Страна цветущего шиповника (СИ) - Бачурова Мила - Страница 33

— Телефон? — удивилась Тина.

— Ну да. Мы с ним как раз к какому-то из городков подъезжали, не в первый уже раз наведывались. Я — понятное дело, за рулем, Кларк — рядом, на пассажирском сиденье. И, как обычно, по экрану пальцем елозит, разглядывает чего-то. Вдруг, бац — подрезала нас какая-то тварь! Я — по тормозам. Кларка вперед швырнуло, и телефон у него из рук выпал — прямо мне под ноги. Экран включенный, на какой странице светился — на той и остался. А Кларк как дернется ко мне! Прямо под руль полез, чтоб телефон достать. Я скорей аварийку включил — все-таки, посреди дороги остановились. Удивился, конечно — надо ж, думаю, так за телефон переживать. Говорю — да чего ж вы, неудобно, давайте я подниму. А Кларк — слова выдавить не может. Покраснел, как рак — того гляди удар хватит — и знай себе лезет мне под ноги. А того, что его ремень безопасности держит, и так вот, в ремне, он под руль ну никак не заберется — будто и не соображает. Невменяемый стал. Потом-то уж я понял, почему... А тогда — просто наклонился, да телефон поднял. Специально в него глядеть — и в мыслях не было, да только, когда в руки берешь, по-любому ведь заметишь, что там на экране.

Джузеппе замолчал, затягиваясь сигариллой. Тина ждала — наивно думая, что готова к чему угодно. Оказалось, что нет.

— Там, барышня, мальчишки были голые. Вот, как шлюх показывают, по одной в квадратике, чтобы выбрать — то же самое, только пацаны. Лет пятнадцати, а то и меньше. Я аж рот открыл — до того обалдел. Кларк, конечно, телефон у меня вырвал, да только увидать-то я успел. И он понял, что я успел... И ни слова не проронил. Всю оставшуюся дорогу в окно смотрел. А, как подъехали, из машины вылез да в отель пошел, на меня даже не глянул. Я обычно машину на парковку ставил и тоже подходил. А тут, загнал ее — и сижу.

Минут десять, наверное, сидел — и столько всего за это время успел передумать, сколько за десять лет не набралось бы. Знаете, как бывает — вроде, идет все своим чередом, и идет. Смотришь — значения не придаешь, кажется, что так и надо. А потом, что-то случилось — и как накроет! Вроде как головоломка на полу рассыпана была — а потом ветер подул, и части на свои места встали. Понимаете?.. Столько я всего вспомнил сразу.

И как видел однажды — пацан у Кларка из номера выходил, я тогда решил, что рассыльный. Странный, думаю, какой-то, одет уж больно чудно. И как обрывки его разговоров по телефону слыхал — да-да, типа, пусть приходит, заплачу, как договорились — думал, что это про шлюх. И про то, как наркоту у пушеров покупал — Кларк говорил, что для леди Маргариты, она, дескать, без этого дела помрет, а врачи напрямую назначить не могут — противозаконно... И стукнуло мне в голову — а может, и леди Маргариту на самом деле Кларк загубил? Может, и можно было ее вылечить — а он вместо того, чтобы запрещать ей колоться, сам эту дрянь и подсовывал? Чтоб она не соображала ничего и в делишки его не лезла? Ну, и к деньгам подбирался, опять же. Чтобы уж, когда она помрет, никто ему не мешал. Леди Маргарита ведь из неапольской квартиры не хотела уезжать, это Кларк настоял, чтобы в «Шиповник» перебраться. Там, дескать, спокойнее, и для леди Маргариты соблазнов меньше. А на самом деле — увез бедняжку подальше от знакомых и запер, считай, в четырех стенах. Ну и себе руки развязал: на побережье полиция — сами знаете, какая. И нравы тоже — курортная зона, мать ее. Сутенеры всех мастей водятся — хошь тебе девку приведут, хошь пацана, хошь крокодила какого — только плати. И подешевле, небось, чем в городе... А деньги Кларк всегда хорошо считал. В общем, сеньорита, до того мне мерзко стало, что я из машины вылез — ключи в зажигании оставил, — да пошел куда глаза глядят. До ближайшего кабака, то есть. И сразу, как вошел, стакан хлопнул — чтобы уж точно Кларк, если меня найдет, никуда ехать не заставил.

