На Краю Земли. Дилогия (СИ) - Бондаренко Андрей Евгеньевич - Страница 99

— Тяф-ф, — сообщила Найда.

— Мол, насквозь необычное? С чётким привкусом какой-то искусственности? Никогда таких здесь раньше не было? Понятное дело… Небось, гулёны, есть хотите?

— Гав!

— Тяф!

— Вам, морды лохматые, чего предложить? Костей и вчерашних мясных недоедков? Или же сырого мяска? И того, и другого? Не вопрос. Сейчас оформим…

Накормив собак, он отомкнул двери сарая-ангара и выкатил на гравийную прямоугольную площадку самодельную тележку-прицеп с «Ласточкой».

Выкатил и задумался, мол: — «С чего же начать? И чем, собственно, закончить? Никак не могу сообразить. Все мысли только о Лиз. Наваждение какое-то. Точно — ведьмочка…».

Тим сходил в дом за полотенцем, прошёл к колодцу, разделся догола, от души пообливался холоднющей колодезной водой, тщательно растёрся полотенцем и, одевшись, вернулся к гидромотодельтаплану.

В голове, наконец-таки, слегка прояснилось.

Первым делом он снял с летательного аппарата рулевую планку, отнёс её во вторую часть сарая-ангара, где у Пугача была оборудована маленькая мастерская, с помощью гидравлического пресса, тисков и маленькой кувалды тщательно выпрямил (до идеального состояния), важную деталь, после чего установил её на прежнее место.

Потом, затратив полчаса на ремонт правого поплавка катамарана, Тим занялся двигателем. Это, доложу я вам, дело очень важное и серьёзное, не терпящее суеты и спешки. Особенно, если речь идёт о двигателе, которому накануне пришлось на совесть поработать в экстренном режиме: и сквозь толстые вязкие-вязкие облака довелось пробиваться, и из крутого пике выходить. Работы предстояло — выше крыши: фильтры всякие поменять на свежие, все регулировочные винтики открутить-закрутить заново, что-то продуть, кое-что промыть…

Время летело практически незаметно. Сперва миновал полдень. Тим, заскочив на кухню, наскоро перекусил и вернулся к гидромотодельтаплану. Потом ласковое летнее солнышко уверенно двинулось к далёкой линии горизонта…

Профилактический ремонт уже подходил к концу, когда вернулись Пугач и Артём Петрович. Покинув автомобиль, они подошли к сараю-ангару.

— Как поживает моя девочка? — задумчиво оглядев «Ласточку», поинтересовался Серёга. — Летать-то будет?

— Без проблем, — откладывая в сторону разводной гаечный ключ, заверил Тим. — В самом лучшем виде. Хоть с фигурами высшего пилотажа. Точка.

— Ну-ну… И даже завтра? С самого утра?

— Не вопрос. А к чему такая спешка, если не секрет?

— Да так…

— Кха-кха, — вмешался в разговор генерал-майор. — Тут, племяш, такое дело образовалось. Во-первых, старой армейской дороги больше нет…

— Как это — нет?

— Так это. Провалилась в тартарары. Не вся, конечно, а только тот её участок, что проходил вдоль западных склонов Шивелуча. Порядка двенадцати-пятнадцати километров. И утреннее землетрясение разлетелось по округе после этого. То бишь, дорога провалилась, а в многострадальных Ключах вся посуда слетела с полок… Уточняю. Там, где раньше была старая дорога, теперь располагается каньон. Шириной метров в двести пятьдесят. И глубокий-глубокий… Как тебе, племяш, такая новость?

— Мне-то что. Переживу. А, вот, каково сейчас Сан Санычу Дунаеву? На одну проблему, что называется, у пожилого человека стало больше. Только на очень большую проблему.

— Ох, уж, этот Сан Саныч, — поморщился Пугач. — Ужасно-беспокойная и отвязанная личность. А ещё и всякие неприятности его любят. Вернее, искренне обожают и буквально-таки по пятам ходят… Не исключено, что это всё из-за него и произошло. То есть, из-за его активности деловой и неуёмной…

— С чего ты взял? — насторожился Тим. — Ну, что, мол, из-за Сан Саныча?

— С того самого. Вот, ты, Брут, сам посуди. Позавчера — практически на ровном месте — прорвало природную вулканическую плотину, после чего часть армейской дороги качественно затопило вязкой грязюкой. Было такое дело?

— Было.

— Как считаешь, это произошло по естественным причинам? Или же, наоборот, по насквозь искусственным?

