Наследие заводного ключа (ЛП) - Бейли Кристин - Страница 58

Мы обнаружили Люсинду, которая ухаживала за Оливером и укладывала его руку на перевязь из красного пояса. Она выглядела такой же разбитой, какой чувствовала себя я.

— Он спас тебе жизнь, — говорил Оливер, смахивая слезу с её щеки. — Не чувствуй себя виноватой за преданность своему отцу, — Оливер приподнял её подбородок пальцем.

— Он просил меня простить его, но… как я могу? — она сглотнула. — Как я могу? — она стёрла слезы, затем заметила нас. — Мег! Слава милостивому Господу, ты невредима, — она поспешила к нам и привлекла меня в объятия, затем обняла и Уилла.

— Люсинда, — начала я, не зная, что сказать.

По её щеке скатилась слеза.

— Все кончено. Поехали домой.

На обратном пути мне не хотелось разговаривать. На протяжении долгого времени, кажется, никому из нас не хотелось нарушать молчание. Мы ехали в карете в тишине, Люсинда сидела за рулём, Оливер баюкал раненую руку, а Уилл держал меня так, словно я была какой-то драгоценностью.

Мы провели тихую ночь на пастбище под звёздами, и наше общение сводилось к репликам исключительно по делу, время от времени.

На следующий день потребность понять глубинный смысл произошедшего взяла над нами верх, и мы пересказали свои куски истории.

Рэтфорд подстерёг Уилла на пустошах. Уилл попытался притвориться, будто он верен Рэтфорду, но Рэтфорд видел его насквозь. Рэтфорд использовал какой-то взрывчатый газ, чтобы вырубить Уилла. Придя в сознание, Уилл побежал обратно к хижине. Оливер и Люсинда предположили худшее и собирались оставить нас предаваться этой губительной затее. Они были вне себя от ярости, когда узнали, что произошло на самом деле.

Они нашли доблестного механического голубка, бившегося в карете. Я все ещё видела отметины от его крыльев на некогда безупречной краске и древесине.

Я рассказала им про Аластера и про то, как он вытащил меня из темницы с люком. Я никому не сказала о том, что увидела в машине времени. Это было бы неправильно. Некоторые секреты, свидетелем которых я стала, я унесу в могилу, хотя мне было ужасно любопытно узнать насчёт ранения Оливера и того, как он его получил.

Я не могла заставить себя говорить о родителях или выборе, с которым я столкнулась. Рана слишком свежа. Во второй раз я оплакивала их смерть гораздо сильнее, чем в первый.

Ужасающий груз вины отягощал моё сердце.

Моих родителей больше нет. Они погибли в пожаре месяцы назад. Я не могла изменить это, не разрушив всех вокруг меня.

Я буду чувствовать боль от их потери до того самого дня, когда присоединюсь к ним на том свете, но сейчас пришло время двигаться дальше. Я жива.

Впереди меня ждала моя собственная жизнь. Теперь, когда Рэтфорд и Аластер побеждены, мой дедушка мог вернуться.

Лишь одна вещь продолжала преследовать меня. Я рассказала Оливеру о человеке со стальным лицом. Он казался одновременно потрясённым и возмущённым моим откровением, но не знал его личности. Он упомянул, что давным-давно, когда ещё никто из нас не появился на свет, существовал Развлекатель, который интересовался разработкой новых конечностей для солдат, которые вернулись с войны покалеченными, но он никогда не слышал о человеке с искусственным лицом.

С этим придётся повременить, но я терпелива и знаю, что не буду в полной безопасности, пока не найду убийцу своих родителей и не увижу, как его повесят.

Глава 34

Уже вернувшись в Лондон, я сидела с Люсиндой перед камином в магазине игрушек. Она потягивала чай, когда я открыла официальное приглашение.

— Её Величество вдова герцога Чэдвика приглашает меня на званый ужин, чтобы отпраздновать возвращение её сына-повесы. Интересно, как я попала к ней в список гостей, — я ощутила тепло в глубине груди, когда Люсинда хихикнула, пытаясь отпить чая.

— У вас хорошие друзья, мисс Уитлок. Держу пари, она подавилась печеньем, когда обнаружила в списке гостей шотландского ремесленника, — пошутила она. Теперь пришла моя очередь хихикать. Люсинда опустила подбородок. — У меня есть к тебе просьба.

