Благие намерения - Лукина Любовь Александровна - Страница 178

- М-менты?.. - Борька сдвинул в тревожном недоумении брови и пошевелил вывороченными губами. - Хреново… блин!..

- Да уж куда хреновей! - ворчливо согласился Алексей и двинулся к крыльцу.

- Слышь, сосед… - тут же всполошился Борька.

Пришлось обернуться.

- Ну?..

- Ты сядь… - проникновенно попросил Борька, при этом еле ворочая языком. - Веришь? Никого бы не попросил… Тебя попрошу… Будь другом… Дай я тебя ущипну! Только больно, учти… до синяка…

- Да ну тебя к лешему! - вконец уже озлился Колодников. - Лыка не вяжешь…

- Ну ты меня ущипни… - тараща на Алексея наслезенные мутно-синие глаза, поспешно предложил тот. - Но тогда я к тебе вечером приду, учти… Вместе сходим… Лады?..

Колодников круто повернулся и вне себя от бешенства взбежал по лесенке. И когда его только уволят, алкоголика?..

К счастью, озорной текст, возникший по дороге из райотдела, из головы вылететь не успел. Поднимаясь на второй этаж, Колодников успел его восстановить, а кое-где даже и улучшить. Беспокойство кольнуло лишь перед самой дверью: как там Димка? Побили-то ведь, что ни говори, крепко… Не дай Бог внутри что-нибудь повредили…

- Подставился ты, отец… - хмуро подвел итог Димка, осторожно ухватывая фильтр сигареты расквашенными губами. - Не фиг было называться, когда в ментовку звонил. Костик еще неизвестно - то ли выкрутится, то ли коньки откинет… А кроме тебя рядом и нет никого.

Шепелявил он уже заметно меньше.

- То есть как это? - возмутился Алексей. - Если рядом больше никого не было, то значит это я ему голову и проломил монтировкой?..

Димка со вздохом потрогал заплывший глаз.

- Менты… - равнодушно изронил он.

- Очень интересно! - с бледной улыбкой сказал Алексей.

- Пойду сейчас в милицию, - дыша яростью, пообещала Александра, - и на уши всех поставлю!..

В минуты неистовства она как никогда смахивала на батьку Махно.

- Только тебя там и не хватало! - с досадой бросил Алексей. - Сиди уж…

Как ни странно, но оскорбления действием, нанесенные всем троим в ночной арке, заметно сплотили семейство Колодниковых. Димка уже не ворчал и не воротил нос от родителей, холодная же война между Алексеем и Александрой сменилась внезапной оттепелью. Неплохой, если вдуматься, способ укрепления семьи - вовремя дать каждому по мозгам…

- Не, вот тут ты, отец, не прав, - важно заметил Димка, гася длинный окурок в отмытой пепельнице. - С женами они как раз связываться не любят. Мужик - он промолчит, а баба визгу подымет - на весь город…

- И подыму! - сказала Александра. - Ты посмотри, ты посмотри на себя в зеркало, что с тобой сделали!.. Дай еще раз мазь наложу…

- Э! - немедленно вскинулся тот. - Ма! Ты это… Даже не вздумай! Про отца - хоть до посинения, а про меня - не вздумай даже!..

Замолчал и подставил заботливым пальцам матери особо страшную ссадину.

- Вот я тебе чего, отец, посоветую… - с кряхтением переждав первые, наиболее болезненные мгновения, молвил он. - Забери у них заявление…

Алексей не понял. Пришлось растолковать:

- Побоев нет? Нет. Ну и все. «Претензий ни к кому не имею…» Им же самим выгодно дело закрыть, ментам…

- Ах, выгодно им? - взорвался Колодников. - А нам? И дальше морду всякой сволочи подставлять?..

- Ну это кому как… - надменно отвечал Димка.

- Я тебе дам! - Теперь уже взвилась Александра. - И думать не смей! Мало тебе?.. Мало?..

Тот осторожно осклабился.

- Не, мать… Об этом даже не проси. Что ж по-твоему, если я не видел ничего… если они мне сразу в морду слезогонкой брызнули… не вычислил я их, что ли, потом?.. Да я уже знаю, кто это был… Я ведь не Христосик, вторую щеку подставлять не буду… Щек не напасешься… А на вас… смотрю - и удивляюсь… Ну ничего же о жизни не знаете… Тут ведь так: начнешь хныкать - враз копытами затопчут… шакалы…

Глава семьи вздохнул и поднялся. Образ шакала с копытами - это, конечно, сильно…

- Ну ладно… - сказал Алексей. - С вами - хорошо, однако пора и на работу…

Но такой уж, видно, выпал сегодня денек: ни единому плану Алексея Колодникова сбыться было не суждено. Ириша Чернолептова (та самая подруга, от которой пару недель назад в первом часу ночи возвращалась Александра) объяснила бы все мгновенно и не задумываясь: «Что-то ты не так сделал». Других объяснений Ириша Чернолептова просто не знала. У нее даже имелась на сей предмет толстая книга в твердой тисненой обложке зеленоватого оттенка, где вся эта дурь была изложена в мельчайших подробностях. Скажем, споткнулся ты на левую ногу. Открываешь книжку, находишь пункт «левая нога» и узнаешь с изумлением, что нагрубил ты когда-то старушке, - потому и споткнулся теперь, поганец! Ну, и боль в ноге, само собой, как-то сразу стихает…

Короче говоря, поработать Алексею так и не дали. Выгнав в шесть часов пару унылых тружеников за сваренную из арматурин дверь, он сел к монитору и первым делом набрал свое нынешнее творение - про ментов. Потом загрузил текст в «вентуру» и принялся всячески его украшать. Наклонил, снабдил рамкой…

- Это чего у тебя? - ошалело спросили вдруг из-за левого плеча.

Колодников вздрогнул. Дверь он, конечно, запереть забыл, что и позволило комсомольцу-книголюбу без препон проникнуть в помещение.

- Да это я так, для себя… - смущенно пояснил Алексей, судорожно пытаясь выйти из программы. - Пальцы размять перед работой…

«Мышка» как назло закапризничала, и книголюб-комсомолец, прочтя первые строки, тихонько взвизгнул.

- А распечатать прямо сейчас - можешь? - спросил он, распялив рот восторженной улыбкой.

- Да запросто… - с облегчением отвечал ему Алексей.

Вообще-то могли и взгреть за использование техники в личных целях…

Румяный член совета директоров вскоре читал распечатанный на лазерном принтере текст и в упоении ржал.

- Так, - решительно сказал он, отсмеявшись. - Гаси машину и пошли наверх! Вслух зачитаешь. Вроде как доклад…

- Опять что-нибудь отмечаете? - подозрительно спросил Колодников.

- Угу… Вчера двух мучеников помянуть забыли…

- Н-ну… Слушай, Андрей! Мне же ведь еще листовки делать… - И Колодников растерянно шевельнул кипу рисунков, вырезанных им сегодня из старых журналов. Рисунки эти он вместе с выведенными на принтере текстами наклеивал на белый машинописный лист и сдавал получившийся оригинал-макет в машбюро, где листовку размножали на ксероксе.