Тайна императорского рода (СИ) - Шёпот Светлана Богдановна - Страница 38

Абсолон всегда был наблюдательным. Он сначала долго изучал предмет, и только после этого решал, стоит ли действовать или же подождать. Свой первый выход, как демон, он тоже помнил хорошо. Тогда его чуть не убили.

Мир, за время пока он изучал план, кардинально изменился. Появились города, люди стали другими, пища вкуснее, насыщеннее. А еще она стала ему необходима. Его тянуло к людям, он желал пожирать их, поглощать целиком. Тот период длился долго, но Абсолону удалось обуздать свой безумный голод.

Тогда он снова мог наблюдать. Поняв, как ему делать проколы, Абсолон постоянно мог находиться в этом мире, что он и делал. Люди его безумно интересовали. И уже не только как пища. Ему нравилось смотреть за ними, подмечать всякие мелочи. Он удивлялся, видя, какие они, оказывается все разные.

С демонами ему было скучно. Мелкие толком не могли говорить, а демоны среднего звена ни о чём кроме пищи думать больше не могли. Высших он видел только издалека, опасаясь приближаться.

Именно поэтому люди стали для него отдушиной. Знания полились рекой. Абсолон мог часами просиживать в тени, наблюдая за кем-нибудь одним. Он анализировал поведение, пытаясь понять этих странных существ. Они были хрупкими, слабыми, но внутри каждого из них бурлила привлекающая его сила. Да, он не сразу понял, что его еда это сила этих существ, их энергия.

Он слушал их речи, понимая, что они все совершенно разные. Каждый раз, возвращаясь на план, Абсолон видел других демонов, и ему становилось противно. Его сородичи казались ему примитивными животными, без мозгов, которые только и думают о пропитании. Хотя, он и сам о нём думал, отчего ему становилось более неприятно. А ведь те существа что-то постоянно делали, развивались, учились, совершенствовались. Конечно, не все. Были и те, кто походил на них, но в большинстве своём люди не были зациклены только лишь на том, чтобы поесть.

Их города увеличивались. Из знания преумножались. Они изучали мир вокруг себя подобно самому Абсолону, а потом передавали тем, кто рождался после то, что успели узнать. Абсолону безумно хотелось узнать, к чему всё это приведёт этих странных существ.

Ту встречу, он тоже помнил. Тогда он снова искал, за кем понаблюдать. И нашёл. В то время магия уже начала волновать умы людей. Они создавали магические вещи, заклинания, исследовали, пытаясь выяснить, как можно больше. Абсолон видел это и однажды заинтересовался одним ребенком. Явно будущим магом. В тот момент Абсолон уже был на грани становления высшим демоном. И его привлекла энергия ребёнка. Он наблюдал за ним, следил, приходил каждую ночь. Иногда даже днём таился в тенях замка, смотря на человеческое дитя.

— Я тебя вижу, почему ты преследуешь меня?

К тому времени Абсолон уже знал людской язык, но до этого дня никто из этих существ никогда не обращался к нему.

Сейчас Абсолон понимал, что его сгубило любопытство. Он начал общаться с ребенком. Видел, как тот взрослел, сам Абсолон успел за это время стать высшим.

Мальчик изучал тёмную магию, и с помощью демона, который к тому моменту имел за спиной не одно и даже не два столетия, изучение продвигалось быстро.

Большинство людей не могут находиться долго в одиночестве. Иногда они выбирают себе кого-то, кто становится им другом или любимым. Абсолон не умел любить, вернее, он не знал, умеет он или нет, но он много раз защищал этого человека от разных опасностей. Сам Абсолон предпочитал думать, что просто сожрёт его, когда тот наберёт силы. Человек называл Абсолона своим другом.

Тот последний день, когда они провели вместе, Абсолон тоже помнил. К тому времени у человека уже был сын. Сам человек медленно, но верно приближался к старости. Он стал могущественным магом, которого опасались люди.

Они много лет были вместе, и пусть для самого демона эти десятилетия не были такими уж долгими, всё равно он успел привыкнуть к человеку, довериться ему. В тот день его предали. Предал тот, которого, как казалось Абсолону, он знал лучше, чем самого себя.

