Научи меня любить (СИ) - Стрельникова Кира - Страница 25

- О-очень хор-рошо, Лилечка… Пойдём-ка наверх…

После чего без труда подхватил безвольное тело девушки, охваченное навязанной страстью, которой она не могла противостоять. Та часть сознания, ещё остававшаяся разумной, забилась в самый дальний уголок, зажмурившись от ужаса и отчаяния, и Лиля понимала, что потом, когда всё закончится, будет очень плохо. Может даже, гораздо хуже, чем тогда, в другом мире. Но ведь сейчас ей в самом деле очень хорошо, и формально Судья не сможет ни к чему придраться. Как он там говорил, некоторым нравится, когда их так обижают? Где-то в дебрях подсознания раздался призрачный, горький смешок и сразу затих, погребённый под лавиной накатившего желания. Он смёл, как лавиной, последние здравые осколки мыслей, и Лиля выгнулась в руках Карла, снова тихо застонав и крепко зажмурившись.

Словно эхо, раздался смешок вампира, похожий на шелест ветра, звук открывшейся двери, и Лиля оказалась на ногах, с трудом на них удержавшись. Если бы не рука Карла вокруг талии, она вполне могла бы упасть. Тяжело дыша, девушка приоткрыла глаза, обвела комнату тяжёлым, мутным взглядом. Освещённая лишь множеством свечей, с задёрнутыми плотными бархатными шторами окнами, на стенах – шёлк цвета ночного неба. Широкая кровать, чёрное стёганое покрывало, изголовье с завитушками, к которым так удобно пристёгивать наручники, или привязывать верёвки. В ногах деревянные столбики. С одной стороны узкий длинный стол, явно не для того, чтобы за ним ели. С другой – шкаф с резными дверцами и ящиками. Камин, сейчас потухший, и около него – кресло. Всю обстановку глаза Лили выхватывали картинками, застывавшими в памяти яркими фотографиями.

- Ну что, начнём? – вкрадчиво произнёс Карл и в следующий момент отпустил её, отступил, чтобы развалиться в кресле, положив ногу на ногу. – Повернись.

Голос вампира приобрёл новые, властные и жёсткие интонации, и Лиля покорно подчинилась, уже не контролируя собственное тело. Всё заслонило единственное желание: утолить ту жажду, тот дикий голод, что сжирал изнутри, скручивал мышцы живота в болезненный узел, заставлял то и дело облизывать сухие, ещё саднившие после грубого поцелуя губы. Взгляд Карла не отпускал, держал в плену, не давая вернуться в настоящее и избавиться от вязкого наваждения.

- Раздевайся. Медленно, - снова прошелестел носфайи и усмехнулся. – И красиво, цветочек. Ты умеешь, я знаю.

Снова на периферии сознания мелькнула картинка, как она когда-то делала это перед другим мужчиной, и ему нравилось. Ей тоже, поначалу, пока… Пока к чувственному стриптизу не прибавилось что-то ещё, такое же тёмное и пугающее, как охватившие Лилю эмоции. Она порадовалась, что молния на платье находилась сбоку, и проблем с выполнением приказа не возникнет. Не сводя с Карла взгляда, девушка справилась с застёжкой, чувствуя, как тонкая ткань раздражает ставшую слишком чувствительной кожу. Скрестила руки на груди, положив ладони на плечи, заскользила вниз, стягивая невесомый шёлк, и тело вспыхивало множеством искорок от прикосновений. Платье шуршащей волной осело к ногам, оставив её в паутинке белья и чулках, и по шумному вздоху Карла Лиля поняла, что ему зрелище нравится. Губы помимо воли раздвинулись в радостной улыбке, и она продолжила, сама заводясь от того, что делала.

Пальцы невесомо пробежались по животу, поднялись вверх к груди, и Лиля ладонями обхватила полушария, приподняв, выгнулась, чуть расставив ноги. Большие ласково обвели вызывающе торчащие сквозь кружево вершинки, и Лиля не сдержала прерывистого вздоха, прикрыв глаза. Острые, на грани, ощущения рванули по венам жидким огнём, она жадно, захлёбываясь, впитывала их, уже не думая, настоящие они или навеянные дурманным зельем. Перед глазами всё плыло, тело требовало большего, ещё, сильнее, и Лиля чуть сжала пальцами твёрдые горошины прямо через кружево, глубже погружаясь в тёмную пучину терпко-сладкого, с отчётливой горчинкой боли, удовольствия. Сквозь ресницы она заметила, как Карл переменил позу, и теперь его ноги были широко расставлены, являя топорщившиеся спереди брюки, и дышал он тоже тяжело и прерывисто. А в глазах вампира разверзлась бездна, такая же голодная и жадная, как её собственное желание…

- Дальше, - последовал приказ.

