В поле зрения (СИ) - Айдарин Николай - Страница 67

Я, ощущая все прелести головной боли, поднял дубовую доску в воздух над Алексеем и с силой опустил её ему на голову. Он успел её заметить и перекатился, его живот оставил кровавый след на полу. Затем он схватил несчастную деревяшку и прикосновением изжарил её до углей за какие-то секунды, быстро её отпустив при этом — у него был иммунитет к электричеству, но не к жару. Это была его слабость, но, к сожалению, огнемёт я сегодня оставил дома…

Он снова выстрелил коротким разрядом, и я уже вынужден был покинуть это своё убежище — катушка треснула пополам. Теперь она была не так тяжела для меня, я схватил одну из половинок голыми руками, отчего тут же получил на них ожог, и отчаянным усилием швырнул её в Алексея, который всё ещё не мог встать. Для лучшего эффекта я слегка подтолкнул её телекинезом, о чём сразу же пожалел — моя голова этого мне не простила. У меня поплыли красные круги перед глазами. Раздался хлопок, мне показалось, что это таки лопнула моя бедная тыква, но это катушка ударилась о моего врага и ещё раз развалилась пополам — два разряда её высушили напрочь. Алексей взвыл от боли и, резко повернувшись ко мне, выпустил широкую дугу молний.

Похоже, я его вывел из себя.

Я попытался уклониться, но у меня не было никаких шансов. Разряд больно ударил по мне, меня оторвало от земли, и на краткий миг мир погас, погрузив меня во тьму чертовски сильной боли, но затем я ударился обо что-то твёрдое и холодное, и почувствовал, что я задыхаюсь. Мне не хватало воздуха, я попробовал вдохнуть, но стало только хуже — в лёгкие попал точно не воздух.

И внезапно меня чья-то холодная, но сильная рука выдернула за ворот рубахи из воды и положила на бетонный пол. Я закашлялся и попытался выплюнуть лёгкие вместе с водой и только потом, отдышавшись, посмотрел на своего спасителя.

— Не так быстро, — Алексей склонился надо мной.

Его лицо было искажено ненавистью и болью, оно оказалось прямо перед моим. Он посмотрел мне в глаза, и я почувствовал, что те жалкие крохи RD, что во мне ещё оставались, начинают действовать в последний раз против моей воли. Я проваливался в его разум, меня туда засасывало словно в чёрную дыру, и я чертовски ослаб, выдохся почти полностью, чтобы хоть как-то сопротивляться этому. Проклятая наркота извратила мою способность читать чужие мысли. Если до неё мне приходилось напрягаться, чтобы залезть кому-то в мозги, то теперь наоборот — я должен был непрерывно блокировать прущую из чужих голов информацию. Я увидел краем глаза, как он создаёт в руке небольшой, но наверняка очень больно бьющий разряд, как его рука словно в замедленной сьёмке немного отдаляется, чтобы нанести сокрушающий удар. Он гипнотизировал меня взглядом, как змея из мультика гипнотизирует свою жертву, прежде чем съест её.

Внезапно на мою грудь капнуло что-то очень горячее и колючее, я это почувствовал даже через мокрую рубашку, прилипшую к телу. Его кровь. Она отрезвила меня, и я перенаправил накопленную для пролома ментального барьера энергию в телекинез, пытаясь притянуть в вытянутую руку хоть что-нибудь. И я ощутил под пальцами холодный металл пистолета. Каким-то задним умом я знал, что в пистолете остался последний патрон, и что я не должен промазать. Я направил пистолет на моего врага, и…

…И Алексей успел его увидеть раньше, чем я нажал на спусковой крючок. Он наступил мне на предплечье возле самой кисти, и приготовленный им разряд выстрелил в мою ладонь, сжимающую пистолет. Вспышка боли, пистолет вылетает из ладони куда-то далеко-далеко. Мне кажется, что вместо кисти у меня теперь одни ошмётки, мышцы руки резко сокращаются под воздействием тока.

— Грязная игра! — оглушительно крикнул он, брызгая на меня кровавой слюной.

— Ты первый начал, — сказал я и снова закашлялся.

Алексей снова наклонился ко мне, но уже не так близко, при этом наступив на мою вторую руку. Двигаться я толком не мог, да и не осталось у меня на это сил. Он демонстративно выставил перед моими глазами на расстоянии школьной линейки прямые измазанные его же кровью ладони.

