Утерянная вера (СИ) - "Ban ana" - Страница 42

Питер стиснул зубы и испытал острое  желание вырвать Джонсу сердце, но удержался, так как видел боковым зрением, как на них внимательно, совсем не стесняясь смотрит Ханна, точа стрелы и обмакивая их в яде Мор-Шиповника.

— Не думай, Киллиан. Тебе не идёт, — процедил король острова, — смотри, я не предлагаю два…

— Я согласен!

Питер расплылся в улыбке.

— Ты сделал правильный выбор, Капитан, — произнёс он, — как только я высвобожу мальчика перенесу его на твой корабль, а дальше на сцену выходишь ты.

— Понял.

— Не облажайся, — на послелок кинул русоволосый и направился в сторону потерянных, но прямо перед ним встала Ханна.

— О чем вы говорили?

— Это допрос?

— Да

— Насколько мне известно, ты Джеймс, мне никто, поэтому дай пройти или я заставлю.

— И каким это образом? — изогнула она бровь ближе придвинувшись к парню.

— По крайней мере я знаю как заставить тебя заткнуться, — он ухмыльнулся и приблизил свое лицо к её, едва не дотрагиваясь до губ и в эту же секунду Ханна, как ошпаренная отскочила от парня, потому что в её голове яркой вспышкой возникла сцена в кустах Мор-Шиповника.

Питер победно ухмыльнулся и обошёл её, но перед этим развернул голову и облизнул нижнюю губу, что заставило по телу Джеймс пробежать целому стаду мурашек. В её голове не укладывалось одно, как Пэн понял, что может выбить её из калеи?

Территория замка «Потерянных воспоминаний» это как край чудес. Туда пропал, там и исчез. И раньше никто, даже Питер не смел заходить на неё, и впервые это священное правило нарушила Ханна, а теперь и все потерянные. Точнее, те, кто остались в живых. Они шли по кровавой дорожке, сопровождаемые криками безнадёжных душ. С роз стекает кровь, а ведут армию Джеймс и… Джеймс. Дерек Джеймс и его стая присоединились к операции «Кенгуру» по просьбе, а если быть точнее приказу Пэна, а к стае присоединилось и племя индейцев.

— Ханна, мы не разговаривали с того самого…

— Неважно.

— Нет, Ханна, это…

— НЕТ! — Джеймс внезапно остановилась и выкрикнула это отцу прямо в лицо. Её глаза засияли янтарем, что означало, что она в бешенстве, но она вздохнула и через пару минут глаза вновь преобрели болото-зелёный оттенок, — поговорим позже, сейчас самое главное — это спасти Тео и Нила. Остальное — неважно.

После этого Дерек больше не возобновлял попыток поговорить с дочерью, а лишь шёл рядом. По правую сторону шагал Питер, а слева. Позади всей толпы представительница индейцев — Тигровая Лилия и бета-оборотень Чарли. Она то и дело кидала заинтересованные взгляды то на Ханну, то на Питера.

— Хватит на них пялится, — ухмыльнулся оборотень идущий неподалёку.

— Замолчи, Чарли, — рявкнула она, а потом обратилась к нему же, — ты не понимаешь. Я знала Гвен и то как она изменилась… Это не поддаётся объяснению. И внешне… Ты видел что творится с её волосами?

— Говорят, что это последствия её перевоплощения, — пожал Грей плечами.

— Нет! — тихо воскликнула Лилия, — ты не забыл чья она дочь?

— Лютого.

— Нет! Она дочь Кровавой Королевы! Сначала у Фреи тоже побелели пару прядей, когда её сила становилась все больше, а потом её глаза почернели.

— Лилия, это ничего не значит.

— Посмотрим, как ты запоешь, когда она вырвет твоё сердце.

На её слова Чарли лишь закатил глаза. К сожалению дочь вождя никогда не отличалась особой наивностью и ко всему и ко всем относилась с толикой подозрения.

Через пару минут замок Фреи оказался окружён. Но никто кроме Питера не подозревал, чего ради на самом деле Ханна отправилась на эту операцию по спасению. Теодор и Нил — это конечно хорошо, но главным для неё трофеем была голова её матери. Ханна хотела убить свою мать…

Как только армия вторглась в замок, перед этим убив всех вервольф их перенесли в разные части замка. Было бы глупо думать, что ведьма не подготовилась к вторжению. И как ожидалось Питера перенесли в самое отдалённое крыло, а Ханна… Она оказалась в центре странной комнаты. Комната абсолютно чёрная. Без окон и дверей, а на её стенах нарисованные иероглифы светящиеся лиловым цветом. Ханна из Сторибрука не поняла, что они означают, однако Ханна их Неверлэнда чётко знала их обозначения.

