своей спальни, он моментально уснул едва коснувшись щекой подушки, так и не задув оставленную на туалетном столике свечу.

Завтра, 29 декабря 1840 года его ждали многочисленные дела, от благополучного разрешения которых зависела как судьба страны и королевы, так и его собственное будущее.

Глава 20

Следующим утром после отъезда Мельбурна Виктория проснулась как никогда рано. В ее душе уже не было прежнего умиротворяющего чувства близости к мужчине, которому теперь всецело принадлежало ее сердце. Дом казался ей совершенно мертвым и пустым, несмотря на многочисленную прислугу, снующую по коридорам старинного особняка. Видимо, лишь его хозяин мог создать здесь ту атмосферу, к которой Вик успела привыкнуть за несколько счастливых и тревожных дней, прожитых в Брокет Холле.

Виктория села и свесила ноги с кровати. Они стали ощутимо подмерзать. Вернулась в постель, накрылась одеялом, согрелась. Протянула руку к прикроватному столику и посмотрела на свои часики. Встроенный в них календарь уже поменял дату. 29.12. Вт. — было написано в изящном окошке. Наступил очередной день фантастически далёкого 1840 года.

Чувство тревоги и ожидания чего-то неотвратимого не позволяло заснуть так же безмятежно, как прежде. А потому Вик, решительно отбросив одеяло, позвонила в маленький серебряный колокольчик, подав знак предупредительной Рози, что пора приводить себя в порядок.

Горничная не заставила себя долго ждать и уже через пару минут появилась на пороге. Но привычно свежее лицо девушки сегодня выглядело бледным и осунувшимся, на лбу выступали капельки пота. Стараясь казаться бодрой и веселой, она пыталась развлечь хозяйку забавной историей, услышанной на кухне, но получалось у нее плохо.

От Вик не укрылось болезненное состояние Рози, и она практически заставила ее присесть рядом на банкетку.

Несмотря на свое смущение и явно переживаемую неловкость, горничная наконец призналась:

— Это все женский недуг, мисс Виктория. Он меня каждый месяц мучает, будто я какая-то неженка. Но мама сказала, что как только выйду замуж и рожу детишек, все и пройдёт! Верное средство!

При явной примитивности такого подхода к проблеме, Вик не могла с ним не согласиться. Рекомендации, данные неграмотной девушке из Дербишира, прозвучали когда-то и для нее самой. Вот только давал их профессор медицины в сверкающем белизной кабинете. За этот визит ее матери пришлось выложить почти 90 фунтов! А результат и советы, что она услышала от «светила», практически те же: сбалансированное питание, режим дня, умеренность в спорте, исключение стрессов и полноценный сон. А главное — замужество и рождение детей. Тогда проблема с циклом может решиться и без гормональной терапии.

Вик поняла, что уровень медицинских знаний за почти два века в этой тонкой сфере не ушёл далеко вперед. Но сейчас надо было позаботиться о страдающей горничной.

— Вот что я скажу, Рози. Сейчас ты отправишься в постель и положишь грелку на живот.

— Но, мисс Виктория, у меня еще столько дел на сегодня! — пробовала запротестовать девушка, но Вик решительно остановила ее:

— Не беспокойся, я вполне самостоятельна и смогу сегодня пережить отсутствие твоей помощи. Лучше скажи, у кого в доме может храниться аптечка? То есть, — тут же поправила она себя, — лекарство от боли?

— Ох, мисс Кент, Вы так добры! Я слышала, что вся здешняя прислуга ходит за снадобьями в дом викария.

— Не знала, что викарий еще и аптекарь по совместительству! — удивленно произнесла Вик.

— О нет, это его жена. Говорят, во всей округе не сыскать такой искусной травницы. Она всех очень выручает. Семья у них большая, и от провизии в благодарность они никогда не отказываются. Наша кухарка как раз собирается отправить за лекарствами свою внучку Фанни. За завтраком она говорила, что нужно взять заживляющую мазь для судомойки и травяной настой для мистера Финчера, который со вчерашнего вечера мается кашлем.

— Вот и славно! Я пойду с Фанни! Мне ведь надо себя чем-нибудь полезным занять, пока Его Светлость находится в Лондоне. Прогуляюсь на свежем воздухе да поболтаю за чаем с викарием и его женой! Этот дом такой большой и мне здесь иногда становится не по себе, — Вик произнесла последнюю фразу скорее для самой себя.