Неистовая королева (СИ) - Борей Алиса - Страница 34

Лидарон взлетает на лошадь и, вся кавалькада, разворачиваясь, трогается в обратный путь к замку.

Как только король поворачивается ко мне спиной, кидаюсь обратно к шатру. Ни на кого не глядя, врываюсь вовнутрь. Тишина! Подбегаю к палатке и распахиваю полог. Никого! Палатка пуста.

Что за чертовщина? В полном недоумении заглядываю в углы, хотя там не спрятался бы и ребенок. Он не мог выйти незамеченным, убеждаю сама себя, кругом охрана.

— Я его выпустил.

Вздрагиваю от неожиданности и резко разворачиваюсь. Мой взгляд упирается в неподвижное лицо Ристана.

— Ты? Зачем?

— Жалко стало парня. — В глазах Счастливчика появился легкий налет грусти. — Я бы не хотел услышать, как моя женщина соглашается выйти за другого. Никто не заслуживает такой участи, даже истмари.

— Как ты узнал? — Я поражена и даже не знаю, как реагировать.

В голубых льдинках Ристана зажглась привычная искорка бесовского веселья.

— Я всю жизнь с ними воюю, считай у меня на них аллергия.

Глава 24. Прогулка

Сегодня утром я не встала как обычно с рассветом. Проснулась, но не встала, просто не захотелось. Почувствовала усталость, что-то надломилось во мне за вчерашний день. Наверное, это божье наказание. Ведь жила без всякой любви и чувствовала себя превосходно, еще смеялась над всей этой чепухой и вот на тебе, в кои-то веки позволила себе слабинку, только заикнулась, только слово это дурацкое произнесла и что? Сразу же целый ушат дерьма на голову. Мало того, что я не могу быть с ним вместе, так он еще и враг всего рода человеческого. И не просто враг, а вождь всех врагов. Да что ж такое-то! Может прав трибунал и меня надо сжечь на костре, ведь я пособница чудовища, монстра, желающего стереть всех людей с лица земли. Что на тебя нашло, Валерия, ведь ты же видела его — он горилла, самая натуральная обезьяна, жуткая, отвратительная обезьяна. На этом мой запал иссяк и захотелось плакать. Я не стала себя сдерживать и заревела, всхлипывая и утирая сопли.

Поэтому я не встала с утра. Наревевшись досыта, мое воспаленное сознание не нашло ничего лучшего, как повторить экзекуцию, и поэтому я не встала уже во второй раз к обеду. Когда дело пошло к третьему кругу, взмолился Варга.

Ну, если тебе не жалко себя, то хотя бы меня пожалей. Я тут уже по колено в соленой воде стою, скоро можно будет вынимать и вялить.

Представила висящего на веревке маленького бедного демона, и мне так стало его жалко, что я все-таки зашла на третий круг. Откуда у человека столько слез, ведь реву уже несколько часов с перерывами, прямо как наркоманка. Чем дольше плачешь, тем все больше себя жалеешь и от жалости еще плачешь, и еще больше жалеешь. Просто порочный круг. Разорвать невозможно.

Мои мокрые размышления прервал яркий луч света, ворвавшийся в мое царство хандры и жалобного нытья.

— Какого черта, оставьте меня в покое! — Никого не хочу видеть.

В ярко-желтом слепящем круге появились контуры Веронеи.

— Вея, — издаю жалобно писк, — выключи свет.

Но моя верная «дуэнья» остается глуха к моим мольбам, более того она подходит и бесцеремонно поднимает меня на руки и выносит из спальни.

— Эй! Ты что делаешь? — Кричу откуда-то из глубины ее лапищ.

Вея молча сажает меня в кресло и встает передо мной на корточки.

— Ну, и чего это мы расплакались?

Она говорит со мной как с пятилетним ребенком, и я не знаю, как реагировать, обидеться что ли, но вместо этого обнимаю ее за шею и начинаю реветь снова.

— Я больше не могу, Вея, сил моих нет больше.

Веронея гладит меня по волосам и продолжает общаться со мной как с маленькой.

— Неправда, не наговаривай на себя. Ты сильная, ты сильнее нас всех. Подумай, сколько ты прошла. И подвалы трибунала, и войну, и плен, а поход через джунгли чего стоит. Ты герой! Понимаешь, ты герой, а герои не плачут.

