Невеста на службе (СИ) - Батлук Анна Викторовна - Страница 16

подвальчике и друзьях, оставшихся там. Зато, когда уж мне исполнилось 18 лет, я сбежала из

дома, и обратилась за помощью к своему тренеру. Во многом благодаря ему, Оррах и принял

меня на службу, хотя не имел на то права. И полностью его заслугой является то, что я

удержалась на довольно сложной службе в СИБ так долго. Борьба мне пригодилась гораздо

больше, чем скрипка.

Когда помимо приятных звуков природы послышался звонкий стук каблучков по плиточной

дорожке, я подумала, что гортензию все-таки трогать не стоило, но на случай, если идущая ко

мне девица реальна, затаилась. Поддерживать с кем-то бессмысленный разговор не хотелось.

Сквозь густую листву брусники мне было видно, как девушка, одетая в обтягивающее белое, длиной до колена платье, остановилась рядом с моим укрытием, сняла с себя туфли, и, помедлив (по-видимому, огляделась, лицо от меня было сокрыто), двинулась дальше.

Несколько секунд я сомневалась — стоит ли обращать на девушку внимание, ведь вполне может

быть, что просто горничная возвращаясь в свою комнату, решила сойти с неудобных ходулей, на

которые по случайности поднялась, но чувство эйфории уже исчезло, а любопытство острой

иглой жгло небезызвестное место, вынуждая встать.

Я осторожно выглянула из зарослей — девушка уже была в конце аллеи, хотя шла очень

осторожно, беспрестанно посматривая по сторонам. Такое поведение было более чем странно

— вряд ли прислуге запрещено появляться в какой-то из открытых галерей дворца.

Большие стеклянные двери, ведущие из сада, девушка открыла с трудом, нечаянно задев стекло

туфельками, которые держала в руке. Раздался звон. Негромкий, но девушка вздрогнула и

оглянулась, так что я еле успела спрятаться. Лицо ее разглядеть не удалось — приходилось

довольствоваться знанием того, что преследуемая мной особа блондинка, а выдающаяся пятая

точка и немаленький рост навевали мысли о том, что передо мной одна из невест принца.

Дверь и впрямь оказалась тяжелой. Я аккуратно проскользнула в небольшую щелку в тот

момент, когда девушка уже пересекла следующую за садом картинную галерею. Помещение

было почти не освещено — тусклые светильники на столах только лишь создавали причудливые

тени, но если девица вдруг обернется, то не заметить меня не сможет. Приходилось уповать на

удачу, и она меня не оставила. Я двигалась, прижимаясь к стене, и старалась приноровиться к

чужому шагу, чтобы не приблизиться слишком близко, но и не потерять цель из вида.

Удивительно, но девушка будто бы знала куда идти — все быстрее мы проходили через

многочисленные коридоры, галереи и лестницы, не теряя времени на раздумья. Несколько раз

девушка останавливалась у очередного коридора, прислушиваясь, пережидая патрули и

проходящую по своим делам прислугу, и, естественно, такая скрытность возбуждала мое

любопытство еще сильнее.

Я не сразу поняла, что мы вернулись к Центральному павильону. Немного изменилась отделка

коридоров — левое крыло строилось позже всех остальных и его стены в полной мере

претерпели влияния новомодных дизайнерских тенденций. Об этом мне говорила мать — ей

нравились классические мотивы в оформлении, и надругательство (именно это слово она

применяла, хотя я в полосатых стенах ничего плохого не вижу) над важной частью дворцовых

построек ее очень возмущало. Разумеется, в материнских мечтах присутствовал момент

перестройки дворца, когда я стану его хозяйкой. И, конечно же, происходило бы это под чутким

маминым руководством.

В общем, факт нарушения запрета свахи мне был известен, но сомнений насчет правильности

такого поступка не возникало — преследуемая мной девушка уверенно двигалась вверх по

витой лестнице, замирая на пролетах и опасливо оглядываясь, и упустить ее я не имела права.

