В 2 - Билик Дмитрий - Страница 64

Конечно же, я никого не нашел. Лишь залип минут на десять, наблюдая за заледенелой Окой. Редкие рыбаки, лыжники на вечерней замерзшей реке, просто гуляющие. В назначенный час вернулся к памятнику. И как раз вовремя. Потому что Рис была на месте. Вот только не одна. Вместе с ней стоял бледный пацан лет десяти.

Глава 29

Что нужно делать, оказавшись с ребенком наедине, зимой, в парке? Правильный ответ – бежать. На волне педоистерии, захлестнувшей страну, подобная компания выглядит весьма странно. Куда идешь с дитем? В полицию? Нашел одного на улице, говоришь? У, извращенец, держи его! И попробуй потом докажи, что ты не верблюд. Хорошо, если еще просто морду набьют, за подозрения.

Так бы я и поступил, кабы дело касалось какого-нибудь абстрактного пацана. Нет, естественно, вызвал бы наряд, а там пусть сами разбираются. Делай добро и беги – наиболее актуальная пословица нынешнего времени. Потому что в конечном итоге может кто-нибудь объявиться с ехидным замечанием: «Это вы мальчика спасли? А где шапочка?».

Но худой, кашляющий подросток (все-таки вблизи он оказался чуть старше) устало смотрел под ноги. До меня ему не было никакого дела. Как любой нормальный мужик, у которого сроду детей не имелось, мосты наводил я с человеческими особями младше четырнадцати лет так себе. Но делать нечего. Рис куда-то упорола, сказав, что скоро вернется, а я даже не знал имени пацана.

– Как тебя зовут?

– Илья, – поднял голову собеседник.

– Серега, – протянул руку я.

Рукопожатие у него было слабое, да и кисть худая, с бледной кожей. До моего сверхразума дошло, что мальчишка чем-то болен.

– А Рис ты откуда знаешь?

– Тетю Риту? – переспросил Илья.

– Ну да, оговорился. Риту.

– Мамина подружка. Тетя Рита сказала идти с ней, ничему не удивляться, а потом она все расскажет.

Замечательный вышел разговор. Содержательный. Хотя, чего я хочу? Все предельно ясно. Пацана зовут Илья, а Рис для него – Рита. И она псевдоподруга его мамы. А может и правда подруга, кто ж знает. Про болезнь спрашивать не стал. Слишком уж это… личное что ли.

– Не замерзли? – появилась Рис.

– Нет, – ответил я.

– Илюша, ты не устал?

– Немного. А долго еще?

– Нет, сейчас доберемся до одного места. Мне уже позвонили, ждут. Пойдемте.

– Помочь тебе? – попытался я взять пацана под руку.

– Нет, я сам, – спокойно, но решительно отверг мою помощь тот.

Так мы и двигались. Не спеша, короткими переходами. Мы с Рис вперед, подолгу останавливаясь, ожидая мальчишку, тот сзади. Направились на одну из крайних тропок, где почти никого не было. Но подобное я и предполагал. Интересно другое, как выглядит робер? И кто с ним?

– Совсем ничего не спросишь? – в одну из остановок не выдержала Рис.

– Спрошу. Не знаешь, доллар вырастет или упадет? Хочу в валюту вложиться.

– Я не про это.

– Тут, как я понимаю, что-то личное. Не хочу лезть. Захочешь, сама расскажешь.

Рис кивнула и снова замолчала. Только хватило ее ровно на один переход, пока мы вновь не оторвались от мальчишки.

– Брат он мне. Единокровный. Я когда стала Игроком, то… инициировала свою смерть. Сам поймешь, когда-нибудь, что так проще для всех. Матери у меня никогда не было, умерла при рождении. А отец… Илюша, можем постоять минутку, отдышаться.

– Нет, тетя Рита, нормально все.

Мы снова отошли.

– Переживал, конечно, но у меня сестра старшая, разница два года. В нее все силы отец вложил. Потом она замуж выскочила, в Болгарию уехала. А папа Марину встретил. Хорошая девушка, сильно моложе его была, хотя и отец не развалина. В общем, все у них сложилось. Илюха родился. Я присматривала изредка со стороны. Но так многие Ищущие делают, ничего удивительного. Через отца в семью войти не могла, даже с учетом Маскировки. Самой тяжело было. А вот с Мариной очень крепко сдружилась.