Но только он мне даже и не звонил — видать, понял, что не о чем нам разговаривать. Расчет потом с Робертой передал. А перед этим сообщение на телефон пришло, с незнакомого номера: «тебе никто не поверит. Пожалей семью» — как-то так. Да только это я и сам понимал, что не поверят — кто такой Кларк, и кто я! Доказательств у меня, кроме догадок, не было. Наркоту для леди Маргариты всегда я покупал — Кларк не марался... В общем, в полицию соваться я и не думал, это Кларк зря переживал. Решил, что бог судья — и ему, и тем, кто ему пацанов поставляет. Отольется им эта дрянь, думаю, рано или поздно. Работу я тогда быстро нашел — мебель развозить на грузовике, а Кларка постарался из головы выкинуть. И век бы о нем не вспоминал, кабы он не расшибся. Тогда ж про это дело все газеты писали, Ники в новостях показывали — и тут меня второй раз накрыло. Вспомнил, как Роберта моей Розите рассказывала: Ники, мол, из «Шиповника» сбежал. Они с Робертой тогда подругами были, а потом разругались, по бабьей дури какой-то, теперь и телефон-то Роберты негде взять... Ну, так вот. Ники тогда лет пятнадцать было, или около того. А мальчишка он дерзкий, нахальный — с самого детства. Я потому ничего такого и не подумал, когда Розита рассказала — ну, убежал и убежал, все к тому шло. Ники, мальцом-то — только со шпаной и гужевался, ясно было, что по скользкой дорожке покатится... Это я тогда так думал. А, как на суде его увидел, да вспомнил, сколько лет пацану было, когда сбежал — мне, сеньорита, аж сердце кольнуло. Вот оно, думаю, на самом-то деле почему! И в то, что Кларк случайно погиб, я не поверил. У Ники по глазам все было видать. Отомстил он этому гаду, стало быть. И вот что я вам скажу, сеньорита: правильно сделал.

Глава 22

— Честно говоря, я думал, что насчет наличных вы пошутили, сеньор.

— Я никогда не шучу насчет наличных. И вам не советую.

Этот хлыщ начал бесить Ника с первой минуты общения — еще когда три месяца назад он впервые позвонил сюда, в риэлтерское агентство. С детства терпеть не мог тех, кто так откровенно лижет задницу — а хлыщ, судя по всему, другого стиля общения с клиентом не представлял.

Ник сидел в офисном кресле напротив стола хлыща, поджидал, пока тот заполнит и распечатает кучу бумаг.

— Надеюсь, в этот раз хозяйка не поднимет цену?

— О нет, сеньор. В прошлый раз мы с ней все обсудили. Уверяю вас, что больше такого не случится. Кроме того, вы ведь уже оплачиваете, причем всю сумму целиком. В этот раз включить заднюю у хозяйки никак не получится.

— Окей. Я жду.

Ник вытянул ноги, усаживаясь поудобнее.

— Может быть, чай или кофе, сеньор?

— А пиво есть?

Хлыщ вскинул брови поверх модных очков:

— Что, простите?

— Пиво. Есть?

— Н-нет, боюсь, что нет.

— А водка?

— Э-э-э... Тоже нет.

— Хреново.

— Что, простите?

— Насухую, говорю, посижу.

Ник, ожидая, принялся подбрасывать в ладони ключи от прокатной машины. Сразу после встречи с Тиной приехал сюда. Он пытался купить «Шиповник» с тех пор, как получил первый выкуп. Риэлтер тогда наобещал по телефону, что да-да, все будет, приезжайте, вносите залог, а на следующий день перезвонил — сообщить, что хозяйка подняла цену.

«Не знаю, что случилось, сеньор. Но, к сожалению, ценообразование от меня не зависит, тут на все воля хозяина недвижимости. В данном случае, хозяйки. Поверьте — я пытался ее отговорить, но дама была непреклонна».

«Верю», — буркнул Ник. Об упрямстве Ти знал не понаслышке. Ну, ничего. Мы еще посмотрим, кто упрямее.

***

На территорию «Шиповника» Ник пробирался не раз — садовая калитка, как и девять лет назад, запиралась на простую задвижку. Садился на крыльцо гостевого домика, в котором когда-то жила Ти. Доставал из кармана куртки припрятанную бутылку. Пил и, вглядываясь в заросший буйной, в человеческий рост, крапивой и прочей дрянью сад, вспоминал.

«Шиповник» снился ему едва ли не каждую ночь — все девять лет.

Здесь прошло детство. Здесь он когда-то был... счастлив, наверное. Не понимая по малолетству, что вот это всё, что его окружает — и есть счастье.