— Извини, но не смогу однозначно ответить на эти вопросы.

— Почему?

— Потому как сомневаюсь…

— И я, понятное дело, сомневаюсь! — победно улыбнулся Серёга. — А, вот, Дунаев не сомневался. Причём, ни на грамм. Он ещё вчера вечером направил к дорожному участку, затопленному вулканической грязью, два мощных грейдера. Мол, к рассвету доберутся до места и тут же, не теряя времени, примутся за очистку трассы. Невтерпёж ему, деятелю активному, видите ли, было.

— Что, и грейдеры провалились вместе с дорогой? — вспомнив про водителя Михася, забеспокоился Тим. — То есть, в бездну?

— Нет, слава Богу. Повезло ребятам. Примерно с километр они до грязевого разлива не доехали, когда катаклизм приключился. Но дело, собственно, не в этом… Так до сих пор и не сообразил? Давай, напрягай извилины мозга головного.

— Ты хочешь сказать, что… Да, ладно…

— Ничего и не ладно, — недовольно покачал головой Артём Петрович. — Сергей полностью и однозначно прав. Без внешнего вмешательства здесь, в гарнизонную баню по субботам не ходи, не обошлось… Кому-то, просто-напросто, очень не хотелось, чтобы заброшенная дорога «ожила». То бишь, чтобы превратилась в нормальную, с оживлённым движением. Сперва этот «кто-то» разрушил природную плотину — думал, что этого будет достаточно. Глядь, а упрямые геологи уже серьёзную технику стягивают к грязевому разливу. Вот, тогда-то он, разозлившись уже по-настоящему, и задействовал «серьёзную артиллерию». По полной программе, сволочь гадкая, развернулся. По-взрослому…

— А кто он-то? Кто — развернулся?

— Если бы я знал.

— Понятное дело… А что, дядюшка, «во-вторых»?

— В смысле?

— Ну, как же, — усмехнулся Тим. — Ты же сам две минуты назад сказал, мол, во-первых, старой армейской дороги больше нет… Следовательно, есть и «во-вторых»?

— Есть, — подтвердил генерал-майор. — А, во-вторых, племяш, мы завтра с тобой вместе полетим. На осмотр полигона «Кура». Тут такое дело. Этот «кто-то», «опустивший» старую дорогу в широкий и глубокий каньон, обладает, бесспорно, нехилыми технологическими возможностями. Поэтому можно с большой долей вероятности предположить, что он имеет прямое отношение либо к воинским структурам, либо к какой-то спецслужбе… Логично?

— Более чем.

— Тогда почему я, генерал-майор российского ГРУ, ничего не знаю о сути произошедшего? Причём, ни сном, ни духом, ни намёком? А? Молчите? Кстати, комендант полигона «Кура» только руки разводит в стороны, в глаза не смотрит и выглядит… м-м-м, крайне обеспокоенным. Будто бы уже мысленно распрощался со своими красивыми полковничьими погонами.

— Может, мы имеем дело с происками коварных иностранных шпионов? — осторожно предположил Пугач. — ЦРУ там всякие, НАТО…

— Вполне может быть. Вполне… Особенно учитывая тот факт, что второй этаж этого дома арендовали какие-то жутко-подозрительные англосаксы, а сам хозяин здешних мест вовсю ухлёстывает за не менее подозрительной американкой, владеющей основными навыками рукопашного боя и прибывшей в Ключи, попрошу заметить, накануне странного сейсмического катаклизма.

— Дык, это… Неужели вы всерьёз подозреваете Мэри?

— Шучу я, Серёга. Шучу, — устало передёрнул плечами Артём Петрович. — Племяш, держи-ка очередной презент, — протянул маленький продолговатый предмет.

Тим с любопытством оглядел тёмно-бордовую книжечку, на обложке который красовался тиснёно-золотистый герб России, раскрыл её и — с нескрываемым удивлением в голосе — прочитал-пробормотал текст:

— Удостоверение внештатного сотрудника ГРУ РФ. Тимофей Белофф. Канадский подданный. Временно приписан к специальному подразделению «АнтиМетро». Начальник отдела кадров ГРУ РФ — генерал-лейтенант Никоненко П.Н., витиеватая подпись, печать. Моя цветная фотография. В самом низу — несколько телефонных номеров: один московский, один питерский, два мобильных… И что всё это значит?

— Ничего особенно, — язвительно хмыкнул Пугач. — Просто, Брут, тебя завербовали. Причём, со всеми потрохами сразу…