Пацан подошел вплотную, вытер пот со лба, и угрюмо показал большой палец. Хотя весь вид его говорил: «Я сейчас сдохну».

– Вырос, сам видишь. И все хорошо было до поры до времени…

– Что у него?

– Лейкоз. Там уже все очень плохо. Была пересадка костного мозга, теперь нужна вторая. Но и козе понятно, шансов у парня немного.

– Поэтому ты решила сделать его Игроком?

– Человеческие болезни для Игрока пустяк, – согласилась Рис, – как только он им станет, то вскоре сам себя излечит.

– А почему бы просто не применить магию на него?

– Какое заклинание восстановления ты знаешь? Остановка кровотечения или восполнение здоровья? Я даже консультировалась с Ищущими, направление которых заточено на различного рода излечения.

– И что?

– Да ничего. Тут все так же сложно, как с моим рисованием. Чтобы устранить болезнь, нужно, во-первых, понимать, что это такое. Во-вторых, представлять, как работает костный мозг и что в нем нарушено. Если совсем коротко, быть минимум студентом медицинского. И, вполне вероятно, я бы даже нашла такого Ищущего, только одна проблема – время.

– Тетя Рита, долго еще? – спросил мальчишка. Выглядел он совсем паршиво, хотя прошли всего ничего.

– Нет, мы на месте.

Я осмотрелся. Пустынная аллея, которую плотно обнимали обнаженные деревья своими кривыми ветвями. Когда-то вычищенная, но уже снова заметенная по лодыжки тропка. И две чернеющие вдалеке фигуры, приближающиеся к нам.

Двигались они странно. Словно два пьяных товарища, один из которых поддерживал другого. Вот только, чем ближе они подходили, тем явственнее становилось, что низенький идет против своей воли. Здоровяк-перг постоянно стимулировал его тычками. Таким макаром они добрались до нас, замерли метрах в десяти. Тот, что пониже – Ареомет, а покрепче – Иллюзионист.

– Преступник, разыскиваемый в Отстойнике и Пургаторе за многочисленные убийства обывателей, – отрапортовал оранжевокожий. Он мне сразу не понравился. Слишком здоровый, лощеный, самодовольный, – зовут Виталий. Хотя он называет себя Уравнитель.

Ну вот, в нашем полку сумасшедших прибыло.

– Вы не понимаете, не понимаете, – попытался рвануть вперед Ареомет, но оранжевокожий его крепко придержал, – они были плохими людьми. Делали ужасные вещи. И сделали бы еще, не останови я их.

– Какое направление? – спросила Рис, не обращая внимания на Виталия.

– С этим небольшие проблемы, – скривился перг, – я пытался разговорить этого засранца, но он не очень идет на диалог. Если со сроками не горит, то могу еще раз попробовать. Уже обстоятельно.

При этих словах узник вздрогнул. Да, здоровяк с ним явно не чай с пряниками пил. Ему еще повезло, что Рис было необходимо все сделать достаточно быстро. Впрочем, как может повезти мыши, спасенной от лабораторных опытов и попавшей на ужин к удаву.

– Время именно то, чего у нас нет, – отрезала Рис, – жаль, конечно, что будем брать со скрытым направлением.

– Он Ареомет, – сказал я.

Всего два слова и вот уже три пары глаз обращены на меня. Единственное – Илюху не заинтересовало загадочное наименование. Он вообще не отличался любопытством. Стоит, ковыряет носком ботинка снег. А между тем тут самое любопытное начинается.

– Считывание информации о предмете при тактильном воздействии, – то ли нахмурилась, то ли удивилась Рис.

– Не только предметов, – вдруг встрепенулся Виталий, – людей тоже. И это самое главное. Я вижу их насквозь, мысли, поступки, мотивы. Даже среди святош полно грязи.

Я внимательнее всмотрелся в этого замухрышку. Маленький, худой, как лист, глаза горят безумием. А ведь действительно, не все Игроки проходят проверку медными трубами. Жил ты, жил, и вдруг резко сошел с ума. По-другому ведь и не назовешь. Тебе открылся новый мир, совершенно другой. И не все могут подстроиться под иные правила. Некоторые, как упокоенный Наблюдатель или этот вот Ареомет, едут кукушкой.

– Если хочешь увидеть грязь, то ее обязательно увидишь, – сказал я.