Виварий - Чилая Сергей - Страница 51

51

— Хочу предложить вам новую интересную работу…, творческую почти… Уверен справитесь…

— Ты согласился? — спросила Лопухина, возвращая Вавилу в свой кабинет, и внимательно посмотрела на него, и забеспокоилась, и стала расхаживать, поглаживая черех халат послеоперационный рубец в боку.

— Н-ну… почти…, — стал мяться Вавила, стараясь по выражению лица понять, чего хочет эта всегда странная немного, загадочная, непредсказуемая женщина, восхитительно прекрасная и желанная, что держит его то ли за придурка, то ли за один из книжных шкафов, что стоят рядами в ее кабинете…, и понимая, что не угадать, добавил, переходя на привычное «вы»: — Сказал, что посоветуюсь с вами…

Она дернулась телом несильно и подошла к нему: — Ты поступил опрометчиво, если без мата… Понимаешь…? Струсил…, переложив опять ответственность на меня… Ковбой предлагает тебе место доктора Спиркина…

— Ничто так не способствует душевному спокойствию, как отсутствие информации, ответственности и собственного мнения, — стал привычно дурачиться Вавила. — Да, грешен, труслив, необязателен и почти без принципов… Зато в меру честен, исполнителен и предан до гробовой доски, и влюблен в вас, как влюблены все вокруг, даже тот второй придурочный следователь из Богульмы в очках с толстыми линзами… — Он стал серьезным: — Сами решайте! А иначе за что Фрэт зовет вас предводительницей?

— Все равно делать выбор тебе придется самому… Я лишь попробую сформулировать альтернативы… — Она уселась на стол, чуть разведя колени и оттянув назад плечи, демонстрируя полюбившееся после операции нижнее белье с эмблемой вооруженных сил США — плотные серые майку и трусы, но сразу спохватилась и аккуратно закрутила ноги штопором, чтоб не отвлекать Вавилу:

— Во-первых, можешь отказаться… и все останется, как было… полулегально… Однако Ковбой-Трофим постарается надавить…

— Он уже надавил. Сказал, что с сентября здесь в Отделении мои услуги в качестве научного сотрудника вряд ли понадобятся, — встрял печально Вавила.

Она не обратила внимания на его реплику и продолжала:

— Далее…, во-вторых, значит: ты соглашаешься с его предложением и начинаешь заниматься поиском альтернативных источников донорских органов для Цеха. Стараешься и потеешь от усилий, как доктор Спиркин и его молодцы…, и потрошишь где-то на стороне, в подвале Вивария уже нельзя, доноров, доставляемых другими молодцами, более организованными и жестокими…, хотя спиркинские не на много лучше… или хуже…

Она задумалась, легко соскользнула со стола, подошла к окну и услышала полный сожаления или надежды громкий Вавилин вздох за спиной, а потом и текст:

— Если правильно понимаю, этот второй научный формат, грозит сумасшедшими бабками… всем нам…

Она опять не стала реагировать и продолжала, глядя в окно:

— …и все идет привычным чередом, как шло всегда, как еще месяц назад… Согласиться на эту роль и не делать того, что ждут, нельзя… Себе дороже. Get the drift? [84]

Теперь молчал Вавила, разглядывая отросшие ногти на босой ступне и борясь с отчаянным желанием почесать между пальцами, а потом увидел узкую прямую спину Лопухиной у окна и сказал неожиданно для себя: — I've got it by heart. [85] А третий…, что считаете правильным самым…?

Она повернулась к Вавиле, помедлила, уселась боком на подоконник и строго сказала:

— Ты соглашаешся с предложением Ковбой-Трофима…

— What are you driving at? [86] — удивился Вавила. — Только что вы говорили…

— Ты согласишься с предложением Ковбой-Трофима, — повторила Лопухина тоном строгой учительницы русского языка и литературы, — и станешь старательно заниматься поиском альтернативных донорских органов на стороне…, и доставлять их в Цех…

Она увидела, как обрадованный Вавила резво встал с кресла и двинулся к ней, улыбаясь и готовясь произнести одну из своих коронных шуток, прославляющих ее красоту и ум…, и спеша выложить главное, и понимая, что не успевает…, и что сейчас в приступе благодарности он перебьет, не дослушав, и станет говорить глупости, и развивать эту идею дальше, сказала отрывисто и резко:

—Под присмотром Прокуратуры!