И она снова подчинилась, утопая в болезненном, неправильном восторге от собственной покорности. Пальцы сдвинули кружево, освобождая наконец из плена ноющие, стреляющие острыми иголочками, бутоны сосков, и Лиля не сдержала короткого стона облегчения, выгнувшись сильнее и запрокинув голову. Обняла ладонями, сжала, а потом заскользила пальцами вниз, к едва прикрывавшему низ живота треугольнику тонкого кружева, оставляя за подушечками огненные дорожки из горячих мурашек. Трусики давно намокли и причиняли не меньшее неудобство, чем чуть ранее – верхняя часть комплекта, и Лиля жаждала избавиться наконец от них. Но прежде, чем поддеть резинку, она, подчиняясь дремучему инстинкту и собственным взбесившимся желаниям, провела поверх ткани, слегка нажимая и чуть отставив ногу в сторону.

ГЛАВА 8.

Краем уха уловив тихое шипение, Лиля продолжила, захваченная происходящим с телом. От реакции Карла кожу закололи сотни невидимых иголочек, и пальцы внизу нажали сильнее, а потом и вовсе нырнули под мокрое кружево, наконец погрузившись в истекавшее от болезненного желания лоно. Судорожно вздохнув, девушка безошибочно нащупала чувствительную точку, нежно надавила на неё, захлебнувшись в волне острого наслаждения…

- Стоп.

Короткое слово, сказанное хриплым, повелительным голосом, прозвучало для Лили раскатом грома. Она замерла, тяжело дыша, уставившись на фигуру в кресле затуманенным, пьяным от эмоций взглядом. Ах, как хотелось пошевелить пальцем, хоть немножечко, утолить голод, грызший изнутри!.. Но она не смела ослушаться того, кто был её хозяином, и потому послушно ждала, что ей делать дальше.

- Сними их, - скомандовал Карл и мягко добавил. – Я не разрешал тебе ласкать себя, цветочек.

- П-простите, господин, - пробормотала она, запнувшись, и убрала руку, подавив стон разочарования с большим трудом.

Прикусив губу, Лиля поддела пальцами резинку и стянула трусики, откинув ногой в сторону, выпрямилась, чувствуя, как тело колотит мелкая дрожь, а от неудовлетворённого желания мышцы внизу скручивает болезненными спазмами.

- Подойди к шкафу, открой третий снизу ящик и достань то, что там лежит.

Как во сне, Лиля развернулась и направилась в указанную сторону, спиной чувствуя взгляд Карла. От него позвоночник словно превращался в пластилиновый, а попка чуть оттопыривалась, и безумно хотелось вернуть пальцы к мягким складочкам между ног. Раздвинуть их, погладить, найти скрытый между ними источник наслаждения… Тряхнув головой, Лиля почти на ощупь нашла нужный ящик, открыла и достала из него… Кожаный ошейник с цепочкой. Оторопело смотрела на него несколько мгновений, чувствуя, как сквозь дурман пытается пробиться какая-то настойчивая мысль, но тут за спиной раздалось повелительное:

- Надень его. И повернись.

Прикрыв глаза и сглотнув, Лиля медленно поднесла ошейник к шее и с тихим щелчком застегнула, потом развернулась. Сердце гулко билось в груди, странное волнение мешалось с желанием, никак не хотевшим утихать. А Карл, подавшись вперёд и не сводя с неё напряжённого, немигающего взгляда, тихо произнёс:

- На колени, цветочек, и ползи к кровати. И ложись на живот.

Ох. Её как жидким огнём облило, и что-то внутри всё же встрепенулось, попыталось робко возразить, но… Лиля медленно опустилась, опёрлась на руки и подчинилась. Прогнувшись, как кошка, то и дело облизывая сухие губы и не задумываясь, что же затеял Карл. По коже безостановочно бегали мурашки, между ног всё ныло и болело, и дыхание то и дело срывалось, пока Лиля преодолевала несколько метров до кровати. А потом покорно легла на край, уткнувшись в покрывало, ноги сами раздвинулись, выставляя напоказ тяжело пульсировавшее нежное местечко. Боже, как же хотелось, чтобы до него дотронулись…