Бессмертие и бесстрашие. Жизнь и власть. Кровь и плоть. Любовь и ненависть.

Перечисленные пары слов были связаны между собой невидимой нитью, которая прочнее каната. Это как из песни слов не выкинешь, так из этих пар невозможно было выкинуть что-то одно, потому что другое сразу разрушалось.

Из тьмы выползает нечто неопределённого  пола, утратившее человеческий облик. К горлу Ханны подползает тошнотворный комок. Она еле сдерживает порыв желудка вывернуться наизнанку. На шее чудовища железный ошейник с шипами. У него нет языка, пальцев, веки зашиты нитками, вместо зубом огромная, равная, кровавая дыра. А за ним из той же темноты выходит женщина в платье викторианской эпохи, с причёской в таком же стиле. С безумной улыбкой на лице и огромными, абсолютно чёрными глазами.

— Я так рада видеть тебя, милая, — улыбнулась ведьма.

— Не могу сказать того же, — злобно процедила Джеймс, вставая в боевую позицию, — ты не запугаешь меня своими монстрами! Никогда!

Женщина хмыкнула и наколдовала два стула, сев на один.

— Садись.

А чудовище легко ей под ноги. Какая-то жуткая пародия комнатной собачки. Ханна недоверчиво покосилась на Фрею, но что-то все-таки заставило её присесть. Женщина усмехнулась и буквально из воздуха достала белый кристалл, который постепенно начинал наливаться алым цветом.

— Мне нравится красный, — женщина повертела  кристалл в руках, — цвет крови, страсти, любви…

— Самое пошлое клише, которое можно было придумать, — перебила её тут же Джеймс, — быстрее к делу. Как мне вернуть моих друзей?

— Но ты же не за этим пришла верно, дорогая? — улыбнулась ведьма. Её улыбка в совокупности с демоническими глазами выглядела очень жуткой, — хочешь убить родную мамочку. Почему?

— Ты просто родила меня, — фыркнула Ханна, — и хотела убить. Ещё причины?

— Так, мы можем все изменить, если ты отдашь мне свое сердце…

— Как у тебя все просто… Думаешь Питер не рассказал мне что будет, если моё сердце окажется в тебе? — Ханна ухмыльнулась и изогнула бровь, чувствуя свое превосходство над матерью, а её лицо которое начинало преобретать растерянный вид ещё больше придавало ей уверенности, — думаешь он не защитил меня? — Ханна ближе пододвинулась к Фрее, — думаешь мы не наложили на меня защитное заклятие? А я искренни считала тебя мудрей, мама.

Глаза её засверкали от злости и взмахнув рукой Ханну отбросило в стену, ударившись голосовой она почувствовала тупую боль. А позже холодную сталь возле своей шеи.

— Если не сердце, но душу я у тебя заберу! — она хотела покончить с своей дочерью, но та неожиданно рассмеялась.

— Какая ты тупая! Боже! — Ханна истерично смеялась, держась за живот, когда лезвие перерезало шею, а кровь хлынула, словно из водопада, а она все продолжала безумно смеяться и этот смех был намного громче в голове Фреи.

Она отшатнулась и закрыв уши, сильно закричала. Комната окрасилась в алый. Ей же нравился красный цвет… Кристалл выпал, разбившись на тысячу красных, блестящих и переливающихся осколков. Фрея попала в свою же ловушку.

«Тупая! Никчемная! Пустое место!» — голос Коры Миллс больно бил по ушам.

«Жестокая! Ведьма! Чудовище!» — голос Дерека и Питера сливались в одно целое.

«Ненавижу тебя! Ты мне не сестра! Ненавижу!!!» — Реджина…

— Ты мне не мать, — произнёс мираж Ханны и тут же рассеялся…

В это время настоящая Ханна высвободила Питера Пэна с помощью заклинания, которому он её ментально научил, а позже они освободили Нила и Тео.

Ханна обратившись в волка защищала стаю своего отца от подоспевших на подмогу Кровавой Королеве, а Питер перенёс Белфайера на корабль Крюка. Потом он и Теодор присоединились к оборотня и индецам, в то время как Фрея сгибаясь в три погибели в луже крови, корчась от боли воспоминаний, что так резко нахлынули на неё. А Гленн, единственное преданное существо всеми силами пыталось привести её в чувства, однако Забини провалилась в свои воспоминания… Как иронично. Она мучала людей, отбирала их воспоминания, но сама не могла справится с своими призраками прошлого. Как иронично и печально в тоже время.