Благие намерения - Лукина Любовь Александровна - Страница 106

Команда «Самума» ждала решения. Главарь затворился с Алият в своей каюте и, надо полагать, опять замышлял что-нибудь такое, от чего у добрых людей ум за разум заходит. Маясь, бродили по палубе, сбивались в небольшие группы, Толковали вполголоса, поглядывая то на юг, то на север.

- Стало быть, и на кивающие молоты управа есть… - с дрожью в голосе говорил Ард-Гев, насупив густые сросшиеся брови. - Надо же страсть какая! А грохоту от них, грохоту!..

- Синие, скользкие… - презрительно передразнил кого-то Горха. - Нашел чем пугать!.. Из моря ведь выпорхнули, не иначе…

- А я так думаю, братцы, что это сам Шарлах птичек этих вызвал…

На говорящего уставились с боязливым недоверием. Конечно. Шарлах заговоренный, вдобавок колдун, но не до такой же степени!..

- Сам слышал, как он кивающие молоты ругал: к морю, мол, не пускают… Ну и вот…

- Это где ж ты такое слышал?

- А сквозь переборку…

- Подслушивал, что ли?

- Да как?.. - Говорящий смутился.

- Ты смотри, - пригрозили ему. - Застанет, щелкнет этак пальчиками - и твой же нож тебя и по горлу!..

- А я вот другое слышал… Только-только все это стряслось, Алият говорит: что ж ты, мол, рассказывал, будто птицы у них деревянные? А они вон, видишь, какие…

-Ну… А он?

- А он ей: чего, мол, ты хочешь? С тех пор двести лет прошло…

Все примолкли в тревожном недоумении.

- Это сколько ж ему лет-то?

- Да, может, он не про себя…

- Ох, братцы, потащит он нас к морю, чует мое сердце.

Сердце не обмануло. Вскоре на палубе появился Ар-Шарлахи и велел ставить паруса. Угрюмо подчинились. Недовольства, впрочем, никто не выказывал, возможно, потому что за кормой все так же неспешно бурлило огромное грязное пламя, и невольно хотелось уйти от него как можно дальше. К вечеру оно стало еще страшней; казалось, весь мир, лежащий за северным горизонтом, объят огнем: Пальмовая Дорога, Харва, Кимир…

Странной была эта ночь: наблюдателей пробирал озноб, и причиной тому был не один только холод. Вздымалось на севере розовое зарево, и вовсю бесчинствовала разбойничья злая луна. Холодно светились справа бесконечные трубы, похожий на огромного скорпиона «Самум» медленно полз в полном безветрии по светлым пескам.

Утром, когда за кормой осталась лишь черная прозрачная дымка, Ар-Шарлахи попробовал связаться с Улькаром. Государь был испуган. Ему уже доложили, что горят пески кивающих молотов.

- Зачем ты это сделал? - хрипло спросил он, и Ар-Шарлахи на некоторое время утратил дар речи. Улькар явно переоценил его скромные возможности. Но рассказывать подробно о железных птицах и об их предполагаемых хозяевах показалось Ар-Шарлахи делом сложным, и то ли поэтому, то ли от усталости, но он ответил государю просто:

- Они не пускали меня к морю…

После этих слов Улькар обезумел. Он кричал, что Ар-Шарлахи оставил его один на один с Кимиром, он уже грозил страшными карами, и пришлось волей-неволей объяснить, что же произошло на самом деле.

Судя по всему, Улькар был потрясен. Устройство шуршало почти минуту, и Ар-Шарлахи даже забеспокоился: уж не сломалось ли? Он собрался окликнуть государя, но тут Улькар наконец подал голос.

- Как ты думаешь, там хоть кто-нибудь уцелел? - с надеждой спросил он.

- Вряд ли… - поежившись от воспоминаний, ответил Ар-Шарлахи. - Все сгорело, по-моему…

- Вот как?.. - Улькар что-то тревожно обдумывал. - Ну, все равно… Если они… Или эти их враги, как ты говоришь… Не важно… Словом, если тебя все-таки перехватят, спрячь мой указ подальше. А не будет другого выхода - уничтожь. Пусть считают, что ты решился выйти к морю на свой страх и риск…

Ар-Шарлахи подумал, что в общем-то так оно и есть, но произносить это вслух не стал.

- Странно… - выключив устройство, сказал он Алият, молчаливо присутствовавшей при его разговоре с государем. - Выходит, как ни мешали Улькару кивающие молоты, а без них ему трудно придется…

- А нам?

- Боюсь, что и нам тоже.

- Не понимаю, - сердито сказала Алият. - Ты их ругал, ты с ними ссорился… А теперь? Жалко, что ли, стало?

Он задумался и озадаченно хмыкнул.

- Да пожалуй, что и жалко… - проговорил он, сам себе удивляясь. - Тут вот еще, понимаешь, какое дело… Да! Они, конечно, шакалы! Отняли у нас пустыню, закрыли выход к морю…

- Да он нам и раньше не был нужен! - перебила Алият.

- Не важно!.. Вообще делали с нами, что хотели… И все же при этом в мире было какое-то равновесие. А вот теперь… - Ар-Шарлахи умолк и долго покачивал головой. - Да… - сказал он наконец. - Теперь я даже и не знаю, что будет. Даже если они не станут здесь больше воевать. Не знаю…

К вечеру по левому плечу обозначилось черное пятно, отчетливо выделяющееся на фоне блещущих под солнцем песков, и Ар-Шарлахи приказал изменить курс. Пятно поплыло навстречу, обретая рельеф, становясь похожим на выжженный маленький оазис. Или на спаленный в уголь караван. Знакомая картина. Клочья копоти, пятнающие песок, обгорелые балки, рваный металл…

«Самум» прошел по краю пятна, марая сажей колеса. Стоя у борта, Ар-Шарлахи озадаченно всматривался в это, по всему видать, свежее пепелище. Ветер шевелил черные хлопья, тянуло гарью. Точно таким же ударом «разрисованные» накрыли на его глазах «Белый скорпион»… Да, но что же они накрыли здесь?

В центре выгоревшего пятна горбилось невысокое изуродованное взрывом сооружение с остатками огромной решетчатой чаши, окруженное черными обломками странных, слегка похожих на кивающие молоты конструкций, также обугленных, исковерканных почти до полной бесформенности. Песок был разрыт чудовищными осыпавшимися воронками и покрыт особенно плотным слоем копоти. Одна из конструкций явно пострадала меньше других, и Ар-Шарлахи велел пройти как можно ближе к ней, что и было выполнено в точности, хотя и с большой неохотой.

Конструкция представляла собой желоб длиной в два человеческих роста, укрепленный на покривившейся башенке основания. На желобе покоился странный предмет, напоминающий острорылую рыбу с веретенообразным туловищем и раскинутыми брюшными плавниками, которые хотелось назвать скорее крыльями.

- Нет, - сказал наконец Ар-Шарлахи. - Нефть они здесь не добывали. Баков нет, трубы - в стороне. Это что-то другое.