Он сразу понял, про что она и остановился растерянный, стирая с лица улыбку и гримасу благодарности, и пробормотал невнятно:

— Избыток ума и есть его недостаток… В Прокуратуру позвонят и скажут: «Ковбой-Трофим выше всяческих подозрений и похвал, потому что он Ковбой-Трофим…». Его к тому же зовут в Политсовет Единственной России…

Он вернулся к креслу своему, сел, положил ногу на ногу, взял в пригоршню голые пальцы стопы, будто собрался потереть их, и громко спросил оттуда:

— Вы мстите Ковбою за почку свою?

Лопухина растерялась: — Ннет… Не думаю… Знаю одно: неучитываемые донорские органы не должны трансплантироваться хирургами Цеха… Этого не добиться, не убрав Ковбой-Трофима… В этом вижу миссию свою… Если хочешь и можешь… помоги.

— А если нет? Вы предлагаете мне внезапно научиться играть на… виолончеле или волторне…

Она молчала, вспоминая свой недавний трудный разговор с Волошиным…

— Я выступлю на институтской конференции и назову все вещи свими настоящими именами, — сказала она тогда.

— Ну и что? — спокойно отреагировал тогда Волошин. — У вас нет реальных доказательств, Елена Александровна… Только ощущения… Он вас при всех сравняет с землей…, с паркетом новенького конференцзала, приплетет безответную влюбленность в него и вынудит уйти из Отделения…

— Почему бы вам самой не встать на институтской конференции, Ленсанна, и не расколоться при всех или не двигануть в Прокуратуру, чтоб выложить лягавым, как было…? — Вавила будто услышал ее недавний диалог с Волошиным или почудились ему призывные марши братьев Покрасс в исполнении хорошего духового оркестра и мчался он в атаку, пригнув голову к шее коня, изредка покачивая шашкой.

— У меня нет доказательств… К тому же авторитет директора Цеха очень высок… Ты полезешь голым в бассейн к крокодилу?

— Значит, вы хотите послать меня туда…, в бассейн с крокодилом! — обрадовался Вавила.

— Я прошу тебя помочь вывести его на чистую воду…

— А почка, что изъяли из вас, которую Ковбой-Трофим трансплантировал этому придурочному и капризному big cheese[87] из Единственной России, что замордовал всех нянек и сестер? Разве это не доказательство?

— Вавила! — устало сказала Лопухина. — Откуда ему было знать, чью почку пересаживает…, или полагаешь, что к органу, доставленному в Цех бригадой забора, была приколота бирка с моей фамилией, должностью и ученым званием…? И почку-то доставал из меня не он…, а другой… И тот другой сам заплатил за это сполна…

— Сколько? — заинтересованно спросил он.

— Жизнью своей заплатил… — Она вернулась к столу, непривычно уселась в кресло, поискала сигареты и сказала:

— Дело за тобой встало, Вавила! Принимай решение…

Он забеспокоился, поднялся с кресла, попробовал пройтись по чужому кабинету, чего никогда не позволял себе раньше, но почувствовав скованность, уселся обратно и, забывая задрать босую ногу, мученически сказал:

— Sticking point! Тупик! — как мудро излагает ваш Фрэт… Я не должен давать повода, чтоб старый сукин сын выгнал меня из Цеха, как паршивую собаку… Не бигля имею в виду… Простите… На что жить тогда будем: две девочки, жена…, родители…

— Надеюсь, не станешь перечислять всю родню до третьего колена? — спросила Лопухина, не думая улыбаться.

— Не стану… А деньги, что сулит Ковбой-Трофим все равно очень большие… Вы в свое время согласились…, не отказались…

— Хочешь остаться без почки, как я, или без сердца и печени…?

— Вам легко давать хороший совет, подавая дурной пример…

вернуться

84

Врубаешься? (жарг.)

вернуться

85

Врубился. (жарг.)

вернуться

86

К чему вы клоните? (жарг.)

вернуться

87

важная персона (жарг.)