Зачистка в Аризоне - Костюченко Евгений Николаевич Краев - Страница 46

Хезелтайн с улыбкой выслушал старческий лепет, стараясь не смотреть в сторону рулона карт. Эти бумаги стоили дороже, чем рудник. Дороже, чем весь город, с его отелями, казино и борделями.

Он пожалел, что взял с собой Мутноглазого и его команду. Пристрелить старика, забрать карты — вот первое, что пришло в голову. Первое, а значит, самое верное. Но он побоялся сделать это при свидетелях.

И только прощаясь с Адамсом, он сообразил, что Мутноглазый — не свидетель, а сообщник. Да, решение было верным, но зачем самому делать грязную работу?

Он еще раз все обдумал, прежде чем отдать распоряжения. Хезелтайн был доволен собой. Теперь все будет, как раньше. Он станет действовать без оглядки на полковника. В конце концов, жизнь — это покер. Где каждый сам за себя.

Лошадь покойного Уоллеса нашлась только утром. Увидев ее, Гаттер разозлился — вот скотина! Стоит себе спокойно, обгрызает кустик как ни в чем не бывало. Будто не с ее седла отправились в ад двое ирландцев, и будто не она содействовала побегу третьего висельника. От мексиканца, удравшего от петли, не осталось никаких следов. Только обрывки перетертой веревки, обнаруженные в сотне шагов от того места, где его собирались повесить. По всей видимости, он соскочил сразу же, как только завернул в лабиринт скал, и затаился. А рейнджеры до самой темноты, выходит, гонялись за лошадью без седока. И гонялись впустую.

За ночь мексиканец мог уйти далеко. Причем в любую сторону — в горы, в пустыню, да хоть и обратно в Тирби. В горах его не найдешь. В пустыне он сам сдохнет. А вот если он подался в город, дело хуже. Что ему стоит затеряться среди своих? Флойд, помощник Гаттера, слыхал немного об этом Васкесе. Бывший солдат из армии какого-то мятежного генерала. Конокрад. Такие лихие парни весьма популярны среди работяг, и они его просто так не сдадут.

Бен Гаттер приказал рейнджерам никому не рассказывать о побеге. Впрочем, он знал, что кто-то все равно проболтается, когда они вернутся по домам и станут за кружкой пива вспоминать свои подвиги. Такие истории рассказывают вполголоса, оглядываясь, да только все равно им никто не верит. А зря. Он и сам не раз слышал, как приговоренные к расстрелу увертывались от пуль. Или как из реки выплывал кто-то с камнем на шее и со связанными руками. Думал — вранье. Вот пусть и про историю с Васкесом все думают так же.

После завтрака в лагерь прискакал посыльный из города и сообщил, что к каньону выдвигается отряд охранников, снятых с рудника. В ожидании подкрепления Гаттер приказал рейнджерам заняться чисткой оружия. Многие из них были недовольны новыми винтовками и относились к ним небрежно, рассчитывая со временем вернуться к старым винчестерам. Однако Бен Гаттер знал, что будущее — за «маузерами». У этого оружия есть недостатки, но они с лихвой перекрываются достоинствами — дальнобойностью и скорострельностью. А еще очень важно то, что полковник Тирби закупил у мексиканских генералов целый вагон таких винтовок, предназначенных для армии. Наверно, старый лис рассчитывает перепродать их все тем же мексиканцам и ждет подходящего момента. Цены на оружие быстро растут, стоит только начаться полномасштабной войне. Но пока в Мексике все спокойно, и винтовки лежат на складе…

— Бен, у нас гости! — крикнул часовой со скалы, вытягивая руку в сторону дороги.

Гаттер встал со складного кресла, увидев двоих всадников, и отошел подальше от своей палатки, чтобы не приглашать гостей в ее тень. Таких гостей он бы и в лагерь не пустил. Но Джерри Хезелтайн был слишком важной птицей. Его не пошлешь с порога подальше.

— Какие новости? — спросил Хезелтайн, не слезая с седла.

— Мы сели им на хвост. Троих прикончили, вон их могилы.

Под скалой темнели три свежих холмика. Гаттер не стал уточнять, что под одним из них лежит девчонка. Он также промолчал, что в лесу есть еще две могилы. О своих потерях он будет отчитываться перед полковником. Да и то — если тот спросит.

— Троих? Отлично, — сказал Хезелтайн. — Среди них не было никого в белом сюртуке и в желтых сапогах?

