Змеиное Солнце - Семенова Мария Васильевна - Страница 82

— Но я уже сказал — вернулся к учителю. Я исполнил его поручение как мог...

— Что это было за поручение?

— Я должен был склонить Ширама не поднимать оружие против государя. И я это сделал... но все оказалось ни к чему. Да, я стоял рядом с Ширамом, когда на его голову возлагали древний венец, но никто не спрашивал меня, хочу ли я там находиться... Я и впрямь был в Дваре, хотя не с войском Ширама. Я пришел туда один, чтобы искать помощи у тамошних жрецов. Хвала Исвархе, мне удалось упросить саарсана не причинять им зла! Потом я отправился в столицу, и добрые люди кормили меня по пути. Но ведь тебя не интересует, в какой день я ел брюкву, а в какой репу? Я лишь возвращался в свой дом...

— Ложь! — с непонятной радостью вскрикнул вдруг Агаох, воздевая украшенную золотым перстнем пятерню. — Гнусная ложь! На руке у Хасты был вот этот самый знак!

— Ты говоришь так, будто я знаю все ваши знаки, — скривился Киран.

— Это знак великой власти! Носящий солнечный перстень говорит устами верховного жреца, — объяснил Агаох. — В любом храме ему бы повиновались и оказывали высочайшие почести. Но я не слышал, чтобы кто-то в наших землях воспользовался такой властью, — а в мой храм приходят отовсюду...

— Я просто очень скромный, — ввернул Хаста.

— Вот оно что! — пробормотал Киран, пропуская мимо ушей слова рыжего жреца. — Дай сюда кольцо!

Он протянул ладонь через стол.

— Но это жреческое кольцо, — воспротивился Агаох.

— Вот я и вручу его тому жрецу, которого решу в свое время поставить во главе храма.

— Но ведь я же...

— Давай кольцо!

Предстоятель храма литейщиков сморщился и, едва не плача, начал стаскивать перстень с толстого пальца.

— Да... Такой маленький кусочек золота — и такая сила! — Киран повернулся к Хасте. — Расскажи мне, простодушный скромник, — это ведь при помощи священного перстня ты помог Шираму отворить врата Двары и взять город без боя?

— Можно подумать, прежде накхи никогда не брали крепостей, — возразил Хаста. — И для того чтобы открыть ворота, им нужна моя помощь! Скажу лишь одно — в тот день Исварха явно был на их стороне!

Киран вздохнул и протянул кольцо Агаоху:

— Ладно, покуда носи.

— О ясноликий! — Просияв, жрец попытался облобызать руку правителя, но Киран отвернулся от него и вновь обратился к Хасте:

— Мы с тобой друг друга явно не понимаем. Ты не веришь мне, я не верю тебе... — Он кивнул жезлоносцу, стоявшему наготове за спиной Хасты. — Ступай, приведи сюда родителей правды. Пусть они помогут этому несчастному забыть, что такое ложь.

* * *

Жезлоносец склонил голову, направился к двери, потянул засов — и тут же рухнул на спину, отброшенный слитным ударом трех копий. В следующее мгновение в комнату ворвались недавние городские стражники — только уже без шлемов, мешавших видеть в темноте переходов. Впрочем, их вернее было бы назвать стражницами. Агаох застыл на месте, раскрыв рот. Киран шарахнулся к столу, но Марга одним прыжком оказалась рядом с ним, коротко ударила его кулаком под ребра, и блюститель престола, выпучив глаза, рухнул на колени.

— Обоих раздеть до исподнего, — принялась распоряжаться сестра Ширама. — Этого, — она ткнула пальцем в Агаоха, — избить так, чтобы узнать было невозможно...

— Может, лучше сразу прикончить? — деловито предложила Вирья, извлекая онемевшего жреца из просторных златотканых риз.

— Нет, так нельзя! — вмешался Хаста, едва обретя дар речи. — Он жрец, на нем благодать Исвархи! Если его убить, на нас падет проклятие! Объясни им, Марга!

Та скривилась, будто Хаста случайно наступил ей на ногу, и процедила:

— Если помрет, значит Исварха оставил его. Когда закончите, переодеваем Кирана жрецом, забираем с собой и уходим...

— Смилуйтесь! — раздался крик Агаоха, тут же перешедший в вопль боли.

