Карнавал сомнений (СИ) - Кармон Карин "Karin Carmon" - Страница 81

И всего два Тиммиз на весь аэропорт.

Хорошо хоть кондиционеры работают — в этом году вторая половина июня всё больше напоминает филиал Ада на Земле. Интересно, в Риверстоуне такая же жара? В спешке я даже не уточнила прогноз, по привычке набив чемодан одеждой на все сезоны сразу.

— Вполне оправданный риск, — Том кружит рядом, прижимая к уху сотовый и меряя широкими шагами крохотный пятачок свободного пространства. Взад-вперёд. — У министерства бюджет не резиновый. Начинать с нуля — гораздо дороже. И дольше. Ты знаешь, что я прав.

Он как обычно одет с иголочки. Точь-в-точь как Ридж. Это я обливаюсь потом и подыхаю от жары в одном тонюсеньком сарафане, а Том невозмутимо рассекает под палящим солнцем в накрахмаленных рубашках и хоть бы хны. Неужели все квебекцы такие чокнутые? Надо будет присмотреться.

— Мы можем не успеть, — продолжает внушать он телефону. — Ты можешь не успеть, Скай. Круг сужается, а у нас в запасе всего год. Максимум полтора. Иначе контакт гладким не выйдет. Я слишком люблю тебя, чтобы хоронить в начале опера… Что? Да, я произнёс это вслух и что с того?

Я отворачиваюсь. Передо мной — ещё человек пять-шесть, уже видна витрина с сэндвичами. Зато позади нас — настоящий кошмар. Хорошо, что мы сообразили выехать пораньше. Торчали бы сейчас до сих пор на досмотре.

— Ну и давка, — Том встаёт рядом, прячет мобильник в карман. Надолго ли? Смотрит на близнецов. — Уморились бедняги.

— Лучше бы в самолёте уморились, — сетую я. — Что ты смеёшься? Я серьёзно. Перелёт с трёхмесячными грудничками — сомнительное удовольствие. А тут ещё народу битком.

Разворачиваю коляску к себе, перевожу взгляд на любимые сопящие моськи. С умилением наблюдаю, как в унисон двигаются в крохотных ротиках разноцветные «пятилистники»: фиолетово-голубой и сине-белый. Смешно — я могу мгновенно отличить двойняшек, но только не две одинаковые соски. Мне вообще сыновья кажутся совершенно непохожими друг на друга. Райан всегда серьёзный и постоянно кряхтит, как старый дед. А Майк — озорная улыбашка. Но со мной согласен только Том. Остальные вечно путают. Наверное, потому что он знает малышей с рождения.

— По-моему, для первого путешествия они ведут себя восхитительно.

— У тебя будет два с половиной часа, чтобы раскаяться в своих словах, — шутливо угрожаю ему. Видимо, недостаточно шутливо.

— Ты в порядке? — Том пристально смотрит на меня.

Эти его смены настроений сводят меня с ума. Наверное, я никогда к ним не привыкну.

— В моей голове хаос. Теперь уже более-менее контролируемый, но всё ещё хаос. — Я не собираюсь никого обманывать. В первую очередь — себя. — Надеюсь, что справлюсь. Легко это не будет, знаю.

— Ты справишься.

У него снова звонит сотовый.

— Давай-ка мы подождём тебя где-нибудь… там, — Том неопределённо машет рукой куда-то в сторону кресел у панорамного окна напротив. — Мне как обычно — двойной со сливками. — Он забирает коляску, снимает её с тормоза, одновременно доставая из кармана мобильник и прижимая его плечом к уху: — Невилстоун.

Господи, он вообще когда-нибудь отдыхает? По-моему, Том только во сне не думает о работе. И то не факт. Я бы свихнулась.

Очередь медленно, но верно сокращается.

Мне достаётся улыбчивая понятливая китаянка, и через пару минут я с двумя стаканами, воткнутыми в картонную переноску, устало топаю к Тому и малышам.

— Стэйс?

Я не сразу узнаю в окликнувшем меня бородатом мужчине Лински.

