Младенца на трон! (СИ) - Кейн Алекс - Страница 69

Выбравшись из-под стража. Петр огляделся. На перепачканном лице сверкнули белки глаз.

- Нихрена себе, а?! - проорал он.

И снова пополз к бойнице. Выглянул и замер: из лагеря выступали ряды французов. Послышался свист, до боли похожий на звук пуль.

- Идут!

Его крик прозвучал на удивление громко. В первый момент Петр ничего не понял, но через мгновение сообразил -обстрел прекратился, и теперь вокруг стояла оглушительная тишина. Она пугала куда больше грохота пушек. Дьявол, что еще они задумали? Психологическую атаку?

Но тут послышался отдаленный бой барабанов, но не такой, с каким обычно войска отправлялись в атаку. Что-то совсем другое. Петр с недоумением смотрел, как французы развернулись и бросились назад, к лагерю. Он вскочил и кинулся к лестнице. Василий полетел за ним. Вихрем взбежав на стену, царь заорал:

- Что такое? Почему не стреляете?! Огонь!

Гетман Конецпольский, руководивший обороной, сделал предостерегающий жест.

- Постойте, ваше величество! Там что-то случилось. Взгляните.

Он протянул Петру подзорную трубу. Тот посмотрел и в недоумении потряс головой: сквозь рассеивающийся дым было видно, что в стане врага царила паника. Солдаты бестолково метались туда-сюда, пушкари замерли, в растерянности оглядываясь, а офицеры опрометью сбегались к центральному шатру.

Сколько Петр ни старался, разглядеть короля он не смог. А как было бы здорово посмотреть на Ферре! Интересно, он похож на себя того, парижского? Или у него лицо реального Людовика? Впрочем, сейчас явно не до этого. Что там, едрить твою, происходит?!

В ответ на его вопросительный взгляд гетман развел руками и ответил:

- Я послал лазутчиков, ваше величество. Скоро все поймем.

- Возможно, они хитрят. Стреляйте! Конецпольский обернулся к помощникам и взмахнул рукой:

- Огонь!

С той стороны орудия по-прежнему молчали, лишь время от времени раздавались ружейные выстрелы.

Минуты ожидания тянулись бесконечно долго. Наконец, на башню взбежало несколько переодетых во французские костюмы поляков, пыльных и грязных, и одни из них, поклонившись Петру, бодро отрапортовал:

- Пан гетман! Король Людовик убит!

- Как?! - одновременно воскликнули царь и Конецпольский.

- Французы схватили двух богемцев возле его шатра. Видимо, герои-одиночки, фанатичные последователи Габсбургов. Внутри лежал король с перерезанным горлом. Атака отменена! - командир лазутчиков перевел дух и добавил доверительным тоном: - Они, похоже, и сами рады-радешеньки. Такого деспота, как Людовик, второго не сыщешь.

Петр почувствовал, как тяжеленный камень упал его с души. Спасены! Русские, литвины, поляки - все те, кто ему доверился - спасены! Опасность миновала! Люди будут жить! Он победит в испытании! Господи, ну и каша в мозгах, не спятить бы!

Обхватив голову руками, совершенно ничего не соображая, он двинулся вдоль стены. А Васька, смотревший в это время в подзорную трубу на стан противника, вдруг бросил ее, метнулся к царю и толкнул, что было силы. Два выстрела слились в один, и верный страж, захрипев, упал. Петр почувствовал, как огнем обожгло плечо. Мир вокруг помутился, колени подогнулись, и он снопом повалился на Василия.

Сквозь плотную пелену, облепившую сознание, донесся приглушенный голос Тимохи:

- Жив, жив! Рана нетяжкая, справимся. Несите государя в лекарню. Поспешайте, поспешайте!

Петр смутно чувствовал, как его куда-то тащат. И перед тем, как потерять сознание, он успел подумать: "Какая же у этих ружей дальность!"

Глава 40

Голова болела так, что, казалось, собиралась расколоться надвое. Во рту стояла горечь, раненое плечо ныло. Сознание было мутным, в ушах шумело. Петр слегка разлепил веки; яркий свет ударил в глаза, и он поспешил их снова закрыть. Жив… А вот как там Василий? Неужели убили?!

- Он пришел в себя! - раздался где-то поблизости женский голос.

Петр потихоньку начал соображать. По-французски? Он что, попал в плен? Только этого не хватало! Но откуда в армии дамы?

Совсем рядом послышался звук, словно подвинули стул.

- Как вы себя чувствуете, мсье Рудницки? - голос казался до боли знакомым.

Петр отрыт глаза и попытался сфокусироваться на нависшем над ним светлом пятне. Так, нос, щеки. Лицо. Елки-палки! Жюно!

- С вами все в порядке?

Слегка повернув голову, Петр, наконец, смог разглядеть говорившего. Это и в самом деле был кадровик, сидевший рядом с его кроватью. А сам он снова находился в палате клиники! У двери стояла Жанна, та самая красавица-медсестра, что когда-то сделала ему укол.

Как он вернулся? Почему?! Невероятно!

Петр растерянно озирался, не в силах поверить увиденному. Наконец он перевел глаза на толстяка и прошептал:

- Мсье Жюно…

Лицо кадровика растянулось в счастливой улыбке.

- Ну, слава Богу! Ох. Пьер, как же вы нас напугали!

- Что со мной… случилось?

- Ох, дорогой мой, - всплеснув руками, затараторил толстяк. - Тут такое было! Авария. Наш "Прорыв" - ну, помните, суперкомпьютер? - неожиданно… эмм… испортился.

Петр уже вполне пришел в себя, чтобы не верить небылицам. Что за чушь? Этот жирный пакостник злится, что Ферре проиграл в конкурсе, и теперь хочет отменить результаты, прикрываясь поломкой компьютера?

- Но ведь я победил в испытании?

- Что вы, мсье Рудницки, что вы, - Жюно замахал руками. - Никакого испытания не было. Видите ли… Программисты решили кое-что проверить… Ну, чтоб заранее подготовиться… Подключили Шарля Ферре к "Прорыву". И тут произошло ужасное! Не знаю, как и сказать… В общем, наш суперкомпьютер… наша гордость… он взорвался. У них там все попадало, и какой-то отлетевшей железкой мсье Ферре перерезало горло. Такая трагедия!

Ошарашено глядя на кадровика, Петр пытался осмыслить услышанное. Испытания не было?! А что тогда происходило с ним все это время?!

Он приподнялся на локте и растерянно пробормотал:

- Но как же… Я ведь помню, что участвовал в нем.

Жюно по-птичьи склонил голову на бок и непонимающе посмотрел на него. Потом лицо толстяка просветлело, и он виновато улыбнулся.

- Наверное, у вас были видения. Галлюцинации. Или вы просто спали. Видите ли, после взрыва пострадали несколько человек из тех, у кого на руках были укреплены датчики, мониторившие состояние организма. Четверо пациентов, включая вас, впали в кому. Вы первый, кто пришел в себя. Надеюсь, с остальными тоже все будет нормально.