Хаста молча смотрел на юных девиц, ловко управляющихся с длинными, туго набитыми кожаными кошелями из воловьей кожи, которые в умелых руках становились страшным орудием расправы. Он ясно понимал, что Марга использовала его как наживку на большую рыбу. И, невзирая на все их задушевные разговоры в пути, если бы понадобилось, не просто разбила бы ему нос о каменную стену, а переломала все кости, не меняясь в лице.

— Погодите! — крикнул он, быстро подошел к скорчившемуся на полу Агаоху и стащил солнечный перстень с его пальца. «Бывало ли прежде, чтобы это кольцо трижды за день меняло владельца?» — невольно усмехнувшись, подумал он. Агаох с трудом приоткрыл глаза, узнал Хасту и прохрипел:

— А все-таки ты принимаешь его от меня!

Одна из накхини что есть силы пнула его ногой в лицо, и Агаох замолк.

— Хаста, выслушай меня! — раздался рядом отчаянный голос Кирана.

— По дороге выслушаем, — перебила Марга. — А у брата ты и вовсе защебечешь певчим дроздом, сидя в клетке над пропастью! Переодевайся быстрее, если хочешь жить!

— Да, я хочу жить!

Киран, отползая на четвереньках, пятился от грозной воительницы.

— Но если вы желаете найти Аюра, выслушайте сейчас! Вы же за этим явились, да? Иначе будет поздно!

— Если будет поздно, — возразила Марга, — ты не только запоешь дроздом, но и полетишь как коршун. Только цыпленка внизу не окажется — вместо него будут камни и быстрая река...

— Постой, Марга, дай ему сказать, — вмешался Хаста. — Говори, Киран!

Киран, охая от боли, с трудом встал и оперся о заваленный свитками стол.

— Погляди, все это — сообщения об Аюре. А здесь... — блюститель престола развернул один из свитков, — я зарисовал все места, где появлялись самозванцы. Все перемещения, подробные сведения о каждом случае появления «наследника». Смотри, вот самое интересное...

Он ткнул пальцем в землеописание. Хаста склонился чуть ниже, пытаясь разглядеть, о чем идет речь. В тот же миг Киран схватил его за волосы на затылке и с силой приложил лбом о столешницу. В мгновение, когда сознание оставляло жреца, он успел заметить, как Киран падает в свое высокое кресло. Сквозь уже помутившееся сознание ему послышался какой-то грохот и лязг цепей, кресло качнулось... Удара об пол он уже не почувствовал.

* * *

Очнулся Хаста оттого, что его лупили по щекам.

«Как же мне не нравится воевать, — горько подумал жрец, пытаясь разлепить веки, склеившиеся от засохшей крови, — я еще и в бой не вступил, а меня колотят все, кому не лень...»

— Хватит! — взмолился он, пытаясь закрыться рукой от оплеух.

— Ты пришел в себя? Отлично. На, тащи!

Марга протянула ему сооруженный из плаща мешок.

— Что там?

— Свитки — все, что было на столе.

— А где Киран?

Глаза накхини сузились, в них вспыхнула лютая злоба.

— Это тебя надо спросить! Если бы ты не полез, как последний недоумок, беседовать с ним, мы все спокойно ушли бы через ворота! Пятеро вошли — пятеро вышли. Мы могли нынче выиграть войну! Но по твоей милости этот кусок дерьма Киран сбежал, и теперь дворцовая стража наверняка ищет нас по всем кладовым и подвалам...

— А мы где?

Хаста приподнял ноющую голову, оглянулся и невольно вцепился в мешок со свитками, будто тот мог его защитить. Над головой, усеянное тусклыми звездами, простиралось бескрайнее черное небо. Острый клинок луны висел над Хастой, словно намереваясь обрубить нить его жизни.

— Мы на крыше, — презрительно бросила Марга. — Сейчас будем спускаться. Мои девочки уже устали тебя перетаскивать, будто куль овса. Сам идти сможешь?

Рыжий жрец, шатаясь, встал. После удара о стол его сильно мутило. Налетающий порывами ветер, казалось, готов был в любой миг сбить его с ног и сбросить в темноту.

— Пожалуй, смогу, — пробормотал он, стараясь не смотреть вниз.

— Вот и хорошо.

Марга указала в сторону края крыши, где юные накхини деловито разбирали черепицу. Яндха сняла широкий пояс и стала вытаскивать из него тонкую веревку, свитую из конского волоса. Вирья между тем с размаху вонзила в проделанную дыру одно из копий. Затем второе. «Должно быть, там стропила», — догадался Хаста. Тем временем Яндха разложила веревку кольцами на крыше, а ее подруга обвязала конец веревки вокруг копий.