Я протянула руку и накрыла её ладонь своей.

— Все что угодно.

— Теперь, когда мой отец… — её голос дрогнул, но она сделала глубокий вдох и продолжила. — Думаю, мне следует вернуться домой на некоторое время. Моей матери приходится разбираться со столькими вещами, и Оливер…

— Он сделал предложение? — буквально взвизгнула я. Люсинда взглядом заставила меня замолчать.

— Как я уже говорила, — она сложила салфетку и положила её на стол. — Этот магазин очень много значит для меня. Я хочу, чтобы ты присмотрела за ним.

Моё сердце полностью остановилось.

— Я?

— Я буду платить тебе жалование плюс процент с продаж, и я хотела бы нанять тебе одну из моих старых нянь в качестве домработницы и компаньонки. Я недавно обнаружила, что мой отец мало что ей оставил, когда она стала ему не нужна. Мне хотелось бы загладить свою вину, — Люсинда посмотрела на меня с надеждой. Я почувствовала, как мои глаза начали увлажняться. — Я знаю, что это огромная ответственность.

— Да, — я обняла её так крепко, как только могла. — О, да. Спасибо тебе. Для меня это честь. Я обещаю, что превращу этот магазин в чудо.

Она погладила меня по спине.

— Знаю.

***

В среду ночью, после грандиозного ужина из всего, за исключением злополучной тушёной говядины, с пирогом из патоки на десерт, я осознала, что стою в библиотеке огромного лондонского таунхауса герцога Чэдвика, и лениво полирую стекло потушенной лампы.

Одна из женщин-пешек в армии слуг Чэдвика застала меня за чисткой лампы и деликатно отобрала у меня тряпку. Молодая ветреная девушка с пухлыми щеками смутилась, посмотрев себе под ноги.

— Простите меня, мисс. Вам не следует этим заниматься.

Я моргнула, удивившись. Она ещё больше смутилась.

— Вы же не горничная, сами понимаете, — она пулей вылетела из комнаты.

Я сжала ладони в своих очаровательных серо-голубых юбках с чёрной окантовкой и бледно-лиловой оборкой. Моё платье было подобающе скромным, с настоящим кринолином, а служанка Люсинды завязала подходящие лавандовые ленточки в моих волосах, уложенных по нынешней моде.

Вошёл Уилл. Он выглядел импозантно в серебристом жилете и прекрасно скроенных брюках. Мы оба определённо не выглядели так, словно на нашем счету не имелось и пенни.

— Ты выглядишь очаровательно, — сказал он, подходя ко мне словно с каким-то намерением.

Моё сердце ёкнуло. Нам не представлялось возможности побыть наедине с тех пор, как мы вернулись в Лондон. Оливер нанял его в качестве курьера, и Уилл был занят. Словно знакомая нам свобода исчезла, сокрушённая общественными ожиданиями.

— Я думала, ты говорил, что не желаешь жить за счёт благотворительности других, — поддразнила я. Зарплата курьера не позволила бы купить такой жилет. Он выглядел царственно.

— Я не хочу жить за счёт этого, но я решил, что после всех тех проблем, которые он нам организовал, Оливер задолжал нам хотя бы это, — Уилл пожал плечами, дёрнув край своего жилета.

Я рассмеялась.

— Красивое платье, — Уилл немного повернул медную статуэтку вставшего на дыбы коня, который стоял на каминной полке, затем вздрогнул, словно ожидал, что сейчас откроется какая-то потайная дверь. Он поспешно повернул статуэтку обратно.

— Кажется, оно мне не подходит, — я взглянула на часы рядом со статуэткой, наблюдая, как мерно качается маятник.

Уилл дёрнул воротник.

— Мне тоже так кажется. Я почти привык видеть твои лодыжки.

Я шутливо подняла юбки настолько, чтобы приоткрыть носок туфли. Уилл ухмыльнулся и взял меня за руку.

— Ты выбрала меня, — прошептал он.

— О чем ты говоришь? — я склонила голову, изучая его сосредоточенное лицо.

— Я знаю, что ты могла бы вернуться назад, изменить случившееся в пожаре, но ты этого не сделала.

Я попыталась отстраниться от него, но Уилл быстро схватил мою руку.