— Умри, — с удовольствием произнёс он.

Между его ладонями промелькнул короткий и неуверенный разряд, затем он его снова вызвал и больше не гасил. Он стал медленно, растягивая удовольствие от моего ужаса, приближать ладони к моей голове. Ещё немного, и моя башка окажется между катодом и анодом. Я уже ощущаю в воздухе смертельный запах озона.

— Отойди от него! — раздался совсем рядом женский крик.

Этот голос. Я уже и не надеялся услышать его. Так звучат ангелы, спустившиеся с небес на землю, чтобы спасти невинных и покарать грешников священным огнём. Пусть я не верю в ангелов, пусть её пламя далеко не священно, но она всё же пришла.

— Что?! — отвлёкся Алексей, остановив разряд возле самого моего носа.

— Аллилуйя! — я повернул голову к боковой двери, которую я до этого не видел. — Ты не могла прийти ещё позже? А то мы тут немного не закончили…

Анна стояла в дверях, прикрываясь Наумовым как живым щитом. Уж не знаю, где она его нашла, но тот явно был завоёван с боем — его одежда была совершенно суха, хотя он и свалился в воду, к тому же вся в многочисленных подпалинах. Редеющие волосы на его голове обгорели, и его лысина теперь сверкала свежим ожогом, который уже начал вздуваться и наливаться жидкостью.

Девушка атаковала первая, швырнув в Алексея какую-то странную искру, оставившую в воздухе длинный ярко-оранжевый росчерк. Метатель молний дёрнулся, и меня таки ударило током, но он внезапно оказался слабее, чем я ожидал — огненная искра попала в его плечо, и всю его руку охватил огонь, а Алексей попытался защититься моментально созданным электрическим щитом, который и задел меня. Метатель молний запаниковал, поскольку огонь быстро охватывал его тело, резво переползая на спину и живот, а щит его не спасал. Он заревел от ярости и выстрелил в сторону девушки длинной молнией, но она прикрылась Наумовым, и весь заряд он героически принял на себя, тут же свалившись на пол в бессознательном состоянии. Анна, открывшись, чиркнула зажигалкой, и в Алексея полетела ещё одна огненная искра. Он, продолжая кричать, наконец, сошёл с моих спрессованных его ботинками рук и нырнул в воду, почти допрыгнув до катера на противоположной стороне пристани. Вода с шипением поглотила его, извергнув длинный столб пара.

Мы застыли, боясь пошевелиться и ожидая, когда Алексей всплывёт, но со дна только поднялось несколько крупных и целая туча мелких пузырей, а он так и не показался. Прошла самая долгая минута ожидания в моей жизни, прежде чем кто-то из нас пошевелился. И это был не я.

— Господи, что они с тобой сделали! — Анна обеспокоенно подбежала ко мне и стала осматривать мои раны на лице и руках.

— Я почти в норме, — простонал я. — Только дай мне полежать здесь недельку.

— Да ты весь в крови!

— Не моя. Это вон того водолаза, — я кивнул в сторону воды. — Как там Джон?

— Джон? — переспросила она. — Какой Джон?

— Мой друг. Он где-то там, — я неопределённо попытался махнуть рукой, но та плохо слушалась. Мышцы отказывались повиноваться.

Она слегка приподняла меня и положила мою голову себе на ноги. Я крякнул от боли и чуть снова не потерял сознание при этом.

— И зачем ты только сюда сунулся? — спросила она. — Ты же видел, на что способен Лёша!

— Видел, но мы перед нападением убедились, что он отправился к себе домой. Но среди нас оказались предатели, и всё пошло кувырком. Кстати, где Сашка? Ты его не видела?

Она кивнула:

— Видела, вон он, — она показала рукой в сторону дальнего выхода. — Он не хотел уходить отсюда без тебя, и поэтому я велела ему подождать там, пока я здесь не разберусь.

Мне пришлось преодолеть себя и повернуть голову, чтобы убедиться, что с Саней всё нормально. Он действительно стоял возле того входа, через который мы с Джоном вошли сюда.

— Уже можно? — робко спросил он, неотрывно глядя на воду. — Всё закончилось?

Я подумал и, вспомнив, как мне в последнее время везло, ответил: