#НенавистьЛюбовь (СИ) - Джейн Анна - Страница 35

И он явно желал себе смерти.

Глаза Дани заволокло кровавой пеленой. Пульс застучал в виске. И он, больше не контролируя себя, выскочил из машины в дождь.

Он убьет его. Убьет эту мразь.

1.41

Влад медленно приближался ко мне. И его жутковатая улыбка сводила меня с ума – так страшно было. Он снова шел на меня, а мне некуда было отступать – позади оставалась лишь стена дома. Я прижалась к ней спиной, исподлобья глядя на него.

Дождь все так же хлестал по лицу и плечам, гром снарядами разрывался над головой, а молнии сверкали в ночном небе. Гроза не унималась. Как и страх, сковавший меня по рукам и ногам. Как он меня нашел? Что делать?

Я уперлась спиной в холодную мокрую стену, не сводя с Влада глаз. Наверное, нужно было кричать или бежать, но я не могла этого делать – от ужаса ничего не соображала.

– Зачем ты ушла? – укоризненно спросил Влад и приблизился ко мне так близко, будто хотел поцеловать.

– Оставь меня в покое, – сказала я срывающимся голосом. – Уезжай.

– Я ведь люблю тебя, – прошептал он, обхватив мои щеки горячими ладонями. И меня передернуло от отвращения. Я почувствовала слабый терпкий запах крови. – Понимаешь, малышка? Люблю. Любил.

Сверкнула очередная молния и осветила нас короткой вспышкой. В ее свете лицо Савицкого казалось безумным. И решительным.

По рукам побежали мурашки.

Его я боялась и ненавидела – по-настоящему.

Наверное, тогда я поняла, что это чувство бывает разным. Ненависть-любовь. Ненависть-страх. И к Владу я ощущаю последнее.

– Какая ты красивая… – проговорил он, скалясь.

– Убери руки! – я снова попыталась оттолкнуть его, но его пальцы крепко вцепились в мои предплечья.

– Слишком красивая. Ты не должна быть такой.

– Отпусти!

– Нам надо поговорить, – вдруг почти спокойно сказал Савицкий, словно вновь став прежним Владом. – Поехали.

– Я с тобой никуда не поеду. И не смей меня касаться, пожалеешь, – предупредила его я, стараясь не показать своего страха.

Ничего больше не говоря, Савицкий снова схватил меня – неожиданно и ловко. Я попыталась закричать, но он тотчас больно закрыл мне рот рукой и поволок к открытой черной машине. И как он только в таком состоянии за руль сел!

В голове помутилось от дикого страха. Я отчаянно сопротивлялась, пыталась позвать на помощь, но у меня ничего не получалось. Влад тащил меня к машине, а я противилась изо всех сил. Но тщетно – победа заранее была на его стороне.

Когда он стал запихивать меня в салон своего автомобиля, в моей голове мелькнула лишь одна мысль – Даня приедет, а меня не будет. И он решит, что это был розыгрыш. Как глупо все вышло…

– Ты все поймешь, все поймешь, – говорил Влад, не позволяя мне вырваться, – поймешь, как я люблю тебя.

Он кинул меня в салон, как игрушку. И склонился надо мной, упираясь рукой в сидение и все так же крепко закрывая мне рот, – улыбка монстра кривила его лицо. Зрачки все так же были расширены.

Влад поцеловал меня в висок, и я задергалась, будто меня ударили током.

– Хватит сопротивляться, – проговорил он, глядя на меня не мигая. – Это больше не заводит.

И подул мне в лицо.

Тогда я подумала, что это все. Конец. И зажмурилась.

– Кажется, тебе пора понять другое, – вдруг услышала я голос Дани. И в этом голосе была спасительная ярость. – То, как сильно тебя люблю я, детка.

От неожиданности я распахнула глаза. Снова сверкнула молния. И в ее свете я увидела лицо Матвеева, стоявшего у машины.

В этот момент я поняла, что спасена. И страх хоть и не отступил, стал другим – не заставляющим цепенеть холодом, а жаром, из-за которого горели щеки, дрожали пальцы и слезились глаза.

Он спас меня.

Даня схватил Влада и вышвырнул из салона машины – тот упал на мокрый асфальт и рассмеялся.

– Ты как? – крикнул Даня и осторожно вытащил меня из салона. Оглядел с ног до головы, увидел запекшуюся кровь на руках, спутанные волосы, мокрое рваное платье, царапины, грязь. Увидел в моих глазах страх. И тотчас его взгляд вспыхнул недобрым огнем.