На моих губах непроизвольно появляется улыбка, от ее нехитрого хода, от ее детской интонации, а самое главное от того, что это работает.

Герои не плачут, — повторяю за ней. Да, я прошла, но не одна, если бы не Вея, не Ристан, где бы я была? Если бы не Эсти, если бы Рой не подобрал меня тогда…

— А-а-а! Рой! Я заревела опять, неизбежно возвращаясь к началу порочного круга.

На Веронею это не произвело впечатления, она не собиралась сдаваться.

— Что Рой, подумаешь. — Вея прижала к себе мою голову. — Если мы будем терять голову из-за каждого хорошего парня, то голов не напасешься. Все в руках Матери Ветров, ей оттуда видней.

Она тыкнула пальцем в крышу шатра.

— Докажи ей, что ты хочешь быть с ним вместе, и если она поверит тебе, то твое желание непременно исполнится. Для нее нет ничего невозможного, поверит тебе, он будет твой, не поверит, значит не очень-то ты и хочешь.

Перестаю реветь.

Доказать, — слово засело в моей голове, — надо доказать ему, что он мне нужен. Что это вообще значит и как это сделать непонятно, но видимо моему подсознанию достаточно. Плаксивое настроение отступает, порочный круг рвется.

Поднимаю голову и смотрю в глаза Веронеи, та вытирает остатки слез с моего лица.

— Вот и молодец. Тебе надо отвлечься, поедем, покатаемся верхом, я уже и лошадей оседлала. Проедемся по городу, поглазеем на народ, себя покажем, наберемся новых впечатлений. Поехали, а?

У нее сейчас такое умильное выражение лица, что отказать ей невозможно.

— Ну поехали, что уж с тобой поделаешь.

Натягиваю кожаные штаны, сапоги. Веронея принесла мужской бордовый колет и широкий ремень.

— Берет тоже возьми, — кричу, натягивая нижнюю шелковую рубаху, — не хочу возиться с волосами.

Через полчаса мы уже выезжаем из лагеря, впереди Веронея на своем «монстре», чуть позади я на Лисе. В мужской одежде с платком, закрывающим пол лица, я остаюсь неузнанной. Люди занимаются своими делами, и им некогда глазеть по сторонам. Повсюду кипит работа. В центре площади, закрывшись большими щитами, маршируют боевые отряды. На южном краю тюкают топоры, и визжат пилы, а дальше у самой скалы дымят десятки полевых кузней, заглушая все вокруг звоном молотов. Оружие! Несмотря на то, что выскребли все королевские и городские арсеналы, его все равно не хватает.

Вея, заметив мой взгляд, усмехнулась.

— Сегодня утром Ристан приказал сдать весь личный сельхозинструмент: серпы, косы и прочее.

— И что, сдали?

— Поворчали сначала, конечно, но куда им деваться, подчинились, ты же знаешь, как он умеет убеждать.

Улыбаюсь, что есть, то есть, Ристан — мастер делать предложения, от которых «невозможно отказаться».

Продолжая, Веронея ткнула пальцем в сторону кузниц.

— Все собранное железо сейчас там, перековывают на клинки и наконечники для копий.

С интересом верчу головой, удивляясь, как Счастливчик умудрился организовать эту разношерстную толпу. Ведь куда ни глянь, никто не сидит без дела, не отлынивает, люди увлечены и сосредоточены, это видно по напряженным лицам и какому-то безбашенному остервенению в глазах.

Очень скоро многих из них уже не будет в живых, думаю, глядя на двигающиеся в плотном строю шеренги. Да что там многих, может быть, меня самой скоро не будет, но об этом лучше не думать.

Слышу, как с другого конца марширующего отряда звучит громкий крик команды.

— Щиты поднять! Плотнее!

Переглядываюсь с Веронеей.

— Ристан?

Та кивает в знак согласия, да это и так уже становится очевидным, из-за линии строя появляется знакомая фигура. Он заметил нас и, придерживая левой рукой свой длинный меч, заторопился нам наперерез.

— Готовься, — улыбаюсь Вее, — сейчас он тебе устроит головомойку.

Веронея недовольно фыркает.

— Пусть своими солдатиками командует, мне он не начальник.

Счастливчик встает перед нами и, прищурившись от слепящего солнца, поднимает взгляд.

— Я рад, что Ваше Высочество перестало хандрить, но могу я узнать, куда это вы собрались?