— Нет.

— Я так и думал. Майор Кардосо не так прост.

— Что еще за майор?

— Потом расскажу. Значит, трое готовы. Когда рассчитываешь догнать остальных?

— Сейчас парни разбираются со следами. Я хочу устроить засаду. Жду подкрепление.

— Мои ребята заметили кого-то в котловине. Надо послать туда людей. Я беспокоюсь за профессора.

— Банде незачем спускаться в котловину, — отмахнулся Гаттер. — Да и когда б они успели? Нет, я не думаю, что…

— Про виллу ты тоже не думал, — перебил его Хезелтайн, дружелюбно улыбаясь. — И правильно. Потому что думать — не твоя обязанность. Твоя обязанность — ловить преступников и защищать население. Сколько ребят ты пошлешь со мной к профессору? Мне кажется, четверых будет достаточно. Ведь они — рейнджеры.

«Нечем крыть, — подумал Гаттер. — Вот же сукин сын. Если с Адамсом что-то случится, я окажусь крайним».

— Четверых? — Он презрительно сплюнул. — Хватит и одного. Я сам съезжу, проведаю старика.

— Что ж, поедем втроем.

— Нет. Меня перестанут уважать, если я буду ездить с эскортом. Особенно с таким грозным.

Бродяга, который таскался за Хезелтайном, побелел от злости и отвернулся, вытаскивая из гривы коня сухие хвоинки.

— Едут! — снова закричал часовой. — Вижу шерифа! С ним целая армия! Дюжины две, не меньше!

— Отлично, — сказал Хезелтайн. — Бен, ты можешь продолжать готовить засаду. Не стану тебе мешать. А к профессору я отправлю ребят Бюргера. В конце концов, раз они охранники, то пусть занимаются своим делом. Пусть охраняют Адамса. Верно, Бен? Каждый должен заниматься своим делом.

— Верно.

Гаттер развернулся и зашагал к своим рейнджерам, которые смазывали винтовки под брезентовым навесом.

— Флойд, сворачивай лагерь, — сказал он негромко. — Выступаем через пять минут.

«Этот пройдоха Хезелтайн что-то знает, — думал Гаттер, быстрой рысью ведя отряд по лесной дороге. — Он всегда знает что-то такое, чего не знают другие. Поэтому ему так везет в картах. Но сейчас все тузы у меня. Пока он будет болтать с Бюргером, я просто заберу профессора с собой. Обстановка того требует. Нельзя распылять силы. Охранники? Что ж, пусть охраняют профессорскую хибару. Пускай занимаются своим делом».

Он стал обдумывать, как побыстрее уломать профессора, который наверняка не захочет никуда уезжать. Бандой его не напугаешь — старики не боятся смерти. Может, надавить на то, что у Бена будут неприятности, если с Адамсом что-то случится? Да только профессору плевать на всех. А если сказать, что отряду нужен проводник? Старый геолог облазил все горы вокруг, он забирался в такие места, куда даже индейцы боятся сунуть нос. Да, пожалуй, эта маленькая хитрость должна сработать…

Увидев у профессорской фермы двух стреноженных лошадей, Бен поднял руку, и отряд за его спиной остановился.

— У Адамса гости? Кто бы это мог быть? Акула, глянь.

Рейнджер подскакал к лошадям и спешился. Осмотрел их седла. Затем осторожно направился к хижине, скрывшись за высокой кукурузой. Через несколько минут показался обратно и покрутил шляпой над головой, что значило «все в порядке».

Однако, подъехав, Бен Гаттер убедился, что неправильно понял этот жест. В профессорском доме, действительно, все было в порядке. Посуда, одежда и книги — все на месте. Цесарки, корова и козы — тоже. А вот профессора нигде не было.

Зато на краю кукурузного поля рейнджеры нашли двоих городских бездельников, одного — уже остывшего, а второго — полумертвого от страха. Когда его развязали, он не смог встать сам. Ему помогли подняться, но он снова осел на землю.

— Мясник, — выдавил он и обхватил голову руками. — Я ждал, что он вернется и прирежет меня. Мясник…

— Сколько их? — спросил Гаттер.

— Не знаю.

— Откуда они пришли?

— Не знаю.

— Куда ушли?

— Не знаю. Это Мясник.

На него не стоило тратить время. Допросом займется шериф, когда доберется сюда.