— Прости, друг мой, — слышал Абсолон печальный голос в тот момент, когда его сущность затягивало в артефакт. — Я возьму только твою силу. Для чего она мне? Я узнал, что этот мир не один. Мне нужна энергия, чтобы разорвать барьер. И нет, не тот, что соединяет наш мир с планом. Совсем другой барьер. Прости меня еще раз. Мне надо много. Почти всё, что есть у тебя. Придёт время, и тебя освободят. Я уверен.

И он оказался прав. Его освободили. И как бы Абсолону в тот момент не хотелось сожрать хрупкую девушку, но ее запах напомнил ему о том, кто был для него ближе остальных. О том, кто запер его на долгие, долгие столетия лишь потому, что ему нужна была его сила, словно был он не человеком, а самым натуральным демоном.

Именно запах остановил его тогда. И сейчас, смотря на этих двоих, Абсолон понимал, что его странная черта снова дает о себе знать. Демоны не умеют любить, но Абсолон снова желал защищать.

— Как глупо, — пробормотал он, растворяясь в тенях.

Глава 8

Та ночь еще долго снилась в кошмарах, заставляя думать, что демоны не так уж страшны.

Замок лихорадило еще несколько дней. Вопреки ожиданиям император не стал распускать гостей. Многие смотрели на него из-за этого с недоумением. Неудивительно, если учесть, что Теодор стал вдовцом. Требовалось соблюсти хотя бы минимальные приличия, пусть Ариана и сама стала причиной своей смерти и смерти других людей. Но император публично извинился перед семьями погибших аристократов. Так же он пояснил, что не желает прекращать бал, но поймёт тех, кто захочет покинуть замок. Таких людей не нашлось. И не потому, что никто не хотел, просто понимали — император может и обидеться.

Как позже выяснилось, у Арианы действительно был небольшой тёмный источник и открылся он совсем недавно, буквально пару лет назад. Становилось понятно, что и это тоже звено одной цепи. Оставалось только удивляться, насколько дальновидным был план ведьмы.

— Не травили? — спросила удивленно. Дело в том, что пришли результаты проверки того самого флакона. Кстати, надо сказать, что из комнаты Арианы пропали все лекарства, вместе с той самой женщиной, которую я тогда видела с ней в библиотеке.

— Нет. Во флаконе было нечто похожее на возбудитель. Причём не физический, — Алан протянул мне бумагу с отчётом.

— А духовный, — прошептала я, вчитываясь в строчки.

Я прочитала ее дневник, и видела, что в один момент она начинала писать и бросала, потом опять начинала. И так по нескольку раз. Словно хотела продолжить то, чем занималась всегда, но что-то ей не давало это сделать. Об этом она сама написала.

Что-то вроде:

«Не могу писать больше. Каждый раз, стоит только начать, как внутри разгорается раздражение и гнев. И не только писать. Раньше я могла часами сидеть на одном месте и наблюдать за чем-нибудь. Сейчас же долгое нахождение на одном месте заставляет мои руки трястись. Мне иногда кажется, что внутри меня что-то завелось. Оно зудит, чешется, выводит из себя. Но в тоже время я ощущаю такой сильный упадок сил, что, кажется, еще мгновение и засну на месте. Знаю, что это всё ненормально. Надеюсь, новое лекарство мне поможет».

— Судя по всему, это вещество не только делало ее раздражённой, но ещё и снижало активность. На мой взгляд, Ариана не выглядела бодрым. Даже злым и раздражённым человеком она тоже не выглядела.

Вздохнула, положив бумагу на тумбочку.

Всё это мне совсем не нравилось. Ариана погибла, утянув с собой несколько десятков человек. Теодор по-прежнему отплясывает на своём балу, в обнимку со Стефани. Ни он, ни она не кажутся опечаленными. Оливия за решёткой. Ренард пропал, и император даже не вспоминает о нём.

О принце забеспокоился Алан, сказав однажды, что его нет в замке. Я не стала спрашивать, как именно он узнал, но не верить мужу причин у меня не было.