Прогулки по тонкому льду (СИ) - Калина Анна - Страница 26

26

— Как много шума на ровном месте! — с досадой покачал головой Легран.

— По-вашему, то, что женщины требуют равноправия с мужчинами, это пустая трата времени? — едва сдерживая гнев, процедила я.

— Именно так. Понять не могу, чем продиктована эта тяга к равноправию? — сквозь зубы выдохнул мэтр.

И знаю же, что спровоцирую новый спор, а удержаться не могу. Просто мэтр так забавно супит брови и пыхтит. Эту мою черту матушка очень метко характеризовала «пляска на граблях». Знаю, что не нужно так делать, но все равно делаю.

— Отсутствием равноправия, — подавшись к начальству, шепнула я.

Легран пропыхтел что-то нечленораздельное и зло крутанул руль, когда одна из дворовых кошек решила само убиться под колесами пароэкипажа. Машина, взвизгнув, завернула крутой вираж, едва не доведя и меня и кошку до инсульта.

— Вам так важно иметь одинаковые права с мужчинами? — бушевал Легран.

Все же Легран невообразимый оппонент в споре, и, признаюсь, спорить с мэтром я люблю. Редко найдешь такого годного противника.

— А вам так важно, чтобы женщины их не имели? — не отставала в буйстве я.

— Я не могу понять, что вас не устраивало в прежней жизни? — нарывался на конфликт мэтр.

— А я не могу понять, почему общество мужчин так усиленно противится допуску женщин к свободе? — Я тоже отличаюсь на редкость взрывным характером. — Боитесь конкуренции?

Метр ответил мне хмурым, полным желания убивать взглядом. Я мэтру ответила обворожительной улыбкой и отвернулась к окну.

— И чем плох старый уклад? — менее резко отозвался мэтр.

— Женщина как мебель, как вещь — бесправная и бессловесная, — вздохнула я. — Что в этом хорошего? Ей вправе приказывать. Ей вправе запретить работать или учиться. И даже если она получит образование, то куда пойдет работать? Гувернанткой? Воспитателем в детский сад? Вакансии для женщин по пальцам перечесть можно. И даже если удастся найти работу иного рода, то продвижения в карьере ждать не придется. Но чаще женщинам просто отказывают…

— Ужас какой, женщинам не позволяют укладывать шпалы наравне с мужчинами, — с издевкой протянуло начальство.

Я пожала плечами и повернулась к мэтру. Он все так же крепко сжимал диск руля и глядел на дорогу. Задумчивый и хмурый.

— Хм. И вы верите, что это даст женщинам защиту? — подал голос Легран.

— Да.

— Возможно, вы и правы. — Легран как-то странно дернул уголком рта. — Не буду спорить. Но, в моем понимании, этим женщинам, как и многим другим, не повезло не со страной и ее законами. А с жителями и мужчинами, что обитают рядом.

— Как тонко подмечено! — подала голос моя внутренняя язва.

Легран расхохотался и, обернувшись ко мне, насмешливо выдал:

— Мэса, неужели вы действительно верите, что мерзавца или негодяя можно законом принудить любить, уважать или ценить женщину? Или, может, садист будет бить жену реже? Или работодатель наберет в штат одних ба… женщин?

— Если будет наказание, то он подумает, прежде чем распускать руки, — холодно заявила я. — И да, если ввести квоты на женщин в штате, то их вынуждены будут брать.

— Святая простота! — расхохотались мне в ответ.

— И тем не менее, согласно политике правительства, контракт обязал вас взять меня в штат, — язвительно напомнила я.

— Огорчу вас, мэса. Видимо, желающих на эту должность более не было, — утерли мне нос.

Да. И то верно. Взяли бы меня на эту должность, будь еще хоть кто-то из желающих? Как ни крути, а все подобные посты занимают мужчины, и как женщины ни стараются, а их место остается в последних рядах. Это мне повезло выплыть на волне недавних забастовок, что сотрясали страну.

— Вот за это женщины и борются. Чтобы каждая имела право сама решать, с кем ей быть и от кого уходить. А не жить годами в страхе навлечь на себя град насмешек и упреков. Или иметь право выбирать свой путь.

— Менять нужно не законы, — вздохнул мэтр. — Менять нужно мышление, мэса. Пока борьба за свои права будет порицаема, ничего не изменится. Взять хотя бы ваш развод. Чем вы заплатили за свою свободу?

— Обсуждать личное с вами я не хочу, — излишне резко отозвалась я. Дали о себе знать дни в родном городке. — Скажу лишь одно: пока одним дозволено все, а другие лишены прав даже на малое, в этом мире не будет справедливости.

— Я убежден, что ее не будет никогда, так как заставить всех мыслить одинаково невозможно, — хмуро произнес мэтр. — Но вам, так и быть, перечить не стану. Фантазируйте.

И отвернулся с загадочной улыбкой на губах. Так делают взрослые, говоря о прописных истинах детям. Мы еще пошвырялись аргументами, но делали это вяло и без огонька. А позже из-за поворота вынырнуло здание школы, и на споры времени уже не осталось. Меня высадили у ворот, а сам мэтр отправился оставлять своего железного коня в гараж. Во дворе школы было многолюдно и радостно. Стоило мне закрыть калитку, как в мою сторону тут же устремилась живая река ребятни из начальных классов.

— Мэса! Мэса! Вы вернулись! Как хорошо! — визжала и галдела вокруг меня низкорослая толпа.

— А мы закончили плакат к празднику осени, — гордо сообщил мне один из малышей.

— А мы поедем в музей природоведения? — подергав меня за рукав, уточнила одна очень серьезная мэса лет шести. — Мэса Харли сказала, что только с разрешения мэтра Леграна.

— Думаю, мэтр не будет против, — покачала головой я.

— А если будет?

— Я его уговорю, — пообещала я.

Веселый детский визг разлетелся над школой, а потом мгновенно оборвался. Детишки, еще минуту назад весело обступившие меня, вытянулись, как на плацу, и принялись строиться в шеренгу.

— Что за шум в учебное время? — грозно пророкотали за моей спиной.

— Простите, мэтр, — бледнея, пискнула Клея.

— Школьный двор не цирк и не балаган, ваша обязанность занять детей делом, а не потакать их капризам! — добили всех нас злобным рыком.

И где тот милый мужчина, с которым я вела беседу в пароэкипаже? Куда его дели? Забыли в гараже? Я проследила за удаляющимся отрядом притихших детей и обернулась к мэтру. Негодование и гнев откровенно читались на моем лице.

— Что? Это нормальный учебный процесс, — правильно расшифровал мою мимику мэтр.

— Это же дети, мэтр! Можно с ними быть помягче? — тихо, но зло процедила я.

— Понятие дисциплины одинаково для всех учеников Эргейл, — прорычали мне в ответ. — И чем раньше приучить к ней детей, тем легче будет с ними дальше.

— Но можно же помягче, — шипела в ответ я.

Легран смерил меня холодным и пристальным взглядом.

— Мэса, то, что я решил признать свои ошибки, допущенные относительно вас, — сквозь зубы процедило начальство, — еще не дает вам права диктовать мне, как себя вести с подопечными.

И прежде чем я сочинила достойный ответ, мэтр удалился, грозно утопав в сторону здания школы. А я осталась стоять у ворот в глубочайшей степени потрясения. Хотя я и привыкла к непредсказуемости настроения мэтра Леграна, столь резкие скачки продолжали выбивать меня из колеи. Чувствую себя велосипедистом на минном поле — никогда не знаешь, где подорвешься. И опять о своих видениях сказать забыла…

Глава 8

Пытка музыкальными произведениями продолжалась ухе больше часа. За это время было порвано три струны, испробовано не одно произведение и вымотана бездна нервов. Мотков пять — не меньше. Школьный оркестр играл старательно

и

самоотверженно, невесть за что, мстя музыке своим корявом исполнением. Оригинал не узнал бы даже сам автор, который, по моему мнению, в гробу перевернулся раз десять

и

ухе должен был восстать

и

прийти по наши бессовестные души.

Да! Господа… — отложив папочку, со вздохом обратилась я к ученикам. — После такого надругательства над музыкой мы обязаны на ней жениться. Нервные смешки в зале подтвердили правоту моих слов. Дети неловко переминались с ноги на ногу. шептались. вздыхали. Рогатая Микки Пэлпроп печально обняла тромбон

и

прижала его

к

груд

и,

словно пыталась утешить. Помимо Микаэллы, в кружке состояло приличнее количество нелюдей, что меня сначала немного смутило. Но после нескольких проведенных занятий я абсолютно спокойно воспринимала клыки

и

хвосты учеников. Какая к демонам разница, с хвостами они или нет? Дети — они

и

есть дети, даже клыкастые.