— Брайан? — Он сильно изменился. На лице — густая щетина, тёмные волосы убраны в хвост, вместо униформы — потрёпанные джинсы и выгоревшая красная футболка с невнятным чёрно-белым принтом. Только глаза те же — синие и печальные.

Наверное, на моём лице написаны все мысли и эмоции разом, потому что Лински слегка, будто извиняясь за внешний вид, кивает мне. Скидывает с плеча дорожную сумку прямо на пол и смущённо одёргивает задравшуюся футболку.

Чтобы сгладить неловкую паузу, выдавливаю из себя максимально любезно:

— Не зря говорят, мир тесен. Так ты теперь в Торонто?

— Проездом.

— Ясно. Как поживаешь?

— Ну… поживаю… как-то…

От его односложных ответов становится совсем неуютно. В конце концов, это он меня окликнул. Но взять и просто уйти я не могу.

— Отлично выглядишь, Стэйс.

— Спасибо.

Озвучить ответный комплимент язык не поворачивается. Я, чтобы скрыть смущение, разворачиваюсь к Тому и призывно машу ему рукой, показывая, что всё в порядке — вряд ли на таком расстоянии он узнает в моём неожиданном собеседнике бывшего шерифа Риверстоуна. Том на миг останавливается, задирает вверх большой палец и возвращается к телефонному разговору, продолжая расхаживать с коляской вдоль окна.

— Это же Невилстоун? — Лински хмурится и переводит на меня удивлённый взгляд.

— Да.

— Вы что… теперь вместе?

— Мы что?.. — Смысл вопроса доходит не сразу. — Нет-нет, — я с улыбкой качаю головой. — Мы… — Объяснять ему, как так вышло, что после смерти Риджа его квартира в Торонто досталась Тому, и мы не просто стали соседями, но и хорошими друзьями, да и всё, что случилось потом — слишком долго. И вряд ли интересно. Поэтому я ограничиваюсь короткой версией: — Мы вместе летим в Риверстоун. На годовщину… — Непрошеный комок в горле мешает закончить фразу легко и непринуждённо. Я сглатываю, заставляя себя договорить: — На годовщину их гибели. И на свадьбу моей сестры. А оттуда — в Квебек к отцу Риджа.

Последнее Лински пропускает мимо ушей.

— Эми выходит замуж… снова?.. — Не знаю, чего в его тоне больше: изумления или сарказма, поэтому невольно улыбаюсь:

— Не Эми. Дэниз. За Логана.

— Вот как, — хмыкает Лински и расплывается в широкой, вполне искренней улыбке. — За Брэдли Логана, значит. Твоего близкого друга. — Смеётся он. — Насколько близкого, Стэйс?

— Очень близкого. За моего брата, — со смехом подхватываю я. Кажется, с того допроса прошла вечность.

Мы оба молчим.

— Ну что ж… Удачи. Рад был повидаться. — Он поднимает с пола сумку. — Передавай своим родным мои наилучшие пожелания. Они заслужили счастье.

— Брайан! — Я удерживаю его за предплечье, когда он почти поворачивается ко мне спиной, чтобы уйти. — Я же так и не поблагодарила тебя.

— За что? — Лински непонимающе смотрит на меня через плечо.

— Прости, я должна была сразу позвонить, но я не смогла… В тот момент я не… А потом, когда меня выписали из больницы, ты уже уехал из города, — я виновато развожу руками. — В общем… Спасибо, что спас меня, Брайан. Не знаю, что принято говорить в таких случаях… Но спасибо! Я обязана тебе жизнью.

— Не мне, — качает головой он. — Ему, — Лински кивком указывает в сторону Тома. — Его надо благодарить. Я ничего не сделал.

— Неправда, Брайан. Ты…

— Я даже её не смог спасти, — перебивает он. — Единственную, кого должен был. Но не сумел. Знаешь… Я всё думаю. Могло бы у нас что-нибудь получиться? По-настоящему. Или она всё равно продолжала бы любить твоего брата?

Я молча тереблю болтающееся на груди кольцо. У меня нет ответа, но Лински его и не ждёт.

— Это был долгий год, Стэйс. Очень долгий. Не повторяй её ошибок.

Конец.