В последний раз девушка оглянулась в полутемном коридоре, находящемся почти под скатной

кровлей Центрального павильона, и не заметила меня по чистой случайности — как раз перед

этим я слишком рьяно выглянула над перилами лестницы, ударилась носом и инстинктивно

пригнулась, потирая пострадавшую часть тела и проклиная и собственное любопытство и

задание руководства. Опять не удалось рассмотреть ее лицо, к тому же, пока я поднялась на

этаж, девушка нырнула в одну из дверей.

Теперь прятаться не имело смысла — коридор был абсолютно пуст, и я медленно двинулась по

нему, прислушиваясь к звукам, доносящимся из-за закрытых дверей. Тихо, опять тихо, и

вдруг…злой шепот.

— Ты зачем пришла?

Я припала ухом к двери. Если бы девица решила выйти, уверена, избежать падения, как

морального, так и физического, мне бы не удалось.

Что ответили мужчине (а шепот был явно мужской) слышно не было, но мне хватало и

одностороннего участия в разговоре.

— Допрос неизбежен. Исполнитель это отлично понимал. Почему ты так волнуешься?!

О чем это они? Неужели о преступнике, задержанном сегодня на церемонии? Если бы была

возможность, я бы еще глубже впечаталась в дверь, дабы выяснить подробности разговора, но

увы.

— Все хорошо, твоя паника бес-по-лез-на. Думай о главном.

Главном? Что для этой парочки главное? Победа в Отборе? Может быть, смерть принца? Или я

зря приписываю им заговор, возможно, устранение конкурентки единственное их злодеяние.

— Принца здесь нет! — увлеченная догадками и репликами из-за двери, я не сразу поняла, что

мужской голос не шепчет, а достаточно громко доносится…из-за моей спины. Резко

обернувшись, я увидела мужчину, одетого в темно-зеленый мундир и раздраженно взирающего

на меня сверху вниз. Именно сверху вниз. Хотя с моим ростом я уже и забыла, когда это могла

позволить себе такую роскошь, как смотреть на чистокровного человеческого мужчину, задрав

голову вверх. Лицо мужчины показалось мне странно знакомым и пришлось даже встать на

цыпочки, чтобы в тусклом свете настенных светильников рассмотреть его поближе. Темные

глаза, нахмуренные брови, прямой нос, твердые губы, сжатые в упрямую полоску, и легкая

седина на висках, удивительная оттого, что старым мужчина не выглядел… Вроде бы

задерживать не приходилось, и тут меня словно током ударило, даже ноги подкосились. Этого

человека я видела каждый день — на плакатах, в выпусках новостей, даже на портрете в

кабинете Орраха. Передо мной стоял регент престола Ригарийской империи — Виктор Ригарин.

Я запоздало поклонилась, да так и застыла, боясь поднять глаза. Вопрос об изгнании меня с

Отбора думаю был решенным, но существовал еще риск того, что меня в какой-нибудь

разновидности шпионажа обвинят.

— Добрый вечер, — пискнула я, судорожно выискивая достойные поводы появиться в

Центральном павильоне. — Я не принца искала.

Регент смерил меня раздраженным взглядом, сложил руки на груди и ядовито уточнил:

— Я же правильно понимаю, что вы невеста Максимилиана?

Я медленно кивнула — в такой ситуации врать не имело смысла. Регенту ничего не помешает

вызвать Клариссу, которая мигом раскроет мое и так крайне неустойчивое инкогнито.

— Что же вы в таком случае здесь искали, если не принца? — Виктор с интересом приподнял

брови, а я вдруг подумала, что этот мужчина удивительно хорош, скользнула взглядом по его

рукам, представила, как он меня обнимает и тут же отругала себя за такие мысли.

— Я заблудилась, — тон мой был решителен и серьезен, чтобы не допустить и тени сомнения в

достаточно глупом утверждении. Вылететь из Отбора я могла себе позволить, а вот сесть за то, что подслушивала кого-то из приближенных короля (а кто еще мог проживать в Центральном

павильоне?) нет. К слову сказать, заговорщики затаились, по-видимому, расслышав достаточно

громкий голос регента.

— Я, конечно, знаю, что в непосредственной близости от моего племянника многие женщины