– В мою машину, – коротко сказал Даня, почти невесомо дотронулся костяшками пальцев моей щеки – меня пронзила стрела нежности. И прикрыл глаза. – Дашка… Не бойся. Я с тобой.

Я смотрела на него огромными глазами и молчала.

А он вдруг стянул с себя кожаную куртку и накинул мне на плечи.

Я хотела что-то сказать ему, но не вышло – Даня сразу же развернулся.

Вставший с асфальта Влад стоял позади и ухмылялся. Появление Матвеева привело его в бешенство. И он с рыком бросился на него, снова не понимая, что делает. Ударом в грудь Савицкий попытался повалить Матвеева, но у него ничего не получилось.

С ужасом я смотрела, как от ответного удара Влад вновь едва не упал, однако Даня не дал ему сделать этого – удержал на ногах, чтобы ударить вновь. Вновь. И вновь.

Это было жестоко. Без эффектов. Хлестко, больно, точно.

Удар за ударом.

Чистая ярость.

Алая, словно кровь. Хлесткая, будто молния. Оглушающая, как гром.

Даня знал, как нужно бить, и бил со всей силой – на лице Влада появилась кровь, и он уже не пытался ответить, а ставил блоки и закрывал голову. Но так же, как у меня не было шансов против Савицкого, так и у него не было шансов против разъярённого Матвеева.

Он был не в себе.

– Даня! – пронзительно крикнула я, понимая, что он не контролирует себя. – Остановись! Даня!

Он не слышал меня – повалил Влада на асфальт, сев ему на грудь и замахнувшись крепко сжатым кулаком.

– Я убью тебя, урод, – прорычал Даня, тяжело дыша.

– Перестань, – взмолилась я, цепляясь за его напряженное плечо, которое в этот момент казалось мне каменным. – Если ты что-нибудь ему сделаешь, у тебя будут проблемы, Даня! Пожалуйста, перестань! Прошу!

Он оглянулся на меня и первые несколько секунд будто не узнавал. А потом, одной рукой удерживая Влада, отпустил занесенную для нового удара руку.

– Даша, – его дыхание все еще было прерывистым. Но взгляд стал чуть более осознанным. – Я же сказал тебе идти в машину.

– Пожалуйста, – повторила я умоляющим голосом. – Он не стоит того. Правда. Даня… Я прошу тебя, прошу…

1.42

Матвеев хлопнул Влада по щеке, на которой кровь смешалась с дождем, и с явным трудом встал. Ярость не отпускала его и требовала выхода. Но он пытался контролировать себя. Я нашла его ладонь и сжала ее. И он переплел свои пальцы с моими, нехитрым жестом давая понять, что со мной. Он – со мной.

– Продолжай, падаль, – прошипел Савицкий, садясь и сплевывая кровь. – Ну же, давай! Чего боишься?

– Заткнись, – велел ему хрипло Даня. – Иначе, правда, убью.

– Убьешь за то, что я переспал с твоей девочкой? – рассмеялся Влад.

– Бессмертным себя считаешь? – каким-то абсолютно чужим бесцветным голосом спросил Даня и отпустил мою руку. – Зря.

– Он тебя провоцирует. Не слушай его! – закричала я.

– Она громко кричит, – поведал Влад, вытирая рукавом грязной рубашки лицо. – Я только и делал, что зажимал ей ротик. Кстати, довольно сладкий.

– Перестань! – выкрикнула я. – Даня, не слушай его. Он под наркотой. Принял что-то. Не понимает, что несет!

– Твой герой просто боится, малышка, – улыбнулся мне Влад и перевел взгляд на Матвеева. – Серьезно, она хороша.

И он подмигнул мне, снова вызывая отвращение – теперь уже воспоминаниями о том, как он целовал меня сквозь ткань платья.

– Таких крыс, как ты, нужно наказывать, приятель. – По лицу Дани ходили желваки.

Он оглянулся по сторонам и увидел обломок какой-то трубы. Взял ее в руки. Поиграл. Я уже думала, что Даня сейчас просто убьет Савицкого этой трубой, однако его он не тронул – прошел мимо. Куда больше Даню интересовала черная машина Влада, блестевшая от дождя.

Всю свою нерастраченную ярость он направил на машину. Бил по ней и бил – по капоту, дверям, оставляя вмятины и царапины. Стекло трескалось и осколками сыпалось на капот и асфальт. В каждом ударе Дани было столько ненависти и злости, что я и представить боялась, что произошло бы, если бы он так бил Савицкого. Я просто смотрела на то, что он делает, и молчала. А дождь все лил и лил, заставляя волосы тяжелеть от влаги. Но мне было все равно. Правда, молний больше не было, а гром гремел где-то далеко.